– Это удачно получилось, – согласилась я, но решила не строить из себя великого комбинатора, – однако я просто не знаю этот индранский танец. Вот и выкрутилась.

– Как не знаешь? – опешил Лейф, поудобнее устраиваясь на полу. – Лаврик с утра сказал, что тебя учил кто-то из гостей Вильфрида. И мне показал – он простенький.

От безысходности я закатила глаза. Мужчины, чтоб их!

– В первую очередь, об этом надо предупреждать меня – у Вильфрида был проходной двор. Я не то что танцы – имена-то гостей не всегда запоминала.

– Но даже если так, – внезапно с тоской спросил вампир, пытаясь заглянуть в глаза. – Неужели ты мне настолько не доверяешь, что даже не дашь вести в незнакомом танце?

– Причём тут ты? – изумилась я. – Я никому не доверяю.

– А могла бы? Просто довериться мне?

– Зачем?

Лейф повалил меня на кровать и прижал всем телом. Вот буквально я спросила и уже заглядываю в небесно-голубые глаза, затуманенные дымкой. Слышу тяжёлое прерывистое дыхание, и сама дышу в такт.

– Затем, что ты меня очаровала, и я готов душу продать, чтобы приблизиться к тебе. Понять тебя, стать кем-то особенным.

В этот момент я не боялась – хотела этого мужчину.

Я могла бы смолчать, и позволить неизбежному случиться, ведь Лейф уже вскружил мне голову и стал кем-то особенным. Мужчиной, который приучил к своим прикосновениям.

Или могла бы ответить уклончиво. Дать призрачную надежду, чтобы потом элегантно её забрать.

Но я слишком устала от этой неземной страсти, которая вспыхивает при первом знакомстве, а затем, стоит наиграться, тает как дым. В ней нет ничего плохого, но не стоит возводить её в ранг вечной и единственной любви. Это ложь.

– Для этого не нужно доверие, – шепнула я, и Лейф резко поднялся, отвернулся и зашагал по комнате.

Пока он ходил, я разулась окончательно и скинула накидку с рукавами, которая слишком мешалась. На мне остался один сарафан, в котором я и забралась с ногами на кровать.

Противный червячок в душе грыз – казалось, будто я залепила Лейфу пощёчину. Ни за что. И что теперь наш хрупкий мир разобьётся окончательно. Но неожиданно вампир выдохнул пару раз, принял у подоспевших слуг таз и полотенца для компрессов, а потом, кинув всё на пол, улёгся рядом со мной. И не на расстоянии, как я думала, а приобняв.

– К чёрту доверие – это слишком тяжёлый вопрос, и зря я его поднял. Давай просто поболтаем.

– О чём? – рассмеялась я напряжённо. Не понимала я перемены в Лейфе. Ни причин, ни смысла.

– О чём угодно! Расскажи, чем занималась в свободное от учёбы время. Я, например, приходил домой поесть и поспать, а сейчас, когда выпадает минутка, теряюсь. Что делают нормальные люди в такие моменты?

Способов убить время я знала массу, хоть нормальным человеком себя и не считала. Неожиданно лёгкая беседа, которая возникла вместо ожидаемых провоцируемых мной разборок, затянулась до самого вечера. Даже ужин нам подали в комнату, а мы и не подумали отказаться.

Прервали нас после наступления темноты – деликатно в дверь постучала Элеонора. Вампир открыл и тут же посторонился, пропуская её внутрь, но герцогиня тактично отказалась:

– Нет, нет! Я просто заглянула на минутку узнать, как здоровье у вашей жены.

– Всё прекрасно. Нога, как я и ожидала, больше не болит, – ответила я, вставая и застёгивая необычные туфли, раз уж меня побеспокоили.

– Я очень рада! – с чувством ответила правительница. – Тогда, может, вы не откажетесь прогуляться? Я бы хотела показать сад!

Сад я видела, но согласилась с радостью. Раз день мы сегодня потратили впустую, то хоть сейчас попробую с глазу на глаз поболтать с Элеонорой. Иначе Лаврик с утра нас сгрызёт.

Больше всего это место напоминало сказочный лес: не было привычных садовых дорожек, небо закрывали кроны деревьев. И вокруг, в потёмках цвели сотни белых и сиреневых вечерниц.

