— Сравнить торговлю наркотиками с торговлей пылесосами… — едва слышно отозвалась она.

— А вы видите огромную разницу?

— Да, — кивнула китаянка.

— Хорошо, кроме вреда здоровью людям и насилием на улицах, в чём разница?

— Пылесосы… из-за них не убивают людей, — сделала она попытку.

— Я же сказал, кроме сопутствующего насилия и вреда здоровью, в чём разница?

— Эм… — Хуикинг не на шутку задумалась.

Через минуту она вновь сделала попытку, но всё свелось к насилию. Просто не могла найти разницы, потому что её не существовало, а такие люди не могут признать, что наркоторговцы — те же торговцы, которые всегда вежливы, всегда готовы продать тебе то, чего ты хочешь, и никогда не отказывают, если ты платишь. Даже продавцы пылесосами не так открыты, как наркоторговцы, которых ты просишь продать тебе дурь.

Так и шёл у нас разговор ни о чём. Хуикинг что-то пыталась сказать, что-то пыталась показать своим характером, но увы, её тихий голос сводил на нет её довольно твёрдые взгляды, хотя под конец она разговаривала со мной куда более спокойно, чем в начале. Словно немного обвыкла.

Мне даже показалось, что она немного привыкла ко мне и смогла почувствовать себя более свободной. Ничего не сближает людей, как старый добрый спор на извечные темы, кто же виноват больше? Сразу забываешь обо всём, лишь бы доказать свою правоту и точку зрения. Вообще, это логично, так как Янмэй оставила нас на полчаса где-то, и когда человек не полностью закрыт и готов к контактам, здесь хочешь не хочешь, а разговоришься, особенно, когда есть о чём подискутировать. А у нас было. Вернее, было что сказать у Хуикинг, что она и делала, но я уже столько слышал на эту тему, что даже и не пытался возражать. Смысл? Мне было интересно, во сколько всё мне обойдётся и каковы будут условия.

Янмэй, когда пришла, обвела нас хитрющим взглядом девчонки, которая посадила в одну коробку двух котов весной и наблюдала, как они дерутся. Правда, меня это вообще не трогало. Хуикинг ни капельки не раздражала по одной простой причине — как человек она была нормальной, это чувствовалось, и просто отстаивала свою точку зрения, не перегибая палку. А я спокойно отношусь к тем, кто имеет своё взгляд, отличный от моего, на какой-то вопрос.

— Вижу, вы нашли общий язык, — присела она около сестры. Дворецкий на пару со служанкой засуетились, накрывая нам стол. — Кстати, не хочу хвастать, но Хуикинг у нас отвечает за документооборот и финансы. Поистине, она мозг нашего фонда.

— А вы? — задал я логичный вопрос.

— Душа, — улыбнулась она. — А Мингю наши руки, ноги и глаза.

— Бедная девушка, ей досталось всё самое тяжёлое, — вздохнул я наигранно.

— Теперь, когда наш род перестал быть многочисленным, каждая из нас вносит свой вклад, с гордостью и честью неся свою ношу и бремя.

— Много же вам нести придётся, — заметил я.

— Мы выдержим. Хотя было бы просто прекрасно, если бы все могли работать в полную силу, — продолжила Янмэй. — Вы понимаете, о чём я?

— Более чем.

— Нашей Хуикинг…

— Сестра, не надо… — пробормотала та, пряча лицо.

— …досталось больше всех, — продолжила старшая, будто не заметив свою тихоню. — Вы должны понимать, что для меня семья всегда будет на первом месте и ради неё я буду готова пойти на многое.

— Не на всё, то есть? — уточнил я.

— Томас, кому, как не вам, должно быть известно, что такое исключения, — усмехнулась Янмэй. — Например, среди всех прекрасных женщин только наша Хуикинг исключительна и неподражаема во всём, даже меня обогнала. Видите? Исключение.

— Хватит… — пробормотала та.

— Ну, то, что она отличается от многих, это точно, — согласился я. — Ещё никто мне в лицо так прямо не рубил правду.

— Вот оно как… — Янмэй не показала и толики чувств, оставив на лице всё ту же хитрую улыбку девушки, которая пытается подколоть. — За то мы её и любим. Может правду в лицо и скажет, однако она всегда верна своему слову и принципам, что очень важно.

