— Следи за дорогой, Пак, — одернул меня Руби, который сидел со мной на козлах одной телеги. Я благодарно кивнул и потянул поводья налево, чтобы не переехать спешившего по делам господина.

Караван прошествовал по Смольному переулку, который протянулся на добрые пять километров, после чего свернул на Первый Радиус. Своими названиями городские улицы были обязаны форме Крэнстауна, который с высоты птичьего полета выглядел как идеальная окружность. Именно поэтому от центральной площади города во все стороны протянулись прямые лучи, прозванные Радиусами, и каждому был присвоен свой номер.

Первый должен был вывести нас к южным воротам, откуда начинался прямой путь к приморью, родине Пита Хармана. Привстав на козлах повозки и обернувшись, я смог разглядеть в предрассветной дымке главную площадь Крэнстауна и очертания Бастиона. Когда-то давно именно с этого укрепления начинался город, когда передовым полкам армии Ригиторума требовался надежный перевалочный пункт. Возвели стены, пару сторожевых башен.

Войску не выжить без обслуги, будь то поставки припасов, повара, носильщики, работники обозов, жрицы любви, медики и многие, многие другие. К лагерю тут же стали подтягиваться представители чуть ли не всех ведомых профессий, а на свое щедрое жалование солдаты могли многое себе позволить. Так мало-помалу вокруг простого плацдарма для движения на запад сформировалось настоящее поселение с шумными гуляниями, стайками детей, целыми районами ремесленников и Солус ведает чем еще. Века сменялись веками, в окрестностях Крэнстауна обнаружили выход магмы к поверхности земли, оттого стало выгодно переместить сюда производство вооружения для все растущего войска короля. Теперь город было не узнать, ведь он смело вошел в первую тройку Ригиторума по числу населения.

Вновь повернувшись по ходу движения, я крепче взял поводья. Где-то через часик неспешного движения по Первому Радиусу мы подойдем к воротам аккурат к смене караула. Стражников, которые наверняка уже валятся с ног от усталости, будет легко одурачить. В этот час любой уважающий себя хранитель правопорядка мечтает лишь о том, чтобы доползти до казарменной койки. Так отчего же не пропустить безобидный на вид караван с текстилем? Ну а если заартачатся… Как я понимаю, у Хармана еще был запас серебра на случай непредвиденной взятки. Дай Солус, последней на всем предприятии. Скорее бы отделаться от “сахара”! Еще и вся эта история с рекситорами… Надеюсь, Руби не выкинет на встрече какой-нибудь фокус.

— Эй, Руби? — тихонько обратился я к соседу по повозке.

— Чего тебе? — буркнул здоровяк, даже не повернув головы.

— Слушай, браток. Ты ведь не собираешься втягивать нас в заварушку, не так ли?

— На кой хрен мне это надо? — искренне удивился мужчина, глянув на меня через плечо.

— Вот и я думаю. У тебя задание, ты должен сведения предоставить. Думаю, сделка пройдет как по маслу. Я прав?

— Это ты мне скажи, Пакмут, — хрюкнул рекситор. — Я в ваших делах ни черта не смыслю. Но я обещаю — от меня никаких проблем не ждите. Приказ был четким, сидеть тихо и не отсвечивать. Если все пройдет по плану, после встречи я от вас слиняю и двину по следам мятежников.

— И больше мы никогда не увидимся, — кивнул я, заискивающе глядя в глаза собеседника.

— Кто знает? — неуверенно пожал он плечами.

Я все ждал, что мне удастся разговорить Руби, втереться к нему в доверие. Вот только бывалый рекситор, несмотря на свои габариты и впечатление не самого умного парня на деревне, не поддавался на провокации и игнорировал мои попытки заговорить. Бросив это дело, я сосредоточился на управлении повозкой, и дальнейший путь мы провели в молчании.

Дорогие постоялые дворы и гостиницы, выстроившиеся по обеим сторонам от Первого Радиуса, сменялись ресторанами и питейными заведениями. Крэнстаун исторически был городом для крепкого рабочего люда, кому не требовалась излишняя роскошь. Однако даже в таком сугубо промышленном центре Ригиторума жили владельцы производств и большого количества доходных домов, ведь вопрос недвижимости тут стоял как никогда остро. Управлять делами из Минакса практически невозможно, и несчастным богачам пришлось делить Крэнстаун с массами неотесанных мужиков, которые возвращались по своим каморкам с тяжелых смен, перепачканные грязью и сажей.