В тишине мы гуляли недолго – герцогиня почти сразу завалила меня вопросами, причём отнюдь не о моём здоровье. Она допыталась и как мы познакомились с «мужем», и сколько лет в браке, и как сильны чувства, и даже об увлечениях и вкусах Лейфа. Я сочиняла, как могла! И всё надеялась, что это праздный интерес.

– Надо же, вы вместе уже семь лет, а отношения как у молодожёнов! – восхитилась Элеонора. – Вы так увлечены друг другом, принц Эр так на вас смотрит! Хотела бы и я встретить столь преданного мужчину!

– А что вообще вам нравится в мужчинах? – воспользовавшись случаем, сменила я тему.

– Ум, – в первую очередь вспомнила герцогиня, – начитанность, вежливость, обаяние…

Я прямо чувствовала, как с каждым словом Лаврик пролетает.

– Заботливость. Знаете, просто не могу устоять, когда вижу, как мужчина внимательно и бережно относится к женщине! Пусть даже и не ко мне.

В голове зазвенел тревожный колокольчик.

– Ещё я люблю необычных партнёров! Как-то раз к нам приезжал путешественник с другого континента. Он не знал ни слова по-нашему, но был восхитительным любовником!

– Ни слова?

– Да, милая Лия, – подтвердила Элеонора. С каждым шагом мы шли быстрее. Герцогиня вдохновенно жестикулировала, не в силах сдержать эмоции – воспоминания её захватили. – В нашем мире два языка. На каждом континенте свой. С тех пор как тот путешественник уехал, я пытаюсь выучить второй, но, увы, пока плохо получается. Связь между континентами не поддерживается, информации мало, да и учителей почти нет!

– Надо же, как интересно! – действительно удивилась я.

Искренне думала, что у нас один язык, потому что Лаврик больше не выучит. Как это говорить сразу на двух? Немыслимо! Вильфрид знал древний, но он только книги переводил.

– В мире много загадочного! – таинственно шепнула герцогиня, сверкнув в мою сторону глазами. – Вряд ли вы знаете, но, говорят, бог не един. Их много.

На это я сильно надеялась – Лаврик частенько поминал недобрым словом свою маму. Вдруг она более ответственная персона?

– Да вы что! – притворно испугалась я.

– Да, – заверила Элеонора. – Такое не произносят вслух, но есть доказательства. Например, когда Лавровый бог попытался прийти на остров, далёкий от обоих материков, чтобы одарить их своей благодатью, свирепая богиня Лина прогнала его, сказав, что он слишком маленький и не смеет приходить в её владения.

Она рассказывала и рассказывала – увлечённо живописала побоище, о котором слышала лишь пересказы сплетен. Я едва сдерживалась, чтоб не зевнуть, и думала, как побыстрее удрать от герцогини. Однако, когда я не сдержалась и едва успела прикрыть рот рукой, всё решилось само собой – компаньонка вспомнила, что уже поздно и, проводив меня обратно во дворец, распрощалась.

Нашу комнату раздражённо мерил шагами Лаврик, Лейф раздражённо на него поглядывал, сидя возле окна.

– Господи, наконец-то! – обрадовался вампир, как только я пришла.

– Так меня ещё не называли, – усмехнулась я, невольно примерив на себя роль богини. После разговора с Элеонорой в голове варилась та ещё бурда.

– Она что-нибудь сказала интересное? – тут же вцепился бог.

– Про тебя, как про премьер-министра – ничего, – решила я его позлить, плюхаясь на кровать и разуваясь. Герцогиня – садистка. Или она убить меня решила. Как можно девушку с больной ногой таскать кругами несколько вёрст? К тому же я замёрзла, несмотря на тёплый прибрежный климат. – Но она так увлечена твоей божественной роднёй… Не хочешь рассказать пару семейных баек?

– Ни за что, – категорично отрезал Лаврик.

Чего-то подобного я и ждала. Было несколько тем, которые он страшно не любил. И родственная входила в их число. Однако всё же надавила:

– Какой ты вредный! И так не нравится, и сяк не угодишь! Я тут ради тебя в лепёшку расшибиться готова – причём в буквальном смысле на таких-то каблуках!

– Эния, ну прости, – заканючил бог, ошиваясь рядом.

Если он так же шатался при Лейфе, не понимаю, почему вампир его не убил. Хотя, судя по взгляду, сейчас он был близок к попытке.