— Когда?

— Я бы сказала — вчера.

— Но у тебя ведь есть план?

— Зыбкий и ненадежный. Не план, а сплошные дыры, которые надо залатать. Мы обсудим это завтра, а сейчас, думаю, стоит дать нашей гостье отдохнуть.

— Я совсем не устала.

— Зато мне уже порядком надоело с тобой возиться. У нас слишком много дел, и на препирательства нет времени. Так что либо ты выполняешь мои приказы, либо выпутываешься сама, — слова травницы задели девушку. Если бы у нее был выбор, то она ни за что не согласилась подчиняться этой… этой… «ведьме».

— Рей, оставь девушку в покое. Она устала, мы все устали. Давайте поговорим об этом завтра.

— Хорошо, — согласилась травница и потерла виски, — Мира, проводи ее в мою комнату, я переночую здесь.

— Я не хочу стеснять… — заикнулась было Илана, но женщина так посмотрела на нее, что договаривать ей не захотелось. Она лишь пробормотала слова благодарности и пошла вслед за дружелюбной Мирой, которая нравилась ей куда больше.

— Не вини ее за грубость, — проговорила Мира, поднимаясь по лестнице, — Когда она устает или расстроена, как сейчас, то перестает контролировать свои эмоции. Тор очень дорог ей.

— Я понимаю.

И это была правда. Илана тоже беспокоилась, но почему-то была уверена, что с ним все в порядке. Она думала об этом, засыпая в на удивление удобной, мягкой кровати. Это было чудом, что она добралась до Свера, что повстречала Эргаса и более того, спасла ему жизнь, что эта непростая травница согласилась помогать ей, и, несмотря на все разногласия, на всю неприязнь, Илана верила, что Рей доведет ее до Легории и поможет связаться с повстанцами. Уже засыпая, Илана подумала, что и травница скрывает что-то очень важное, но сознание покинуло ее прежде, чем эта мысль смогла до конца сформироваться.

Получив известие от паучка, я, наконец, смогла вдохнуть полной грудью. Зак был жив, но пока не мог присоединиться, не рискуя выдать нас. Я понимала это, но совершенно не представляла, почему он отправил ко мне эту девчонку. Одним своим видом она выводила меня из себя. Может, это оттого, что она была безумно похожа на меня до убийства. Все в ней было мне знакомо, эта несдержанность, жажда действий, беспечность и потрясающая наивность. Я словно в отражение свое смотрела, на ту, какой была до гибели своих друзей. А наши судьбы… Наследница Легории, воспитанная в неведении, серый дракон на плече. У меня на пояснице красовался точно такой же, только серебристый. Она, как и я, когда-то скрывала свою боль за маской беспечности, и лезла в самое пекло, презирая себя за то, что осталась жива. Она была так похожа на меня, и именно поэтому я знала, что из нее выйдет прекрасная королева. Боль и потери закаляют, делают нас сильнее стали клинка. Меня закалили годы в гильдии, а Илану придется закалять мне. Да уж, то еще удовольствие. Но, может, именно поэтому Тор и направил ее ко мне. Он знал, что я не стану взращивать в ней высокомерие и королевские замашки. Только я совсем не была уверена, что готова взять на себя такую ответственность.

— О чем задумалась? — спросила спустившаяся Мира.

— Ты уложила ее?

— Да. Думаю, от твоего особого чая она проспит до утра.

— Это хорошо. Вряд ли в скором времени ей удастся выспаться.

— И все же тебя что-то беспокоит.

— Не знаю. Что-то здесь не вяжется. Зачем безликим девчонка? Зак сказал, что они хотели взять ее живой, непременно живой. Почему? Мертвой она им не нужна, а значит, дело вовсе не в повстанцах.

— Не обязательно. Возможно, они надеются, что с ее помощью они смогут уничтожить сопротивление навсегда.

— Может быть. Но отчего-то мне кажется, что дело не только в этом.

— А не может с этим быть связан твой Халф?

— Каким боком?

— Не знаю. Но я бы на твоем месте выяснила.

Да что выяснять-то? Нет. Я не настолько отчаялась, а вот навестить Регину не помешает. Главное, с халфом не столкнуться. Но если он все такой же ублюдок, каким был тогда, то не придет. А значит, все обойдется.

Оставшись одна, я села на диван и погрузилась в себя.

