— Ну как бы ты должен ходить в костюмах, ты все таки генеральный директор.

— Отец, я об этом и хотела говорить, — телефон на столе оживает, опять Катрин, опять выключаю звук и переворачиваю экраном вниз.

— Я тебя внимательно слушаю, — нам приносят крепкий кофе и горячие круассаны. Откусываю и сразу чувствую прилив сил. Мне бы тоже не помешало поспать, но дела важнее. Тем более те, что я задумал.

— Ты только сначала выслушай, потом говори. Не спеши, что либо говорить.

— Попробую, — он отпивает кофе.

— Попробуй, — протягиваю ему горячий круассан, — конечно не сравнится с тем, что в Парижу, но тоже неплохо.

— Я не такой голодный, как ты, твоя мама, в отличии от твоей, — он поднимает руку указывая на мою шею, я подтягиваю горловину свитера выше, наверное увидел там засосы, — от твоей девушки, голодным меня из дома не выпускает, — смеется, но откусывает круассан.

— Мне жаль было будить Алену, да и самоу некогда было готовить.

— Алену? — черт, я прикрываю глаза, проговорился, — я думал у тебя француженка твоя, Катерина, вроде.

— Она не приехала за мной.

— И ты нашел уже другую?

— Ну как сказать. мы потом об этом поговорим.

— Надеюсь у тебя не серьезно, либо я не понимаю девушек, которые толком не знают парня, а ложатся с ним в одну постель.

— Папа!

— Все молчу, — он смеется.

— В планах нет женится. Другие планы. Я хочу поменять тут все, начиная с начальства, заканчивая простыми рабочими со склада.

— Как?

— Я еще за первую неделю в новой должности, изучил всех работников. Мне очень многое не понятно и не нравится, что некоторые тут просто просиживают, протирают штаны и получают деньги, в то время как ребята со склада, вкалывают, физический тяжелый труд и получают в разы меньше тех, кто просто отсиживается на своих местах в теплом кабинете. Не справедливо.

— Мы много лет так работаем.

— В том то и дело, много лет! Народ привык ничего ни делать и получать деньги! А посмотри какой труд, у тех же грузчиков, а зарплата маленькая! Я решил, тут все поменяется!

— Хочешь сказать, я плохо все устроил, построил можно сказать империю?

— Я хочу сказать, ты наивный и верил всем и всему, что тут творилось и этим пользовались. Мне не нравится та несправедливость, которая тут есть. Я могу поменять тут все, и работа пойдет по другому, почему бы и нет ты только поддержи? Отец в этой фирме, в магазине работают люди, половина которых не нужны. Я ничего не говорю, может они каждый спец в своем деле, мы, наш магазин не нуждается в них. Смотри, я подготовил список тех, в чьих услугах мы не нуждаемся, — протягиваю ему лист а4,-тут те, кто просто протирает штаны и получает деньги, не плохие при чем. На них на всех уже подготовлены документы об увольнении, сегодня Людмила Марковна их оповестит и даст срок две недели, чтобы они могли найти новую работу, характеристику они получат хорошую, я об этом позаботился. Первый этаж у нас переделывается, там будет гардеробная, все сотрудники будут там переодеваться, переобуватсья, потом подниматься на свой этаж. Так же там будет большая столовая, наша преобразуется, чтобы народу было удобнее, спустился на обед, поел вкусно и поднялся дальше работать. Никуда за вкусной едой идти не надо будет. Да кстати весь состав работников столовой тоже поменяется. От повара до простого рабочего. То что они готовят есть невозможно, сам пробовал, то то и наши ходят обедать в кафе, основная часть, кстати те, кто протирает тут штаны никогда не обедают у нас.

— Когда ты успел?

