— Чего тебе надо? Я тебя замечательно поняла и пришла вообще не к тебе.

— Я скучал. Сильнее, чем мог вообразить. И все, что наговорил тогда…

— Да уж, в выражениях ты не стеснялся.

— Ты дашь закончить или нет? — разозлился он, но и я не отличалась спокойствием.

— Иди ты к черту.

— Послушай ты, — и снова хватают и сжимают. Достал уже. Наследник часто так делал, когда в гневе был. И как же не вовремя я об этом вспомнила.

— Давай только без поцелуев обойдемся.

— Нет, с тобой просто невозможно разговаривать.

— А ты не разговаривай. Отпусти, а?

— Еще слово, и я тебя поцелую.

Заткнулась. Но так и подмывало высказать все, что думаю об этом гаде. Нашел собачку на веревочке. Захочу — притяну к себе и приласкаю, захочу — отпущу поводок. Тьфу. Гад, в общем.

— Мне жаль. Я наговорил лишнего.

— Но то, что думал.

— А я ведь предупреждал.

Ой. Я, когда волнуюсь, несу всякий бред, особенно с ним. Язык мой — враг мой. А вот его язык умеет такие штуки выделывать. Ммм… То есть… Брррр… Ужас. И мне не понравилось. Совсем. Вот нисколечко.

— Отпусти, задушишь ведь.

— Тебя задушишь, как же, — пробурчал он. Да уж. Если и дальше так пойдет, то даже не знаю, чем это все закончится. Не нравится мне все это. Ой не нравится. А ему похоже, очень нравится. Даже лоснится весь от самодовольства. Гад. Прибила бы.

— И долго ты лыбиться будешь? Мне назад надо.

— Теперь я знаю, как тебя заткнуть.

— Эээ… Нет. Боюсь, что мой желудок таких испытаний не выдержит.

— Что-то твой желудок не очень бунтовал, когда ты мне отвечала.

— Это не я. Тебе приснилось.

— Боюсь, что во сне мне более смелые движения видятся. Хочешь узнать, какие?

— Всевидящая, упаси. И я все еще не понимаю, какого черта?

— Только ты можешь упомянуть и черта, и Всевидящую в одной фразе.

— И только ты можешь часами забалтывать меня, но так и не приблизиться к сути. Я жду ответа.

— На который вопрос, их было слишком много?

— На последний.

— Так я вроде ответил.

— А я не поняла. Мы вроде все выяснили. Каждый идет своим путем. Ты дал обещание.

— Это была слабость.

— Скорее что-то иное.

— Ты права. Во мне говорила… ревность.

— Не хочу ничего знать.

— Отчего же? Сама требовала правды. Так слушай. Я никогда не смирюсь с тем, что ты любишь его. И собираюсь сделать все возможное и не возможное, чтобы изменить это.

— Не получится.

— Уже получается. Ты отвечала, Аура.

— Я растерялась. Только и всего.

— Упрямая. Почему ты не хочешь подчиниться. Мы единое целое.

— Никаких нас нет. И никогда не будет.

— Это мы еще посмотрим.

— Я не хочу ничего слушать. Отправь меня назад.

— Какая же ты… Ладно. Зачем приходила?

Хотела съязвить. Очередная колкость вертелась на языке. Но решила задать вопрос.

— Что ты знаешь о наследнице Легории?

— Это миф.

— И все. Никаких подробностей?

— Их нет.

— Забавно, но меня тоже считали мифом.

— Ну, хорошо, допустим, я что-то знаю или могу выяснить.

— А что взамен?

— Один час. Без твоих колкостей, упрямства, гнева и обид. Простая прогулка вдвоем.

— Свидание? — поморщилась и удивилась я.

— Называй как хочешь. Это просто.

— Чертов манипулятор. Умеешь же ты.

— Ну, так что скажешь? — расплылся он в улыбке такой самодовольной, что так и хотелось ударить.

— Отпустишь, наконец?

Он кивнул, и только я собралась уходить, как его веселость испарилась. А вместо нее какое-то глухое отчаяние. Я даже поежилась от этого страшного взгляда полумертвого человека, то есть побратима. Может, прав был Гаар. Ему тоже было плохо.

— Аура, не исчезай больше так… надолго.

И снова этот страшный взгляд.

— Не буду, — наконец, ответила я и оказалась в своей комнате.

Я резко открыла глаза и наткнулась на изучающий взгляд Иланы. Она смутилась от своей бестактности, но любопытство в глазах не пропало.

