— Ура-а-а! Спасибо, папочка! Мисс Дэниелс сказала, что мы будем работать над кружением! Я хочу кружиться! Можно мне купить красивую юбку для балета? У мисс Дэниелс есть красивая фиолетовая юбка, которая мне нравится. Можно мне такую же? Пожалуйста, папочка? — умоляет она, хлопая ресницами.

Мне придется поговорить с сестрой о том, чему она учит Рори, потому что ее трепещущие ресницы и невинный взгляд слишком хорошо действуют на меня, я не могу представить, чему Стелла научит ее еще, но уже в ужасе.

— Хорошо, милая. Может быть, вы с бабушкой сходите за покупками сегодня вечером или завтра. Согласна?

— Да, спасибо, папочка.

— Хорошо. А теперь давай поскорее поедим. Нам нужно скоро ехать. Помни, что сегодня за тобой заедут бабушка и дедушка.

— Ага. С ночевкой! — восклицает она.

Глядя на ее улыбку, чувствую, как мне повезло, что у меня такая особенная девочка. Она — маленькая непоседа, но у нее самое доброе сердце. Я так рад, что она проводит так много времени с семьей; она обожает их.

Но теперь, кажется, она немного привязалась к мисс Дэниелс. Я сожалею о том, как прошла суббота. Я бы не хотел, чтобы именно так я узнал, что она — воспитательница, которую моя дочь считает кумиром и о которой рассказывает мне каждое утро за завтраком. Я также жалею, что не узнал, что ее брат — один из моих капитанов.

Может быть, тогда я мог бы проводить с ней чуть больше времени.

Покачав головой, заканчиваю завтрак и быстро собираю нас в дорогу, чтобы отвезти Рори в детский сад. Надеюсь, сегодняшняя игра пройдет лучше, чем две предыдущие.

* * *

Кажется, что я только что заснул, когда будильник прозвенел в среду утром. Вчера вечером у нас была игра против университета Пенн, и, что неудивительно, мы проиграли. Снова.

Уже три игры подряд мы проиграли, поэтому сегодня отправляюсь на тренировку пораньше. К счастью, Рори осталась с мамой на ночь, так что мне не придется торопиться, чтобы отвести ее в садик сегодня вовремя.

Тренировка будет чертовски отстойной.

Первое, что мы должны сделать, — это просмотреть записи и указать на все небрежные ошибки, которые допустили, очень много мелочей нужно устранить; мы упускаем слишком много возможностей для бросков и проигрываем из-за этого. Мне нужно, чтобы игроки сосредоточились и увидели это, а не полагались только на мои слова. Они так небрежно обращались с шайбой, что просто чудо, что не проиграли больше. После просмотра записей мы перейдем к тренировкам — нам предстоит много тренировок. Уделим внимание пасу, контролю шайбы, броскам… всему.

Сказать, что я расстроен из-за наших поражений, значит преуменьшить. Все было бы хорошо, если бы мы лучше контролировали шайбу, и все это произошло после субботы.

Суббота. Тот день, когда я проявил себя самым большим мудаком в жизни по отношению к Сойер, которая, несомненно, является самой классной девушкой, которую я когда-либо встречал. Черт. Никак не могу перестать о ней думать. Бесполезно даже пытаться, но не могу переступить через себя, чтобы допустить с ней отношения. Рори и так уже слишком сблизилась с Сойер, я не могу рисковать тем, что Сойер не воспримет это всерьез.

Есть разница между тридцатью семью и двадцатью четырьмя годами. Когда мне было двадцать четыре, я бы повернулся и убежал, если бы женщина сказала мне, что у нее есть ребенок. Почему должен ожидать, что Сойер поступит иначе? Она может остаться на какое-то время, но гарантирую, что ей это надоест.

Я также должен помнить о том, кто ее брат. Один из моих игроков, черт возьми. Плюс, он капитан. Я не могу переспать с сестрой одного из моих игроков. Представляю, что будет, если он узнает. С одной стороны, он может уйти, что повредит команде. Макс легко может стать нашим главным бомбардиром и, честно говоря, просто чертовски хорош в своем деле.

Было бы обидно, если бы он ушел и загубил свои шансы в НХЛ. Я разговаривал о нем с несколькими командами, с одной в частности.

И не могу представить, что подведу Бернарда. Если потеряю одного из его лучших игроков, он меня убьет.

