— Смотри, — хмыкнул он и кивнул в сторону семейной пары. Впрочем, я уже догадался, чего стоило ожидать — через пару минут мужчина, который уже занял очередь за свининой, вдруг неловко улыбнулся и крепче схватился за плечо жены. Та умилилась, глядя на мужа, однако вскоре радость сменилась тревогой. Увидев его бледное лицо, посиневшие губы, женщина громко крикнула и встряхнула мужа за плечи, но тот лишь продолжал глупо улыбаться. Ноги человека задрожали, и вскоре они не смогли удерживать его вес. Колени согнулись, он упал на грязную землю базара, все еще глядя прямо в глаза жены. Та попросила о помощи, а затем сама рухнула на колени, чтобы обнять мужчину. Она осыпала его голову поцелуями, гладила по спине, но сделать ничего уже не могла — через пару секунд человек умер, и его тело безвольно обмякло у нее на руках.

— Ну, как я сработал? — аж просиял мой спутник, ожидая похвалы от “опытного товарища”. — Все чисто?

— Уходим отсюда, — еле выдавил я из себя. — Быстро.

Мужчина с горбинкой на носу козырнул мне и двинулся прочь, растворившись в толпе следовавших на базар посетителей, ну а я последовал за ним. Сердце гулко стучало в груди, и его биение отдавалось во всем теле. Руки и ноги по-прежнему немели от ужаса, а в горле стоял комок.

О великий Солус, во что я ввязался?!

Пакмут Боуен

— Не нужно стесняться, господа. Угощайтесь! — великодушно разрешил хозяин, указав рукой на расставленные перед нами яства. Жаренная на вертеле дичь, свиные ребрышки с дымком, говяжья вырезка под брусничным соусом. Одним словом, великолепие, от одного вида которого желудок выделывал невероятные кульбиты. И это еще не говоря о куче салатов, овощных нарезок, гарниров и приправ.

Рот начал обильно наполняться слюной. Бросив взгляд налево, я увидел жуткую восковую маску, в которую превратилось лицо Пита, и аппетит мигом улетучился.

— Премного благодарен, господин Велизар, однако я совсем не голоден, — елейно улыбнулся я мужчине во главе стола.

— Ну что за глупости! — хмыкнул придворный маг и своей рукой положил мне в тарелку порцию жаркого. — Путь из Крэнстауна неблизкий, и я сильно сомневаюсь, что рекситоры позаботились о вашей кормежке. Что уж поделать — ребята суровые, зато исполнительные.

Я любезно посмеялся шутке, однако внутренности вновь свело голодной болью — путешествие и правда выдалось не из простых.

Харман по-прежнему не издал ни звука.

Оглядевшись вокруг, я вновь обратил внимание на великолепие обеденного зала небольшого гостевого домика на Семисотом метре. Здесь располагались особняки местной знати, самые густые сливки аристократического общества Минакса. Признаться, я был польщен, что для личной встречи с такими никчемными контрабандистами, как мы с Питом Харманом, снизошел сам мастер Велизар. Причем не абы где, а в дорогущем районе столицы. Хотя сдается мне, придворный маг просто не мог позволить себе оказаться где-нибудь в нижнем городе — не по его статусу покидать Гору даже для деловых встреч.

Что ж, не стану отрицать, мне здесь нравилось. Будь я столичным вельможей, наверняка рвал бы глотки и шел по головам, чтобы заполучить себе жилплощадь именно на Горе, хотя бы на уровне Пятисотого. Крошечный гостевой домик, который годился лишь на вот такие деловые обеды, был гораздо больше, чем самое роскошное жилище какого-нибудь богача в моем родном Крэнстауне. Что уж говорить про резиденции действительно именитых чиновников и представителей знати! Одно слово — дворцы. Впрочем, внутри я там ни разу не побывал, но даже на примере этого домика можно было представить, что ожидало гостя в их внутренних покоях. К примеру, тут был прозрачный потолок, выложенный мозаикой из разноцветных стекол. Над этой мозаикой горели яркие люстры, поэтому свет, проходя через красные, желтые, синие участки сюжета из истории Ригиторума, окрашивался в эти оттенки. Разноцветные блики играли на отполированных до блеска бронзовых балясинах красивого портика, который окружал стол. Или эта штука называется не портик? В общем, что-то вроде перил с отворяющейся дверцей для прислуги.

