— Может, тебе удастся вернуться, — зачем-то сказал Сибиряк, хотя они оба знали, что этого не будет.

Леда покачала головой. Солнечный свет упал ей на лицо, и ее глаза показались Сибиряку такого бледно-голубого, призрачного цвета, каким бывает лед в океане у берегов Арктики. Каким лед был когда-то.

— В нашем городе никого нет, только пустые улицы, по которым текут потоки воды. Всего, что я помню, тоже нет. Ни моих соседей, ни друзей. Пусто. Мне некуда возвращаться, — она поморщилась. — Я не хотела провести всю жизнь в маленьком городке и все равно уехала бы, хоть бы и в другую страну, но это не страшно, когда знаешь, что можешь вернуться домой. А когда возвращаться некуда, вдруг понимаешь, как глубоки твои корни.

Они смотрели, как Носов запрыгивает на борт катера, как его высокая фигура в куртке со светоотражающими полосками покачивается на волнах. Сибиряк понимал, что чувствует Леда, для этого ему было не обязательно касаться ее. Ему показалось, что между ними установилась связь, и он испугался. Перед его глазами мелькнул образ Евы. Вот она держит его голову на своих коленях, поправляет повязки, ее зеленые пряди свисают над его лицом, касаясь его лба, а Замок уже погружается в воду, ту что заберет Еву навсегда.

Сибиряк отвернулся от Леды и ничего ей не ответил.

— Что нам нужно сделать? — поинтересовался он нарочито громко.

— Сплавать на противоположную пристань, — крикнул Носов с борта.

Леда и Сибиряк прошли по узкому длинному пирсу.

— Катер долго был в ремонте, надо проверить, все ли теперь в порядке, — с энтузиазмом сказал Олег. — Прогоним его туда-обратно, потом доложим Макарову.

— А почему ты? — спросил Сибиряк. — Это задача для механиков.

— Потому что, — засмеялась Леда и добавила на ломанном русском, — Несов ф каштой бочъке затычъка.

— Я кое-что смыслю в электронике. Хочу лишний раз доказать начальству, что от меня много пользы.

— Карьерист, — Леда пожала плечами.

— Почему бы и нет? Здоровые амбиции еще никому не вредили, — согласился Носов.

Он отвязывал канаты. Сибиряк забрался на борт. Катер качало так, что Сибиряку пришлось держаться за перила.

Вода была странного цвета — бирюзовая, яркая, с темными пятнами. Когда солнечные лучи проникали сквозь толщу воды, темные пятна исчезали, а когда солнце заходило за тучу, они появлялись снова. Повсюду плавала какая-то белая взвесь. Из-за частиц, похожих на хлопья, не было видно ничего глубже пары метров.

— Грязная, — Сибиряк окунул руку. Вода обхватила его запястье, сковала холодом.

— Это частицы породы, — не отрываясь от штурвала, прокомментировал Носов. — Держитесь крепче, поехали.

Катер отчалил и конусы кнехтов с закрученными вокруг них канатами остались позади. А впереди — далекий противоположный берег и бирюзовая вода, похожая по цвету на весеннее сибирское небо в солнечный день.

Сибиряк оглядывался по сторонам. На других берегах тоже были расставлены причалы, а к ним пришвартованы военные гидроциклы — черные, с дутыми боками, которые скорее всего служили кофрами для оружия. Сибиряк заметил пару катеров, отличных от того, на котором они плыли. Юркие, маленькие, в камуфляжной расцветке, они вращали круглыми тарелками локаторов.

Особенно сильный порыв ветра поднял волны. Носов не разгонялся, смотрел на монитор панели управления, и катер раскачивался на малом ходу, будто легкая рыбацкая лодка.

Чтобы не оставаться наедине с Ледой, Сибиряк перебрался поближе к корме.

— Ты местный, из Якутии? — Сибиряк смотрел Носову в спину. Тот сосредоточенно изучал данные на мониторе, синхронизировал их со своим наручным браслетом.

— Нет, я из небольшой деревни в глубинке на другом конце страны, — отвлекся от своих дел Олег.

— Давно служишь? — спросил Сибиряк. Он предполагал, что Носов был еще очень молод.

— Мобилизовался сразу после школы, три года назад. Сначала служил в Краснодарском крае, — он повернулся к Сибиряку. — Я был там как раз во время первых эвакуаций прибрежных районов. Накануне все прекрасно, мы бегаем из гарнизона купаться в спокойном море, а на следующий день вылавливаем оттуда трупы местных жителей. Катастрофы только начались, всем было страшно.