— Несомненно, — поддакнул я.

— Поэтому цена, как вы уже поняли, не так уж и высока.

— Ваша сестра, — подытожил я. — Оплата её лечения. Только вот гарантию бы, Янмэй. Дело не в том, что я вам не доверяю. Как раз-таки вам-то я доверяю. Не доверяю вашему контакту, так как в этом мире всё продаётся, надо лишь правильно… спрашивать.

— Понимаю ваши опасения. Они не беспочвенны, но я могу лишь заверить в его честности и дать своё слово. Всё, о чём мы сейчас говорим, строго конфиденциально, Томас. Никто не будет знать об этой возможности, кроме меня, вас и того человека, плюс контактные люди, как моя сестра и его персонал. Никто не знает и не узнает.

— Если ваш человек нас не выдаст.

— Для нас слово не пустой звук, Томас. Если в криминале доверие строится через силу и деньги, то в домах — на чести и достоинстве с репутацией.

Иначе говоря, на помешанности.

— Другими словами, всё только на словах.

— На наших словах, — поправила меня Янмэй. Не знаю, было ли ей приятно то, что я говорю, однако виду она не подала никакого, продолжая улыбаться.

— Хорошо. С пластикой лица я ещё могу понять, такие операции — редкость, но их можно провести вне видимости государства, однако кибер-импланты — разве их не регистрируют? Не так уж и много заводов, что их производят, почти каждый на счету, особенно боевые. К тому же, технология сырая, оттого сложна в производстве.

— Вы хоть раз видели киборгов, Томас? — неожиданно спросила меня Хуикинг. Её я услышать не ожидал.

— Приходилось. К сожалению.

— И нам приходилось, — так же тихо и печально ответила она. — Страшные создания.

— Они тоже используют боевые импланты ведь. Вы не задумывались, кто позволит сделать вот такую машину? — поддержала её старшая сестра.

— Те, кому заплатили. Или украли. Просто нет гарантии, что им они сделают, а меня, к примеру, сдадут. К тому же, там под каждого человека надо делать свой имплант, что просто не может пройти незаметно.

— Вы же наркобарон, — рассмеялась Янмэй. — Вам ли не знать, что можно достать всё что угодно, если будет на то желание? Что если что-то контролируется правительством, то, значит, есть и кого подкупить.

— Сложно поверить, что это не контролируют. Это даже не оружие — такое слишком ограничено.

— И всё же как-то их достают другие. Не из воздуха же берутся киборги, верно? Мы — гарант честности для вас, Томас, — спокойно ответила Янмэй. — Или вы думаете, что такие милые девы могут вас обмануть?

— Боюсь, что милых дев могут обмануть.

— Это честные люди. Мы им доверяем не просто так. И они нам доверяют не за красивые глаза.

— Если всё так хорошо, почему вы сами не договоритесь?

— Деньги, — спокойно ответила она.

— Они не могут сделать вам по дружбе? Или, как вы сказали… по знакомству?

— Вы же не можете жить без еды, Томас, верно? И они не могут. Да, у нас есть деньги, но они принадлежат не нам, а сиротам и бездомным. Мы не можем использовать их. Вы можете спросить про великий род Ли, но, боюсь, положение дома не настолько хорошее, чтоб вкладывать такие суммы в одну единственную девушку.

— И какова цена вопроса для Хуикинг? — спросил я, бросив взгляд на девушку.

— Около трёх миллионов.

— Всего лишь?

— Это только операция по пересадке. Дело нелёгкое и долгое, чтоб не было шрамов и на большой площади тела. Помимо этого, нужна новая кожа, новые фолликулы, некоторые части женского тела и так далее — подобное выращивается на каждого человека индивидуально. Это ещё миллионов пять. И рука. Кибернетический протез на локоть под заказ. Нам нет нужды скрываться, поэтому около десяти миллионов на кибернетическую руку, не отличимую от настоящей. В нашем случае может около семи-десяти миллионов. Может дороже, так как расценками я не интересовалась.

— Я думал, дома негативно к подобному относятся.

— Как я и говорила, взгляды иногда меняются — кто-то радикализируется, кто-то в корне пересматривает свою жизнь.