Редкие прохожие были так же медлительны, как и само течение времени среди дряхлеющих стен. Серыми тенями они скользили по разбитой мостовой, теряясь на фоне распадающегося пространства. Пожалуй, библиотека оставалась единственным интересным и действительно необычным явлением.

Озираясь, на одной из улочек Алексей взглядом выцепил знакомый образ. Сашка, недавний попутчик, стоял возле узкого прохода в проулок вместе с незнакомым молодым мужчиной. Невольно Алексею захотелось развернуться и выбрать другую дорогу. От прежнего знакомства осталось чувство недосказанности и сомнений. Так и не разгадал он улыбчивого и вроде бы открытого парня.

Сашка говорил, активно размахивая руками, а собеседник будто и не слушал, стоял, склонив светло-русую голову. Друг или коллега, для которого и было забронировано второе место в номере, — так решил Алексей. Чуть отогнув рукав, парень рассматривал вещь, закреплённую на кисти. Со стороны казалось, что он пытается узнать время, а часы не вовремя сломались.

Любопытство взяло верх, и Алексей, отступив ближе к углу другого дома, продолжил наблюдение. Вероятно, дело не ладилось, потому что приятель Сашки резко и досадливо дёрнул рукав выше.

— Не часы, — пробормотал Алексей.

Расстояние не позволило точно определить, что это за вещь. Широкий, тёмный браслет заинтересовал и Сашку. Наклонившись, он возился с ним несколько мгновений, добившись короткого писклявого звука. Его товарищ немедленно огляделся и плавным движением скрылся в проулке. Второй последовал туда же.

— Как же это всё… — договаривать Алексей не стал, но его копилка странностей трещала по швам. — Булгаковщина какая-то!

Исследование города завершилось внезапным, но довольно приятным образом. Он собирался поворачивать в сторону дома бабы Вари. Мысленно поругивал разбитую дорогу, желая сделать завершающий круг по городку.

Алексей знал, что продолжает бродить лишь по малой его части, самой старой. По другую сторону от железной дороги располагался район с относительно новыми многоэтажками, но и не видя их, Алексей догадывался о настроении распада и там. Дряхлость словно пронизывала сам воздух.

Алексей не мог избавиться от непонятной тоски, заронённой Борисычем. Тот будто нёс её в себе, заразив и случайного знакомого. Пыльные витрины магазинов, такие же непривлекательные вывески усугубляли настроение. Одна из них гласила «Кафе-бар „Часики“». Выполненная в стиле начала века, вывеска, как никогда лучше, напоминала о возрасте городка.

Подивившись странному названию, Алексей увидел Ксану, которая топталась у распахнутой настежь двери. Сосредоточенно роясь в сумочке, она не сразу заметила старого друга, а когда подняла глаза, вздрогнула с усталой тревогой.

— Наши случайные встречи становятся закономерностью, — губы её силились сложиться в улыбку, но выходило плохо.

— Не так уж их было много, — Алексей же искренне был рад видеть Оксану, мигом позабыл о дурном.

Он не стал упоминать библиотеку. Незачем было Оксане знать, что Алексей видел их с заказчиком. Недолгие годы разлуки отдалили сильнее, чем он думал, но сейчас всколыхнулось, потянув к бывшей возлюбленной.

Он и не помнил подробностей отношений. Так, осколки и отдельные моменты. И трудно сказать, правдива ли память, подкидывающая образы из прошлого, но приятно загорелось в сердце волнением. Снова отметив, как Ксана похорошела, он с улыбкой кивнул на вход в кафе-бар.

— Приглашаю. Ты же туда собиралась?

— Я забыла кошелёк в номере…

— Думаешь, я не способен напоить девушку чашечкой кофе?

— Честно сказать, я бы перекусила что-нибудь лёгкое, — она смутилась. — С утра носимся по городу. Меня отпустили на полчаса.

— Что же твой работодатель не кормит ценного сотрудника? — Алексей не мог прекратить улыбаться, глядя на спутницу.

Искусственное освещение в кафе-баре удивительным образом выбивалось из общего стиля заведения. Вначале, Алексею показалось, что они попали в трактир начала века. Деревянный пол, неплохо натёртый, но в несмываемых пятнах от пролитого алкоголя, скрипел под ногами. Длинная стойка, отполированная сотнями локтей и рук, блистала. Рассыхающиеся круглые столики на витых снопах ножек и подобные им стулья по двое—трое стояли ближе к окнам.