Катер остановился.

— Что у тебя там? — поинтересовалась Леда. Она села напротив Сибиряка на скамейку.

— Техники катер починили, но не до конца. Я пошлю запрос на обновление программного обеспечения. Или… сделаю это сам.

— Ты шутишь? — удивилась Леда.

— Вовсе нет. А потом доложу о своих успехах в лучшем виде.

— Ладно, — девушка равнодушно пожала плечами.

— А почему ты выбрал армию? — спросил Сибиряк, пока Носов листал меню на мониторе панели управления.

— Здесь я чувствую себя нужным, — ответил Олег. — Когда я заканчивал школу, мы уже предполагали, что скоро наступят трудные времена. Я всегда совал нос в любой кипеш, такой уж у меня характер. И как я мог остаться в стороне от будущих перемен? К тому же… — он помолчал. — У меня на попечении мать и младшая сестра. Мы жили очень скромно, и становилось только хуже. А в армии хорошо платят, и я знаю, что смогу содержать их так, как они того заслуживают.

Сибиряк подумал о том, что сам он еще не нашел свое призвание, но то, что судьба привела его именно сюда, говорило о многом. Увидеть будущее невозможно, хотя оно наверняка уже записано в неведомых скрижалях, иначе как объяснить тот факт, что дороги куда-то целенаправленно ведут, и нет в жизни никакого хаоса. Сибиряк оглядывался на свое прошлое и осознавал, что все получалось логично, и он действительно шел туда, куда ему было предначертано.

Носов выключил мотор. Он подошел к люку в полу катера, дернул за ручку. Внутри Сибиряк увидел коробку, в которой под прозрачным пластиком мелькали огоньки датчиков. Носов лег на живот, свесился в люк.

— Сейчас обновлю ПО и поплывем дальше.

Он открыл прозрачную крышку, снял браслет с руки, приложил его к одному из датчиков. На мониторе браслета побежали ряды кодов. Носов закрыл крышку люка, встал.

— Готово! Погнали.

Он встал у штурвала и катер понесся по волнам. Вторую половину пути Сибиряк сидел c закрытыми глазами, ощущая на своем лице теплые лучи и ледяные брызги.

Убаюканный ветром, Сибиряк не заметил, как катер остановился у пирса. Олег привязал судно канатами, и все трое сошли на берег.

— Что здесь такое? — Сибиряк указал на длинный ряд одноэтажных зданий.

— Входы в подземные лаборатории, — ответил Носов.

— Ты там был? — спросил Сибиряк.

Носов помотал головой.

— Я никогда не был внизу — не тот уровень допуска. А ты? — он повернулся к Леде.

— Хотя мама и руководит там лабораторией, меня и близко к этому месту не подпустят.

Навстречу им вышли трое вооруженных часовых.

— Мы уходим, — Носов предупредительно выставил руки вперед.

Они продолжили путь вдоль зданий, держась ближе к берегу карьера. Охранники исчезли за воротами, только камеры под крышей поворачивались вслед за идущими.

Сибиряк крутил головой по сторонам.

— Не стоит здесь все рассматривать, — одернула его Леда. — Подумают, ты хочешь что-то вызнать.

— Мне просто интересно, — Сибиряк упивался впечатлениями.

Они дошли до парковки боевых дронов. Машины стояли в ряд, сложив пропеллеры.

— Почему их здесь… — Сибиряк не успел договорить, как земля под ногами содрогнулась.

— Держитесь, сейчас все закончится, — со знанием дела заявил Носов.

— Ну вот опять, — вздохнула Леда.

Сибиряк знал, что землетрясения случаются в любой точке мира. Он подумал о катастрофе, но здесь нечему было рушиться, нечему гореть и падать, и рядом не было ни морей, ни океанов, в недрах которых тут же зародились бы смертоносные волны. И все же он никак не мог отделаться от липкого чувства паники.

— Противное ощущение, я знаю, — проворчал Носов и на всякий случай взял Леду под руку.

Толчки все нарастали. Один за другим, они то подбрасывали Сибиряка, то уводили почву у него из-под ног. Очередной толчок был таким сильным, что Сибиряк потерял равновесие и повалился на землю. Дроны поднялись в воздух.