— Ты чего не спишь? Ночь на дворе?

— Я плохо сплю в новых местах, — смущенно проговорила девушка.

— Интересно.

А ведь в том травяном чае было сонное зелье. И почему же оно не подействовало? Может, все дело в той милой штучке, что висит на изящной шейке?

— Что интересно?

— Симпатичный медальон.

Девушка проследила за моим взглядом и смущенно и как-то настороженно схватилась за маленький каменный кружок, напоминающий глаз.

— Это подарок.

— Можно? — девушка смущенно расстегнула замок, и положила медальон в мою протянутую руку. Я не ошиблась в своих подозрениях. Камень действительно был зачарован, мощная магия, и завязана на девочке. В любых других руках медальон будет обыкновенным куском камня, в ее же становился хорошим защитным артефактом. И этот артефакт я видела раньше, более того, держала в руках. Поэтому его магия показалась мне знакомой, поэтому медальон откликнулся мне.

— Это подарок Тора? — спросила я, вернув медальон.

Илана не ответила, лишь вызывающе посмотрела мне в глаза, словно я упрекнула ее в связи со своим возлюбленным, а она не стала отрицать. А это наводит на размышления.

— Ладно. Завтра предстоит трудный день. Нам обеим нужно отдохнуть.

— А что будет завтра? — тихо спросила девушка.

— Завтра мы попытаемся выбраться из города.

— Вы… то есть ты думаешь, нам могут помешать?

Я повернулась к ней и внимательно взглянула в глаза.

— Я не думаю, я это знаю.

Илана очнулась от страшного грохота, словно кто-то со всей силы стучал в дверь. Минута ей понадобилась, чтобы понять, что так и есть. Кто-то действительно ломился в дверь. Еще через минуту грохот стих, а внизу послышались голоса. Илана на цыпочках пробралась к двери и приоткрыла ее. Разглядеть она ничего не могла, да и не пыталась, зато слышала все более чем отчетливо.

— Послушайте, я же сказала, она спит, — послышался голос Миры.

— Спит, говоришь… Так разбуди. Или я сам это сделаю, — этот новый голос был грубым и даже грозным. Не хотела бы она встретиться с обладателем этого голоса лицом к лицу.

— Но…

— Что здесь происходит? — услышала она голос травницы и облегченно вздохнула. Как бы Илана к ней ни относилась, но она прекрасно знала, что в обиду в этом доме ее никто не даст.

— Прошу вас проследовать за мной, госпожа травница, — проговорил мужчина, а Илана с удивлением услышала нотки мягкости или даже уважения в его голосе.

— Что-то случилось, господин стражник? — усмехнулась травница.

— Вас требует к себе начальник городской стражи. Простите, но он просил без вас не возвращаться, — а это уже нотки заискивания или даже страха.

— Прости, Берт, но я не могу сейчас уйти.

— Но, госпожа травница, мне головы не сносить.

— Я все понимаю, вот только если я пойду с тобой, головы не сносить уже мне.

— Но что же делать? — взмолился стражник, — Как же…

— Вот что, Берт. Ты сейчас вернешься на службу. Скажешь начальству, что меня не застал и попробуешь зайти позже.

— Но… Ох, ладно. Сделаю все, как скажете. Вы мою сестру спасли от участи страшнее смерти. Так что я навек ваш должник.

— Навек не надо. А вот помощь твоя мне пригодится. Ты не забыл, как мы в прошлом году с тобой из города выбирались, чтобы сестрицу твою найти?

— Помню, конечно, если бы не вы тогда, страшно подумать…

— Если к тебе пара человек придет, покажешь им ход? — перебила парня травница.

— А люди эти…

— Просто люди. Старик, да мальчишка несмышленый. Проведешь их к лазу? И тогда свой долг уплатишь.

Воцарилась тишина. Илана даже услышала, как на улице проехал экипаж, а соседская кошка замяукала прямо под окном спальни.

— Хорошо. Сделаю. Пусть часам к трем к воротам подходят.

— Вот и договорились. А я вечерком, так и быть, загляну к вашему начальнику. — улыбнулась травница и проводила стражника к двери. К этому моменту Илана окончательно обнаглела и вышла из комнаты. А стражник-то просто огромен! Рост метра два, кулаки, как пудовые гири, а про все остальное страшно говорить. И этот детина с минуту назад что-то блеял и заискивающе смотрел в глаза травнице.