Зачем нужно ограждение для стола? Отличный вопрос. Наверняка для того, чтобы гости не убегали, не отведав все тридцать разновидностей приготовленного хозяйкой десерта. У богатых свои причуды!

— Господин Боуен, — обратился ко мне ухоженный мужчина напротив. Подняв голову, я посмотрел в светло-голубые глаза королевского счетовода, которого за каким-то дьяволом пригласили на наш с Велизаром ужин. По правую руку от счетовода сидела его жена — симпатичная брюнетка в роскошном платье, словно струящемся серебром. Девушка испуганно жевала приготовленную на пару рыбу и тупо смотрела перед собой. По всей видимости, ее очень беспокоило соседство с Велизаром, который, напротив, редко когда отводил от нее глаза.

— Слушаю.

— Как давно вы этим занимаетесь?

— Продаю “сахар”?

— Если это так называется, — вежливо кивнул счетовод.

— Уже почти десять лет.

— Не может быть! — удивился Велизар, однако в глазах его читалась злобная усмешка. — И как же вам удавалось скрывать это в тайне от властей? — ехидно заметил он.

— Полагаю, что никак, — уныло пожал я плечами. — По всей видимости, вся моя свободная предпринимательская деятельность была вовсе не свободной, и все эти годы я лишь делал то, что от меня ожидалось.

— Очень верно вы это подметили, — сказал Велизар и отсалютовал мне бокалом игристого вина. Слыхал, что это безумно дорогая штука, а вживую видел это чудо в первый раз. Интересно, какое это вино на вкус?

— И все же я не понимаю, зачем это нужно, — покачал я головой. — Если власти Ригиторума борются с контрабандой, пресекают перепродажу пороха и оружия повстанцам, то почему нас не остановили раньше?

— Разве не очевидно? — фыркнул Велизар, после чего икнул от выпитого вина и заел его кусочком сыра. — Королю Десмосу Мирному, да сохранит его Солус в добром здравии, невыгодно бороться с повстанческими движениями. Ригиторум настолько велик, настолько разрознен, что неравенства просто невозможно избежать. Да, какие-то регионы живут лучше, какие-то хуже. Но в этом и заключается смысл политики Короля — лишь единение человечества позволит нам пережить темные времена, что длятся вот уже девять веков. Преуспевающие в развитии города и области должны сделать все, чтобы помочь отстающим. И когда в отдаленных уголках царствия людского зреют семена раздора и вражды, мы позволяем им разгореться, чтобы как можно больше паршивых овец прибилось к этому обреченному стаду.

— Но зачем? — в который раз спросил я, оперевшись руками о край столешницы. Очень недурной столешницы, между прочим, из белого мрамора с розовыми прожилками.

— Во-первых, торговля, — Велизар откинулся на высокую спинку своего обитого бархатом стула и загнул один палец. По его сытому и довольному виду было понятно, что ему очень нравится роль мудрого и опытного взрослого, который объясняет несмышленышу, сколько будет два и два. — Фабрики и заводы Ригиторума работают на полную мощность, производя тысячи единиц боевого оружия. Королевская Армия давно не нуждается в таком количестве вооружения, однако остановить производство мы не можем, да и не хотим. Куда девать эти “лишние” мечи, ружья и порох? Продавать внешним племенам и полудиким странам? Тоже можно, конечно, но намеренно усиливать потенциального противника было бы крайне недальновидно. Гораздо проще позволить оперившимся горделивым мужам и борцам за справедливость потуже затянуть пояса. Пусть они собирают деньги из самых дальних и глухих поселков и деревень Ригиторума, пусть покупают как можно больше боевого товара. Но лишь для того, чтобы в скором времени карающая рука рекситоров нашла их и уничтожила всех до единого, вернув товар обратно в королевство. Двойная выгода! Это как еще один налог, только “черный”, который не проходит в официальных приходно-расходных книгах казначейства.