Оказавшись во дворце поспешила к ближайшей статуе гнома. Поскольку в последнее время я все чаще становилась видимой, мне нужна была маскировка. Вот Регина и придумала прятать плащи в статуях бородатых гномов. Благо, сегодня я оказалась не так далеко от одного из них. Закутавшись в плащ, я почувствовала себя намного увереннее и уже без оглядки пошла по коридору. И как же вовремя. За поворотом я едва не столкнулась с… Эйнаром. Он почти сшиб меня, так куда-то спешил. Интересно куда?

— Простите, — извинился он и поспешил дальше, но на повороте резко остановился и посмотрел прямо на меня. А я решила не рисковать и поскорее добраться до кабинета Регины. Постучалась, но никто не открыл.

И где ее носит?

— Ее нет.

Я аж вздрогнула от знакомого голоса, но не повернулась.

— Уже поняла.

— Что ты здесь делаешь?

— Явно не к тебе явилась. Предыдущего раза вполне хватило, — съязвила я. Если б могла еще и не так выразилась, но здесь слишком много глаз и ушей.

— Поговорим?

— Наговорились уже.

— Аура…

Надо же, а мы говорить не разучились с этими угрожающими нотками. Только они на меня больше не действуют. Точнее действуют, но не так, как раньше.

— Что тебе надо? Иди куда шел.

— Не доводи меня.

— Я не к тебе пришла.

Достала таки. Схватили за руку, а могли бы за шкирку, как котенка, и потащили по коридору. И снова в нас, теперь уже в нас, чуть не врезался Эйнар. Азраэль отпустил мою руку и уставился на анвара, который вовсе не спешил уходить.

— Чего надо?

— А вежливости тебя не учили?

— Нет. Дай пройти.

— Да что с тобой такое? Очередная любовница бросила? Переметнулась в стан обожателей повелителя?

— Не твое дело.

— Я, может, помочь хочу. А то ты полгода уже ходишь, народ своим мрачным видом распугиваешь. Будь проще, брат.

Азраэль не ответил. Схватил меня в охапку и переместился. Надо же. А в этом моем состоянии совсем не тошнит. Круто. Надо еще как-нибудь попробовать. Регину попросить, например. Но уж точно не Азраэля. Этот… гад не спешил меня отпускать. Откинул капюшон, провел кончиками пальцев по волосам и жадно разглядывал. Нет, такой Азраэль нравится мне еще меньше предыдущего. Особенно когда вырваться не дает.

— У тебя раздвоение личности, что ли? То прогоняешь, то не можешь отпустить.

— Заткнись, а? Дай насладиться моментом.

Да наслаждается, конечно. Только не за мой счет. Нет, у него точно с головой не в порядке. Еще больше я в этом убедилась, когда он притянул к себе и вдохнул запах. Точнее, попытался. Я не пахла. По крайней мере в этом состоянии. Зато целоваться могла, в чем и убедилась, когда сжали, так, что не вздохнуть, не выдохнуть и присосались к губам.

Фу. Точно ненормальный. И вампир к тому же. И даже не отвернуться, как не пытайся. Крепко гад держит. Зато можно притвориться бесчувственным истуканом. Что я собственно и сделала. Перестала сопротивляться и позволила ему целовать себя. Надоело. Или просто хотел перевести дыхание. Выпустил лишь на мгновение, а я и воспользовалась. Размахнулась и ударила, что было сил. И, кажется, руку сломала. А поморщились оба. Не слабо я его приложила. Щека буквально горит. И ладно бы у него, но и у меня тоже.

— Еще раз так сделаешь, и куда сильнее двину, на этот раз не по лицу. Болеть неделю будет. И хорошо, что не у меня.

— Нет, вот по твоему поганому языку я точно не скучал.

— А я так вообще не скучала.

— Лжешь ведь, — беззлобно заметил он.

— И откуда такие сантименты, не понимаю. Ты же меня послал, а сейчас чуть ли хвостом не виляешь.

— Я был зол, — перестал излучать самодовольство и добродушие он.

— Ох, конечно, это все оправдывает.

— Не ерничай, пожалуйста.

— Да я бы еще не так сказала, — прошипела я.

— Есть хочешь?

— Обойдусь.

— Аура, — теперь он Гаара напоминает этим своим покровительственным тоном, словно с ребенком разговаривает. Гад.