Литмир - Электронная Библиотека

Глава 18

Илана уже несколько дней ходила сама не своя. Что-то происходило внутри нее. Ощущалось какое-то томление в груди, словно зов, которого не понимала и безумно боялась. Но поговорить об этом с Рей не решалась. Было страшно и плохо. И это что-то находилось в комнатах травницы, сейчас пустующих.

Она могла бы проникнуть туда, даже почти решилась на столь явное безрассудство, если бы не Жанна. Она словно преследовала ее. Иногда ей казалось, что так и есть. Но в один из дней, когда Жанна осталась с приболевшим сыном, она решилась. Прошла по коридору почти спокойно, даже не взглянула на стражей, хотя все те мгновения, что шла, ей казалось, что они наблюдают за ней, знают все ее секреты и стоит только ей войти в комнату, схватят и бросят в сырую темницу. Но, завернув за угол и оказавшись перед дверью, поняла, что за ней никто не гонится и не собирается нападать. Она всего лишь никто. И не стоила внимания даже стражников. Обидно немного. Не то, чтобы она хотела, чтобы ее поймали, но была бы не прочь, если бы все эти вельможи во дворце и даже слуги проявляли чуть больше почтения.

Повернув ручку, она бесшумно проскользнула внутрь. Прикрыла дверь, оказавшись в кромешной темноте, и на ощупь попыталась найти источник зова. А еще чертыхалась сквозь зубы и проклинала себя за то, что даже не удосужилась взять фонарь. Наконец, она добралась до комода, ощущая, что именно здесь находится источник ее странных чувств. И едва открыла ящик, как ее руку перехватили, а рот зажала рука в кожаной перчатке. Хватка незнакомца была настолько сильной, что она начала задыхаться. В глазах потемнело от страха и нехватки воздуха. Но внезапно хватку ослабили, и она могла глубоко вдохнуть всей грудью, а потом закашлялась. В темноте она не много видела, но и этого хватило. Незнакомец был очень красив какой-то первобытной, животной красотой. По-своему притягателен. И он также пришел за камнем. Взял его из комода и напрягся еще больше.

— Четвертый, — почти неслышно проговорил он, рассматривая камень. Очевидно, его эта темнота не смущала.

— Кто вы? Что вам нужно? Я закричу.

— Не закричите, — хмыкнул он, а потом перевел взгляд на нее и напрягся еще больше. То, как он ее рассматривал, словно не мог понять и с удовольствием бы вскрыл, чтобы развеять свои сомнения, вызывало страх и дрожь где-то внутри. А когда он приблизился и даже коснулся ее лица, попыталась сбежать. Не дали. Схватили, больно ударили о стену, и на удивление теплая рука схватила за подбородок, не давая шанса увернуться. Он смотрел и смотрел ей в глаза, пугая своим взглядом до чертиков. Словно в душу глядел, а ей так хотелось отвернуться от этого страшного взгляда и уйти. Пыталась вызвать свою вновь обретенную магию, но лишь сильнее дрожала.

— В тебе что-то не так. Ты…

Он не успел договорить. Послышался гул, холод пробежался по ногам, и в темноте комнаты кто-то появился.

— Какого черта здесь творится? — спросила возмущенная и недовольная Рей, а Илана улыбнулась и перестала дрожать, понимая, что теперь все будет хорошо. Но каково же было ее удивление, когда вместо того, чтобы убить нападавшего, посмевшего ее так сильно напугать, она улыбнулась и позволила ему себя обнять.

* * *

В Морию возвращаться не хотелось. Вообще расставаться с ним с каждым разом становилось все труднее и труднее. Он — моя персональная, любимая грелка, мой сдерживающий фактор, мой стимул жить дальше. Он — все, что я хочу. Не его титул, вся та власть, что таится где-то внутри, прячется от меня, когда мы вместе. Иногда я вижу ее, и любопытство, с которым она на меня смотрит. Присматривается. Конечно это бред. Плод моего воображения, но так легче для меня. Я люблю и принимаю того Рейвена, которым он был, и совсем не знаю нового. Наверное, и этой новой части его я дам шанс, попытаюсь понять и принять. Потом. Но не сейчас.