Разумеется, нашлись дельцы, которые смогли удовлетворить спрос сливок здешнего общества в предметах роскоши. За последние два десятка лет старый город Крэнстауна превратился в богатейший район, где за одну ночь в однокомнатной халупе просили больше, чем за месяц жизни на севере. Старые мастерские ремесленников и небольшие лавки местных жителей перенесли как минимум за Второе кольцо, чтобы не смущать благородных господ видом и запахами грубой работы. Теперь ближе к центру Крэнстауна можно было увидеть лишь парфюмерные и ювелирные магазины, салоны с дорогой одеждой и представительства крупнейших банков Ригиторума. Нормальному человеку даже поесть теперь негде, но, слава Солусу, стража пока пускает торговые караваны через старый город транзитом. Иначе приходилось бы давать большущий крюк по рабочим кварталам, с узкими улицами и вороватыми людьми. За ними глаз да глаз нужен — на секунду отвернешься, а вещички уже увели.

Дальнейший путь до южных ворот мы преодолели без происшествий. Умные яниты прекрасно держали свое место в колонне, ими в принципе очень легко править. По правде говоря, мне даже удалось слегка вздремнуть на ходу, прикрыв веки до узкой щелочки, чтобы быть готовым в случае чего все же схватиться за поводья.

Широкое пространство привратной площади оказалось освещено скудными лучами рассветного солнца. Детали скрывал полумрак, образованный кольцом высотных жилых зданий, которые брали начало чуть ли не вплотную от городской стены. На площади кишело большое количество народу. Крэнстаун, как и любой промышленный город Ригиторума, никогда не спал. Фабрики и литейные цеха работали денно и нощно, караваны с сырьем и готовым товаром проходили через все ворота без перерыва, поэтому я не удивился толпе недовольных ворчунов. Угрюмые мужики лениво плелись домой со смены, либо наоборот — только начинали свой рабочий день.

Харман, восседавший на головном яните, вел всю колонну за собой через сплошное человеческое море. Конечно, многие самостоятельно расступались перед могучими животными. Однако начальнику то и дело приходилось окрикивать зазевавшихся прохожих, либо даже пускать в ход кнут, которым он со всей дури лупил по камням площади прямо под ногами самых настырных горожан.

— Куда прешь, уважаемый?! — рявкнул он на седого мужика, который на полном ходу врезался в повозку Хармана.

— Разъездились тут! — пробурчал старик, который даже не пытался скрыть раздражение. Показав извозчику неприличный жест, горожанин ловко увернулся от удара кнута и растворился в толпе.

— Ты посмотри на него! — хмыкнул я, наблюдая за сединой, которая периодически выныривала в толпе то тут, то там. — Ведь знают, что торговцы по этому тракту снуют без остановки, убиться могут вообще легко. А вот надо ж им все равно под колеса прыгать!

— Когда-нибудь караванщикам позволят применять боевое оружие, помяни мое слово! — ожесточенно рявкнул Харман через плечо. Несколько человек в страхе отпрянули, словно только что проснулись от его зычного голоса.

— То-то выйдет потеха! — я плотоядно улыбнулся, представив, как прокладываю дорогу к своему прилавку в Минаксе, рассекая всех встречных здоровенной саблей. Впрочем, на самом деле я не был таким уж кровожадным ублюдком, скорее наоборот — во всем Ригиторуме меня знали как человека миролюбивого и спокойного. Однако столпотворение на дорогах могло довести до исступления даже самого терпимого жреца Солуса.

— Ты что думаешь, Руби? — ткнул я громилу в бок, совсем забыв, что мы с ним по разные стороны баррикад. — Хотел бы пройтись по этой толпе своим боевым молотом? Или что ты там предпочитаешь для… тесных контактов?

— Нет ничего надежнее собственных кулаков, собственного тела, — пожал он плечами. — Оно тебя никогда не подведет, если держать себя в форме!