— Оставь пока, давай садись, нормально покушаем.

— Ладно.

— Нарежь пока пару огурцов и помидор, — это сейчас похоже на просьбу, а не на приказ, поэтому я молча достаю из холодильника овощи, мою, нарезаю. А Герман достает бутылку вина из холодильника, наливает в два бокала и садится за стол, напротив меня.

— Я не буду вино.

— Почему? Оно полусладкое и очень вкусное.

— Посмотрите кругом, сколько мне еще печь.

— Я помогу, — говорит, а сам смотрит на мои груди, я невольно тоже опускаю взгляд на свои груди, может что не так? Футболку задом наперед надела или что-то другое? Но вроде ничего, соски теперь не торчат, только вот от чего-то он все так же пялится на мои груди.

— Как вы себе это представляете? — я отламываю кусочек хлеба, руками беру яичницу, ем. Очень вкусно. А Герман ни ест, но глотает слюни, — ешьте, а то остынет. У нас тут одна духовка, так что благодарю за предложение помочь, но это невозможно, — Герман отмирает и начинает есть, — можете сразу подняться к себе спать. Я сама тут справлюсь.

— Я не оставлю тебя тут одну. Допечем вместе.

— Я справлюсь одна. Вы лучше спать идите, чтоб утром рано ехать за молоком.

— Ты со мной поедешь.

— Зачем? Вы три пакета молоко не сможете не купить?

— Я игрушки не смогу купить. Ты поможешь. Бери, — он поднимает бокал, и указывает на мой.

— Я если выпью, я не..-договорить не дает.

— Ты замерзла сегодня, выпей чтобы не заболеть.

— В таком случае надо выпить и лечь спать, тогда не заболею.

— Хоть раз, один раз молча послушайся, — и я как по команде, поднимаю свой бокал, стукаюсь с ним и пью. Оно такое вкусное, что идет по горлу, как по маслу.

Игристые пузырьки приятно щекочут горло, в животе сразу становится горячо. Ощущаю приятную легкость, улыбаюсь.

— Вкусное, — кладу в рот огурчик.

Не помню как и что пошло не так, но рот у меня не закрывается. Пока сидим едим, я заваливаю босса вопросами, на которые он отвечает. Рассказывает отрывки своего веселого детства, я же как сумасшедшая смеюсь, иногда делюсь отрывками своего детства Вечер, ночь проходит незаметно. За бокалом вина, я не замечаю, как выпекаю все коржи. Весело смеясь, шутя с Германом. Наверное вина моего и его игривого настроения-это безобидное, полусладкое вино, которое мы допиваем. Оставляем на кухне бардак и отправляемся спать.

— Я утром рано встану и все уберу, — пока поднимаемся по лестнице, я то ли ему, то ли себе даю обещание.

— Охотно верю.

— А есть повод не верить?

— Нет, — он останавливается, тянет меня за руку к себе, — Алена.

— Что? — его глаза жадно блуждают по мне.

— Ты очаровательна.

— Правда?

— Поцелуй меня, — тянет меня к себе, плотнее прижимается, одна рука лежит на моей пояснице, другой он заправляет мои непослушные волосы за ухо.

— Герман. мм отпустите меня, — не знаю от чего я покрываюсь мурашками, волна незнакомых мне чувств проходит по телу, опускаясь вниз живота, становится горячо, и трудно дышать. Вырываюсь из его рук и бегу в свою комнату.

Закрываю дверь на замок, чувство преследования. Может я много выпила? Потому как голова кружится и тело ломит. Мне холодно. Не стоило столько пить. Решаю быстро принять горячий душ, согреться и смыть с себя муку. Да, я как обычно с мукой работать не умею. Ну ничего не поделаешь. Зато коржи испечены. Ура! А вот крем…

Стягиваю с себя вещи и шагаю в кабинку душа. Горячие струи воды греют тело, я потихоньку согреваюсь. Это так алкоголь на меня действует или же босс, нет думать не буду? Точно алкоголь и в доме холодно. Стук в дверь. Один, два, три… Притворяюсь, что не слышу. Я в душе, не слышу. Так и скажу, если спросит. Наношу шампунь на волосы, намыливаю.

— Алена, я знаю, что ты не спишь. Ты не могла так быстро уснуть, — слышу его крик из-за двери. Да, почему бы сейчас не кричать? В доме кроме нас никого нет. Я смываю шампунь и намыливаю тело гелем для душа с ароматом авокадо. Это мой любимый запах, — Ален открой дверь! Я же не уйду, пока не откроешь.