Бернард доверяет мне защищать его команду и его игроков, а это значит, что я не должен трахать сестру игрока. Даже если бы он не был игроком, и мы были бы просто друзьями, это не имело бы значения. Ты. Не. Трахаешь. Сестру. Друга.

Непреложное правило. Просто не делай этого.

Как только мы закончили смотреть запись, я вывел игроков на лед, где они провели одну тренировку за другой.

Час спустя мы, наконец-то, собираемся начать несколько игр на маленьких площадках, когда подходит Макс и выглядит немного нервным.

Он никак не может знать.

Верно?

— Привет, э-э… тренер?

— Да, Дэниелс? — спрашиваю я, поднимая взгляд от планшета, на котором написаны команды для тренировок.

Макс смотрит в потолок, словно ищет там ответ.

— Все в порядке? — наконец спрашивает он.

— Да? А что?

— Вы просто не похожи на себя… вы как бы…

— Он пытается сказать, что ты ведешь себя как придурок, — голос, который я слишком хорошо знаю, прерывает Макса.

Повернувшись лицом к голосу, я вижу Тревора, который стоит со своей фирменной улыбкой и пытается не рассмеяться над потрясенным выражением лица Макса.

— Тренер, я не это имел в виду. Я просто вижу, что что-то… не так, — говорит Макс, глядя на Тревора. Тот только смеется.

Мои друзья ужасно бесят и напоминают мне, почему я не общаюсь часто с людьми.

Стараясь изо всех сил скрыть свое недовольство от Макса, я вздыхаю. Он прав… думаю, и Тревор тоже прав. Но будь я проклят, если скажу ему об этом. У меня поганое настроение, и я, вероятно, веду себя как придурок, но это не отменяет того, что парням нужна практика. Хотя я мог бы быть менее придурком в этом вопросе.

— Все в порядке, Макс. Это, — я жестом показываю в сторону Тревора, который все еще думает, что это смешно, — Тревор. Он сын Бернарда и, к сожалению, мой лучший друг. Видимо, это дает ему иллюзию, что он может трепаться обо всем, где бы мы ни находились.

— Еще как может. Самое время тебе наверстать упущенное. Кроме того, я бы не назвал это трепом. Просто указываю на очевидное и наслаждаюсь тем, что называю тебя мудаком. — Он пожимает руку Максу. — Я Тревор. Приятно познакомиться.

— Макс Дэниелс. Взаимно, приятель, — говорит Макс, выглядя неловко из-за всей этой ситуации.

— Слушай, ты, наверное, прав. Сегодня я веду себя как придурок, даже больше, чем обычно. Понимаю. У меня происходит много всякого, и, наверное, я позволил этому влезть в мою голову, — заявляю я, стараясь говорить извиняюще.

— Ничего страшного. Хотел убедиться, что вы в порядке. Мы справимся, а если они не справятся, то им нужно разобраться с этим сейчас, — отвечает Макс.

— Спасибо, — говорю ему, я впечатлен, что он устоял передо мной, но не собираюсь ему об этом говорить. С его стороны это хорошее лидерство.

— Проблемы с женщинами, — вклинивается Тревор, его чертовски счастливая ухмылка настолько яркая, что мечтаю врезать этому ублюдку по роже.

— Хуже некуда, — стонет Макс. — Девушки — отстой.

— Они одновременно и проблема, и решение, Макс, — подмигивает Тревор, неспособный вести себя по-взрослому даже здесь.

— Заткнись, Тревор. Давай не будем сейчас об этом говорить, — вмешиваюсь я.

— Почему нет? Может быть, тебе нужно услышать от кого-то другого, что ты ведешь себя нелепо и это влияет на тебя за пределами твоей личной жизни. Кроме того, хочу сказать, что выгонять девушку после свидания — это жестоко, дружище. Я думал, что она тебе нравится.

Черт возьми. Из всех, перед кем он мог обсуждать это, должен был быть гребаный брат Сойер.

— Черт, это чертовски жестоко, — восклицает Макс.

Потирая брови, мне трудно не согласиться с Максом. Выгнать ее было не очень здорово.

— Да, не самый лучший момент. Но опять же мы не будем об этом говорить. Это тренировка, а не послеобеденное сплетнечание, Тревор. Макс, спасибо, что указал на очевидные вещи. Я уважаю это. Иди, начни с командой малые зональные игры с теми же командами, что и в прошлый раз. Я подойду через пять минут, — говорю ему, кивая в сторону льда.