Высокие напольные часы с тяжёлыми гирями за витражным стеклом и резным корпусом стояли у дальней стены. Судя по замершим стрелкам, они давно не шли. Алексей не верил глазам, что где-то могло сохраниться подобное, продолжая полностью исполнять предназначение.

Людей было немного. Двое одиночек расположились за стойкой. Один столик занимала занятная троица: солидный мужчина в добротном костюме, похожий на чиновника, милиционер явно высокого ранга и печальный пожилой товарищ с трагичным выражением лица. Все трое одновременно повернулись в сторону Оксаны и Алексея.

Усаживая подругу за столик, он не мог не заметить, как горожане принялись тихо переговариваться, недовольно переглядываясь и пожимая плечами. Никто из них и не мог знать молодого историка, присутствие чужака, похоже, не сильно нравилось. Официантов здесь не было, поэтому Алексей сам принёс две чашки кофе, сомнительного вида пышки и скромный салат для Ксаны. Глядя на еду, он испытал ностальгию по пирожкам бабы Вари.

— Сильно донимает? — Алексей прервал молчание, заставив себя оторваться от созерцания миловидного личика подруги.

Настойчивые образы прошлых совместных радостей всё больше захватывали его. Недолго вернуться к прежним чувствам. Он не понимал, желает ли снова окунуться в ту болезненную, но искрящуюся жизнь не просто «рядом», но и «вместе».

Нужно ли это ему? И что думает Оксана?

Она почему-то старалась не смотреть в глаза. Сидела, опустив голову, ковыряла вилкой вялые листики зелени и ничего не говорила. Кофе остывал. Словно и неважно было, что кто-то находится рядом. Вопрос Алексея подтолкнул оторваться от тарелки.

— Кто⁈ — глаза Ксаны испуганно расширились.

— Работодатель? Фирмач этот? — кофе невероятно горчил, и Алексей отставил чашку.

— А-а, обычное дело, — она, наконец, взялась за кофе, поморщилась.

— И что? Впрочем, — спохватился он, — Ничего не говори. Не хочу выпытывать коммерческие тайны. Меня достопримечательности больше интересуют. История места.

— Всегда историк, — она повела плечами, напомнив о старых спорах, задумалась. — Неподалёку от городка есть развалины Троицкой церкви. В твоём вкусе.

— Я читал о монастыре и церкви N-ского уезда. Оно?

— Моя версия, что именно о Троицкой речь.

— Фирму твою она интересует?

И что его постоянно выносило в разговоре на дурацкую фирму! Алексей пожалел о сказанном, увидев, как плечи подруги опустились, улыбка погасла.

— Что мы всё о работе⁈ — Она встрепенулась. — Лучше о себе расскажи. Что на кафедре? Как дед?

— Куда денется эта кафедра, — рассмеялся он. — Вот, приехал за материалами, но пока очень всё смутно.

— А дед? — напомнила Ксана. — Он у тебя такой…настоящий, — она всё-таки подняла взгляд, улыбнулась краешками губ.

Но Алексея это не обмануло. Глаза Оксаны по-прежнему оставались серьёзными. Что-то тяготило её.

— Нормально дед, — он кивнул, следом за чашкой кофе отставил и тарелку с пышками. — Лучше не пробуй. Они отвратительны и сделаны в прошлом веке. Дед… Немного сердце стало барахлить. Оно и понятно, возраст и расстройство, — лавируя между темами, продолжил историк. — Лекарства пьёт, но держится, вида не показывает. Ты его знаешь!

— Да, он у тебя сильный, — охотно согласилась Оксана, посмотрела в окно, где за пыльными разводами и города не увидишь. — Что-нибудь произошло? Ты сказал, что дед расстроился.

Тонкая рука, протянутая через столик, мягко легла на руку Алексея. Тёплая, нежная, она напомнила о прошлом ярче и настойчивей, чем всё прочее. Он внутренне вздрогнул, но оставил как есть. Их взгляды встретились. Медленно текли секунды.

— Квартиру деда несколько раз пытались ограбить, — пробормотал Алексей. — С первого взгляда ничего не взяли, но все вещи перерыли. Наверное, поэтому…