Меня начинает опять морозить, хотя стою под струями горячей воды, и от этого еще сильней пьянею. Голова начинает кружится, но я не могу заставить себя отключить воду и идти спать.

Герман продолжает стучать и просить открыть ему дверь. Господи, вот что ему нужно на ночь глядя? Все не уймется, но я не обращаю внимания. Мне плохо и холодно. Кое как вылезаю из душа, вытираюсь, кутаю волосы в полотенце, надеваю теплую пижаму и забираюсь под одеяло. Боже, как же кружиться голова?!

— Ален, очаровашка, открой..-

Но мне уже не важно, что он там просит или стучит. Я согреваюсь и проваливаюсь в сон.

Всю ночь мне снятся кошмары.

Летний, жаркий солнечный день. Духота. Я в поле и не знаю как добраться домой. Оглядываюсь кругом. Кружусь и не узнаю местность. Так много кручусь, что начинает тошнить. Мне жарко и душно, пот градом льется с меня, я вытираю мокрыми руками. Так жарко, что руки тоже мокрые.

— Воды… пожалуйста, дайте мне воды. Я хочу пить.

— Сейчас, подожди я схожу.

Какой же это кошмар, что даже во сне я слышу его голос.

Во сне?

Я заставляю себя открыть глаза. И слава богу, я в своей комнате, то есть в домике, в комнате. Одна. Но я вся мокрая и потная. Рядом на прикроватной тумбочке лежит градусник, какие-то таблетки и пустой стакан. И почему-то дверь открыта. Слышу приближающиеся шаги. Герман заходит в комнату с графином, полный воды.

— Проснулась?

— Что вы тут делаете? — пытаюсь встать, но такая слабость, сил нет руки даже поднять.

— Сбиваю тебе температуру, — говорит босс и наливает мне воды, помогает поднять голову. Я пью залпом, прошу еще. Он молча наливает еще.

— У меня температура?

— Я помогу тебе переодеться. Ты вся мокрая. У тебя есть запасная пижама? — отрицательно мотаю головой. Я одну взяла, мы же на пару дней тут, — сейчас я вернусь, только пожалуйста не засыпай, пока я не приду.

— Хорошо, — дверь за ним захлопывается, я сильней кутаюсь в мокрое одеяло и проваливаюсь в сон.

Теплые крепкие руки обнимают со спины, крепко прижимают к крепкому мускулистому телу. Руки пролезают под пижаму, находят груди, сминают, находят сосок и покручивают, вызывая с моих уст стон. Губы прижимаются к шеи целуют, оставляя влажные следы. Я поднимаю руку, нахожу затылок мужчины, ласкающий меня, притягиваю ближе к себе. Он поднимается, не отпуская мои груди, находит мои губы, целует. Врывается в мой рот, целует, находит мой язык, посасывает, словно терзает.

И я просыпаюсь… открываю глаза и..

— Герман???

— Да милая, — он не дает отдышаться, впивается в мой рот, кусает, терзает мои губы. Поднимается и теперь нависает надо мной. Я выставляю руки, толкаю его в грудь.

— Что вы делаете?

— Ты такая классная, — я ощущаю бедром его каменный член, который то и дело трется о меня, Боже, какой стыд! Его глаза горят, он смотрит на меня пожирающим взглядом, — поцелуй меня, — не дождавшись моего ответа, он опять набрасывается на мои губы. С трудом удается оттолкнуть.

— Хватит! Что вы делаете в моей постели? — осматриваюсь, я в чужой, мужской пижаме, — это чья пиж-жама? — будто я только просыпаюсь, смотрю на себя, — это чья. то есть это ваша пижама? — кивает, выставляет свои руки по обе стороны от моей подушки, нависает надо мной.

Смотрю по сторонам, моя пижама и трусики висят на спинке стула, высыхают. Я что без трусиков? Тяну руку к резинке штанов и понимаю, что да, я без трусиков. Я краснею, смущаюсь, готова провалиться сквозь землю, а вот шеф довольно улыбается, тянется ко мне, облизывает мои губы. Я стучу кулаком ему по груди:

— Кто тебе разрешал меня раздевать? Какое ты имел право? — в глаза ему не смотрю, стыдно.

— И это вместо спасибо, — нахальная улыбка не сходит с его лица лица, он придвигается, прижимается губами к моему лбу, — хорошо, сейчас температуры нет.

— Слезь с меня!

— Не могу! Я хочу тебя трахнуть, — наваливается на меня начинает целовать, щеки, губы шею, короткими поцелуями. Я брыкаюсь и отталкиваю, но ему хоть бы что!