– Знаешь, ты скоро сама станешь оранжевой как морковка, столько сока пить. Пол холодильника у меня эта гадость занимает, – недовольно бормочет Кир, протягивая Маше сок.

– Можешь не покупать, – спокойно отвечает та.

– Нет уж, проспорил, так проспорил, – не соглашается Кир, протягивая мне чай и ставя на стол поднос с сахарницей, и двумя кружками кофе.

Вместо слов вроде «вот, твой чай» или «держи» я получаю от него быструю улыбку, вежливую, но все равно очень прожигающую до кости. Но даже она не разбавила едкий осадок от того, что Кир так много знает о Маше. Даже что она любит – а обо мне ничего. Очень хочется узнать, какой спор мой Лео проиграл, но боюсь, что ответ меня может расстроить.

– А что был за спор? – озвучивает мои мысли Теон, сделав глоток из полосатой чашки. В его голосе нет и намека на любопытство, ему абсолютно все равно – он спросил только назло мне.

– Да ерунда, – отмахивается Кир, но все же продолжает, несмотря на то что спросивший уже отвернулся к стене с семейными фотографиями. – Мы с Машей каждую Субботу смотрим футбол по «Матчу» и делаем ставки на желание.

– Ты любишь футбол? – спрашиваю у девушки и немного расслабляюсь, понимая, что спор у них был безобидный.

– Не очень, – отвечает та. – Но у нас уговор: я смотрю с ним «Матч» по Субботам, а он смотрит со мной «Влюбится во врага» по «Ю» в Воскресенье.

– Ох, ну и страсти там скажу я вам, – с улыбкой отмечает Кир. – Я, кстати, спор проиграл, поставив на то, что Энрике на выходных поедет с Ребеккой на семейную виллу, а он остался дома с больной женой, которую ненавидит. Бедный парень, никак не определится. Но, может, он подозревает, что Ребекка хочет отомстить ему за смерть отца. И как только ты и счет в матче угадала, и предсказала, что он дома останется…

– Счет 2:0 в мою пользу, – напоминает ему Маша, выпрямившись в кресле и по-царски сделав глоток сока. – Второе желание придумаю, скажу…

Кир начинает отнекиваться, говоря что-то о проблемах с деньгами, больной кошке (которой на самом деле нет) и жульничестве со стороны девушки. Смотря, как они болтают – легко и непринужденно – мне становится завидно. И прежде, чем подумать, я выпаливаю:

– Мы с Димой тоже часто выходные вместе проводим. В кино в Субботу собрались…

Моя последняя фраза тонет в громком кашле – это Теон поперхнулся кофе от неожиданности. Я поворачиваюсь к нему, чтобы подать салфетку со стола, но делаю все еще хуже: рукой нечаянно задеваю дно его кружки, и остатки кофе растекаются по его темно-синей рубашке.

– П-прости, – заикаюсь я, смотря на его подбородок, дико боясь посмотреть в его, наверное, уже почерневшие от злости, глаза.

– Дима, я дам тебе свою одежду, – предлагает Кир.

Теон, повернувшись к нему лицом, с сомнением окидывает его оценивающе-презрительным взглядом, словно ему бомж предложил обменяться штанами.

– Да ладно тебе, у нас разница в размере не такая большая. Пойдем, – продолжает мой идеал, совершенно неправильно истолковав взгляд Теона.

Кир уверенно манит его рукой, направляясь в сторону закрытой двери на противоположной стене зала. Какой же он все-таки добрый… и красивый. Мой Лео.

Прежде чем войти в открытую Киром дверь, Теон обводит взглядом комнату и, остановившись на мне, чуть поджимает губы: его лицо приобретает мимолетное выражение с легким оттенком разочарования. К чему бы это? Странно он себя ведет сегодня... Ох, вот бы увидеть его обнаженный торс... не Теона, конечно, а Кира... И руки… и плечи… и…

Через полминуты, как в комнату заходит Теон, появляется сам Кир, садится на диван рядом со мной и, улыбнувшись так, что, не сиди я, непременно бы почувствовала дрожь в коленках, протягивает мне конфетку в обертке.

– Твой брат стеснительный какой-то, – замечает он, надкусив шоколадный эклер. – Попросил меня выйти, или лучше сказать – выгнал…

– Да? – не особо интересуясь комплексами Теона, с энтузиазмом занимаюсь своей конфетой – все, чтобы побороть желать пальцем смахнуть шоколадные крошки с его подбородка.