Рейвен ушел готовиться к помолвке. Договорились на следующий месяц. Мы решили обойтись без связующего ритуала, так как уже были связаны. Но для людей, адеонцев, совета, всего мира надо было устроить такую показательную, грандиозную и очень пафосную церемонию, с нами в главной роли. Что ж. Я потерплю, если так надо. Вот только ускориться бы не помешало. И для начала надо завершить начатое с моей подопечной дело. А то что-то я совсем расслабилась и забыла об этой неугомонной девчонке, которую ни на минуту нельзя одну оставить, чтобы не влипла в неприятности. Вот и сейчас, стоило оказаться в темноте своей комнаты и зажечь светлячка, как обнаружила ее и какого-то незнакомца, который как муху прибил ее к стене и нагло рассматривает.

— Какого черта здесь творится? — грозно спросила я, собираясь если не драться, то натравить на ночного вора своего анвара. Но, когда он повернулся, я с удивлением узнала в нем…

— Яр?!

Он мгновенно отпустил девчонку. Обнял даже. Весь заросший, усталый какой-то, а в глазах тоска, которая сменилась лихорадочным блеском, стоило ему только прикоснуться. А потом с неохотой отпустил и поглядел в глаза Эйнара.

— Авалес енс? — спросил он на незнакомом мне языке.

— Норхес, — почти равнодушно ответил Эйнар, а вот руки в кулаки сжались.

— Поссар, — презрительно почти плюнул Яр и отвернулся.

— Мне кто-нибудь объяснит, что это за обмен любезностями?

— Нет, — синхронно сказали оба. А я настаивать не стала. Не маленькие. Сами разберутся.

— Эйн, ты не проводишь девушку до ее комнаты?

— И оставить тебя с ним? — скептически хмыкнул анвар.

— И это говорит «преяр»?

— Заткнись, — прошипел Эйнар и так страшно посмотрел. Вот-вот набросится. А это слово я уже слышала, и совсем недавно. Вот только не вспомню, что оно значит.

— Так, давайте не будем кричать, а то стража сбежится. А это никому из нас не нужно. Так что, Эйнар, сделай как прошу. Пожалуйста.

Он нехотя кивнул, но продолжал сверлить взглядом побратима.

— А ты… — обратилась к совсем запуганной девушке, — С тобой мы утром поговорим.

Они ушли. А я устало села на подлокотник кресла.

— За камнем пришел?

— Отдашь?

— Ты чувствуешь в нем силу?

— Да. Этот камень — один из семи. По легенде, если собрать их воедино, то Тринон снова обретет величие, которое потерял.

— Что-то я не поняла, разве Тринон не стерт с лица земли?

— Анвары постарались, чтобы так и было. Но… некоторые из нас, горстка, выжили. Мы построили новый дом. Я буду рад показать тебе его. Твое наследие.

— Я не знаю, будет ли у меня время и возможность.

— Боишься? — догадался он.

Ну, еще бы. Нет, я знала, что где-то остались побратимы, но не думала, что смогли создать сообщество и как-то жить, существовать, прятаться.

— Рано или поздно тебе придется вернуться к истокам. Пусть не сейчас, но когда ты завершишь слияние.

— Может быть, — согласилась я, не желая развивать тему, — Как ты?

— Лучше, чем ожидалось, — ответил Яр, — Иногда хуже. Но она счастлива. Мне достаточно.

— Врешь?

— Вру. Но и поделать ничего не могу. Люди непостоянны. Они могут в течение жизни уходить и возвращаться, любить и терять любовь, забывать, изменять, предавать.

— Ты так это воспринимаешь, как предательство?

— Она женщина. Я не могу ее винить за то, что любит другого.

— Мне очень жаль.

— Да. Мне тоже.

Мы помолчали, каждый думая о своем. Я видела в его глазах, нервных движениях, то и дело сжимающихся кулаков, что он хочет пойти туда, увидеть ее хоть одним глазком. Видела и молчала. Ему хватит и своего понимания. Да и жалость, какой бы благородной она не была, не примет.

— Эта девушка…

— Илана?

— Она… есть что-то странное в ней.

Я насторожилась.

— Что?

— Не знаю. Я даже не могу выразить этого чувства. Будь осторожна с ней. Будь очень осторожна.

Меня проняло. Не сколько его слова, сколько та убежденность в голосе, с которой говорил.

— Говорят, она наследница Легории.

44
{"b":"841972","o":1}