— Вот и торопитесь, а то не успеете, — я с удовольствием пью чай. Жаропонижающее начинает действовать, потому как по вискам начинает стекать пот.

— У тебя есть что-нибудь перекусить? — он открывает холодильник, достает колбасу, сыр, делает бутерброды, — быстро перекусываем и в путь.

Через полчаса я одетая стою в коридоре, за окном давным-давно уже темно.

Душ принять мне не разрешили, я успела только переодеться и взять с собой еще пару вещей, знаю, что еще завтра буду температурить. Ну вот почему он не оставить меня в покое? Я бы осталась дальше спать, в тишине и покое. Ну нет же, надо меня тащить в горы!

Хотя глубоко в душе, я так рада. что он не оставляет меня одну в эту волшебную ночь.

А в том что она действительно волшебная, я узнаю через пару часов.

— Чего ты там стоишь? — Герман уже уселся на свое место за рулем, открыл мою дверь и кричит, — ты и так болеешь! Если температура спала, это не значит, что можешь прохлаждаться. Садись давай.

В этом году зима словно сошла сума. Снег идет не переставая уже несколько дней, кругом белоснежная красота. Вот и сейчас они спадают большими пушистыми хлопьями, падают на лицо, тают и щекочут. Я словно замерла, стою и смотрю, наблюдаю как они танцуя в воздухе падают, создавая белый пушистый ковер. Ступать мягко, он хрустит под ногами вызывая мурашки.

— Алена! Нам как бы ехать надо, — Герман сигнали. Нетерпеливый!

— Сажусь уже!

— Заморозишь носик, — он закрывает мою дверь, через меня, забирает с рук сумку, ставит на заднее сидение. Я смотрю вслед своей сумочки, куда я умудрилась запихнуть все необходимые лекарства.

— Это что? — смотрю на небольшой ящик, который лежит на заднем сидении.

— Я докупил шампанского, вдруг не хватит, и мандарин, все таки новый год это-мандарины, — он улыбается, как ребенок. Мы выезжаем на проезжую часть. В свете фар снежинки еще красивее. Атмосфера праздника впивается под кожу. Я порхаю, словно бабочка. Как когда-то в детстве, когда особенно ждала новый год. Сидела на кровати, упрямо отказывалась спать, ждала дед мороза. И сейчас меня накрывает те же чувства, из далекого детства.

— Ты же не думаешь, что кроме шампанского ничего пить не будут?

— Я не думаю, — подмигивает, — остального полно, — как себя чувствуешь?

— Все хорошо.

— Не морозит? Ты градусник взяла с собой?

— Герман, температура спала, я прекрасно себя чувствую. Выспалась и уже нет никакой слабости. И градусник я взяла.

— Умница.

— Знаю.

— Вот теперь верю, что прекрасно себя чувствуешь, — он включает музыку, современная попса льется из динамиков, поднимая настроение.

На дорогах очень много машин. Все куда-то спешат. Сигналят и газуют, словно переговариваясь между собой. Герман же спокойно рулит, постепенно поднимая скорость.

— Герман..-я чуть ли не кричу, когда машину кидает в сторону, но Герман спокойно выруливает ее обратно на проезжую часть, — нельзя ли ехать помедленнее?

— Тогда мы приедем на место ровно к 24 часам. А люди ждут украшений.

— Мы и к 24 часам не доедем, если вы не убавите скорость.

— Ты можешь просто помолчать? Можешь даже поспать.

— Я не хочу спать, — он поднимает громкость магнитофона, заставляя меня замолчать. Я же не буду перекрикивать. Его дело, пусть как хочет, так и едет! Главное доехать и я никогда больше не сяду в его машину!

Примерно через час мы выезжаем из города. Становится заметно темнее, так как вокруг лес, и нет никакого освещения, кроме фар. Мы несемся на той же скорости, на какой ездили по трассе, по расчищенной прошу заметить. Здесь же может и расчистили, но снегом насыпало опять и никакой техники уже нет! Мы несемся как потерпевшие!

Мне страшно. Не потому что Герман не справляется с управлением, а потому что кругом темным темно и кроме нас никаких других машин на дороге нету!

— Боишься?

— Нет, с чего это мне боятся?

— Не знаю, поэтому и спрашиваю. Буто побледнела. Все в порядке? — он делает тише музыку.