– Ничего, что я его твоим братом зову? – не поняв моей реакции, спрашивает парень.

Вскидываю голову, лихорадочно вспоминая, что я говорила ему о Теоне. Ведь по легенде, этот хмурый горе-суженный – мой брат.

– Я чего-то не знаю? – спрашивает Маша, протянув Киру салфетку и жестом указав тому на подбородок.

– Так мне Аня сказала, что они не родные, а сводные, – добавляет Кир.

– А, – коротко отвечает девушка, и в воздухе повисает тишина.

Видимо, настала моя очередь говорить. О, нет… Я уже и не помню, что именно наплела Киру о своей вымышленной жизни. Из сегодняшнего утра я запомнила только, как он, улыбаясь, рассказывал о всяких пустяках, и как он взял меня за руку в толпе.… Ну, где же Теон?! Можно было уже раз пять переодеться за это время. Неужели, он еще и выбирает, что надеть?

– О, вот и Дима, – подает голос Кир, когда дверь открывается, выпуская темноволосого юношу в белой футболке и джинсах-варенках.

Я не сразу узнаю Теона, слишком уж непривычный для него стиль – из белого у него только одна рубашка. Даже Маша, повернувшись, задерживает на нем взгляд дольше обычного, будто бы ее что-то заинтересовало.

– В плечах великовато, – добавляет она и тут же утыкается в журнал. Мне почудилось, или она покраснела?

Подумаешь. Ну и что, что белый цвет ему идет. И, ко всему прочему, выигрышно смотрится на его подтянутом торсе – особенно если это не бесформенная рубашка. Кир все равно лучше, и руки у него мускулистее, и…

– Что ж, начнем! – Кир в предвкушении хлопает в ладоши и устремляет взгляд на Машу, словно ожидая разрешения. – Маня?

Маша, вздыхает, закатив глаза:

– Ладно.… Повезло тебе, что я заранее тему у Аллы Николаевны узнала и подготовила карточки.

– Вы в монополию собрались играть или в крокодила? – морщит нос Теон, только увидев стопку, которую Маша извлекла из сумки, явно не горя желанием присоединится к игре.

– Не-а, мы так готовимся к школьным опросам, – поясняет Кир, кивая Маше, которая уже открыла рот, чтобы прервать его, но вовремя остановилась.

Мы с Теоном в сомнении переглядываемся – мой спутник подозрительно вскидывает бровь.

– Я печатаю карточки с разными вопросами, выигрывает тот, кто соберет больше правильных ответов, – подхватывает Маша, отдав Киру, стопку напечатанных на белом картоне карточек. – Обычно у меня еще с собой карточки-ловушки с безобидными заданиями типа: «скажи фразу наоборот» или «назови 33 элемент из таблицы Менделеева»…

– Мышьяк, – коротко отвечает Теон, продолжая рассматривать фотографии, висевшие в рамках на стене.

– Да… – глаза девушки немного округляются, не ожидав такого быстрого ответа, но она тут же продолжает, не придав этому значения, – но сегодня я их забыла, так что будем играть просто на очки.

– А может, используем фанты Леси? – предлагает Кир, – она же приезжала на каникулы и оставила их. Моя двоюродная сестра. Последняя фраза предназначалась мне, ведь я недоуменно метала взгляд с Кира на Машу, и уже набрала воздуха, чтобы задать вопрос. Радует, что Кир понял меня и без слов.

– Ну… – неуверенно протягивает Синицына, – если ребята не против, а то в этих фантах полно абсурда, чего стоят задания: «поцелуй парня, у которого имя начинается на «П» или «сними прищепки с соседа с завязанными глазами». И почему прищепки всегда цепляют в… – Маша осекается и начинает поправлять карточки на столе. Я думала ее сложнее смутить…

– Я за! – во мне просыпается дух энтузиазма после слова «поцелуй», хоть я и понимаю, вряд ли мне такое выпадет, – Только… думаю, Дима не захочет, ему, наверное, еще кофе налить…

– Отчего же? – Теон отрывается от своего занятия, переведя на меня взгляд: его голос убийственно ядовит – удивительно, что я до сих пор спокойно сижу, а не корчусь в смертельной агонии на полу.

Прочитал мысли, подлец! Все делает мне назло.

– Раздавай, – зловеще добавляет он, когда Кир достает с верхней полки серванта колоду в розовой коробочке.