— С первого дня заметил, что работников много, а задач нерешенных уйма. Да, папа, время рабочего дня увеличится на час, теперь мы будем работать до 19.00, при этом зарплата увеличится, потому что на каждого из оставшихся работать возложиться новая задача. Частично они будут выполнять задачу уволенных, которые толком не работали. Что касается работников склада, они будут работать так же, как и работали, у них ничего не поменяется, кроме зарплаты. Она у них увеличится, они заслуживают, у них тут самая тяжелая работа. Не штаны протирать приходят, думаю все справедливо. Так, еще по поводу перемен. На первом этаже будет тренажерный зал, который будет работать по выходным. Желающие будут посещать, бесплатно. Только наши работники. Второй этаж останется почти неизменным. Там останется работать человек 15–20. Я еще пересмотрю всех работников, их должности и подумаю, нужны ли фирме их услуги. Сократим работников офиса до минимума. Больше не нужно. Третий этаж останется конференц зал, и мой кабинет. Это пока все. Хотя нет, я забыл, мы переименуем магазин, теперь будем компанией, поставляющей самые качественные строительные материалы. Кстати посмотри, — протягиваю договор, подготовленной Аленой, почти Аленой, там все ей помогали, знаю, — Итальянцы нам будут подставлять самую дорогую и качественную плитку, оригинальную. А мы реализовывать.

— Мне нравится, — говорит отец, оглядывая меня восхищенным взглядом, — только тех. кого уволят, как быть с ними?

— Папа, если мы будем переживать за всех, нам времени на остальное не останется, мы напишем всем хорошую характеристику, проблем с работой не будет. Уверен.

— Лады, я поддержу тебя во всем.

— Я сегодня поговорю с прорабом, который займется ремонтом первого этажа, кстати он должен вот-вот подойти, буду рад, если останешься, посмотришь, можешь внести свои предложения. Больше всех перемен будет именно там, поэтому с него и начнем. А еще, — я протираю глаза, — я должен вылететь в Париж. На пару дней, может и на неделю. Я должен передать все свои дела кому нибудь из ребят, с которыми сотрудничаю, обговорить все условия работы, чтобы спокойно тут работать, должен убедится, что бизнес в Париже так же будет цвести, даже без моего присутствия.

Обговорив и внося некоторые корректировки в изменения проекта, который предоставил прораб, мы с отцом покидаем компанию. Он едет домой к маме, а я к Алене.

— Соскучилась? — я чертовски радуюсь, когда вижу на дисплее своего телефона имя Алены.

— Герман, я проспала. Привет. Я… почему ты меня не разбудил? Я на работу теперь успею только к обеду, — голос встревоженный и беспокойный.

— Привет милая, никуда ехать не надо, я скоро буду дома.

— Как это не надо ехать? Я так не могу, пропускать работу без причины.

— Я сказал не надо, не беспокойся. Я твой начальник, я разрешаю тебе прогуливать и тебе за это ничего не будет, — я сейчас чертовски рад, что имею влияние на ее работу, хочу отпущу, хочу нет, — Приеду поговорим. Домой что-нибудь нужно, скажи я куплю привезу? Чертовски голоден.

— Герман… ты ко мне едешь?

— Да, а куда еще? Что купить?

— Не знаю. Я же не готовлю, не люблю и не умею готовить.

— Вместе приготовим. Я скоро буду.

Только я отключаюсь, телефон снова оживает. Катрин.

— Сколько раз я тебя просил не звонить мне? — злюсь и прихожу в бешенство, как только вижу ее имя на дисплее своего телефона, — ты плохо понимаешь?

— Котик мой любимый! Я очень соскучилась! — противный голос впивается в уши и я не понимаю, как раньше мог думать, что с ней можно создать семью? Слепо верил, что она лучшее, кого я встретил в этой жизни. Сейчас же, я будто проснулся после долгой спячки, после того, как узнал где и с кем и как Кати отмечала новый год.

— Ты плохо слышишь?

— Ну котикк… — убираю телефон с уха, чтобы не слышать как она тянет слова, раздражает.

— Не называй меня так!!! Надеюсь ты собрала свои шмотки и убралась с моей квартиры?

— Милый, ты же не серьезно это говоришь?

— Более серьезным я еще не был никогда!

— Я не могу без тебя, я не смогу оставить тебя. Когда приедешь?

— Когда я приеду, тебя не должно быть там, поняла?

— Я никуда не съеду!

— Не зли меня!

— Я беременна!!!

— Что? — я в голос смеюсь, очень предсказуемо.

— Я хотела сообщить тебе эту радостную новость, когда приедешь, но раз так получилось, говорю сейчас. Срок три недели. Ты рад?