— Мне страшно, потому что по обе стороны дороги деревья.

— А должно быть? — он смеется.

— А что я смешного сказала?

— Мы едем в горы, и естественно тут деревья. Зато смотри какая красота.

— Просто чем дальше мы едем, тем больше снега на дороге и заметьте техники никакой на дороге нету.

— Конечно нету! Они уже отработали, и у них представь себе тоже есть семья и им тоже хочется праздника.

— Мы доедем через час. Не бойся.

— Можно убавить скорость и приехать через полтора часа. За пол часа мы успеем собраться к 24 часам.

— Мы едем с нормальной скоростью, Алена. Смотри на спидометр 60.

— А можно 40?

— А можно помолчать? — а сколько можно мне указывать? Зря я поехала с ним. Сейчас бы смотрела телевизор, какие нибудь песни о главном, запекла бы курочку в духовке, мне хватило. Мандарины у меня есть. А я тут сижу, среди леса, темной ночью, — обиделась?

— Нет, — отворачиваюсь к окну.

— Я не хотел тебя обидеть, извини. Просто мы оба знаем, что опаздываем. Я раньше не мог тебя забрать, на работу заезжал.

— Я не обиделась, — смотрю на обочину, а Герман строго на дорогу, замечаю какую-то серую-пушистую живность. Она шевелится, только я не пойму что-кто это? В свете фар и с нашим приближением к ней ее окрас меняется от серо-темного на серо-желтую что ли, глаза горят ярко. Она услышав шум машины, или от яркого света фар бросается на дорогу.

— Господи! — я кричу что есть силы, потому как она бросается под наши колеса, — Герман остановись! — я уже реву, закрываю глаза ладонями и просто кричу, что есть силы.

Визг тормозов словно отрезвляет, я открываю глаза.

— Это кролик Герман!

Чтобы не задавить животное, Герман сворачивает на обочину. В сугроб.

Машина останавливается. Кролик спокойно перебегает дорогу.

— Это заяц! И если бы ты не кричала. уф, о чем я говорю.

— У нее может быть там детки ждут!

— Детки? — он заходится в истерическом смехе, глушит двигатель.

— Детки!

— А нас ждут люди, в горах. У нас праздник на носу, а мы смотри куда вляпались.

Он выходит из машины, обходит ее. Я тоже. Стоим перед фарами.

— Ты садись за руль, а я… попробую толкать. Может выедем на дорогу.

— Что? Не смеши меня! Геракл.

Он набирает чей-то телефон. Не дозванивается. Опять и опять.

— Связи нет, только экстренные вызовы, — не дожидаясь моего ответа отходит от меня, опять набирает номер. Скорей всего 112, потому как ему отвечают. А тут возможны только экстренные вызовы.

Долго разговаривает, потом выключает, убирает телефон от уха, ругается матом пинает сугроб, поворачивается идет ко мне.

— Дорожная служба начнет работу только после трех часов ночи.

— Что?

— Что слышала, садись в машину, — открывает мою дверь и толкает меня внутрь.

ГЕРМАН

Это лучшее, что могло с нами случится. Точнее со мной… В новогоднюю ночь. Природа словно в сговоре со мной, предоставляя мне возможность застрять с Алёной в сугробе. Иметь возможность находится с ней наедине, рядом в одной машине и знать, что она не сбежит. Разве это не чудо? Эта девочка просто заворожила меня. Так как я хочу ее, так я не хотел никого. Член шевелится в штанах стоит только ей появиться в пару метров от меня. А тут она сидит рядом. Знаю, что стоит мне только один раз трахнуть ее и меня отпустит. Нет, я конечно буду хотеть ее еще, но такого как сейчас, умопомешательства не будет. Будет просто физика. Трахнул-отпустил. Сейчас то, что со мной происходит, мой не доТрах-это не просто физика. Это нечто большее. Потому что она, она другая, с ней будет впервый раз. Я просто хочу ее поиметь, почувствовать ее вкус. А потом… будет как со всеми. Уверен. Секс он только впервый раз бывает сильным, страстным, другим. Потом приедается. Вот выебу ее и и все мысли о ей покинут мою голову. Мой разум. Точно знаю. И мой член начнет меня слушаться. Не будет стоять колом, как сейчас. Как всегда, когда она, сука, рядом.