А толстая Лень не отстает, пыхтит, отдувается тяжело.

Зашел Петя во Дворец пионеров. Видит: ребята планер мастерят, из глины птиц и зверей лепят. На разных инструментах играть. учатся.

— Можно мне с вами планер мастерить? — спросил Петя.

А бывший друг его Федя сердито ответил:

— Сначала ты, Фунтиков, Лень от себя прогони.

— Надоела она мне, да как ее прогонишь? — с грустью спросил Петя.

— А хочешь я тебе помогу?

— Еще как! — вздохнул Петя.

Федя подошел к Пете и что-то зашептал на ухо.

— Понял?

— Понял! Понял! — Петя рассмеялся и спросил: — Ну, а после? Мне можно сюда приходить?

— Конечно! — воскликнул Федя и с таинственным видом подмигнул.

Помчался Петя домой.

— Зачем пришел? — спрашивает мать.

— Есть хочу! — отвечает Петя.

— А не будешь с Ленью дружить? — спрашивает мать.

— Не буду!

А Лень рядом стоит, ухмыляется, рожи корчит:

— А вот и будешь, а вот и будешь, никуда от меня не убежишь! Хе-хе-хе…

«Посмотрим!» — подумал Петя и улыбнулся. А потом взял в руки книгу. Как только читать начал — Лень точно ветром сдуло, не стало Лени.

— Вот теперь-то я могу отдохнуть спокойно! — воскликнул Петя и закрыл учебник. А Лень тут как тут!

— Пошла вон! — крикнул мальчик и снова схватил книжку. Исчезла Лень, точно ее и не было!

И заметил Петя: как только он возьмется за учебник, Лень бежит без оглядки. Начнет бездельничать — Лень тут как тут!

«Правду сказал Федя: боится Лень книги», — подумал Петя.

Целыми днями сидел Петя за учебниками, похудел даже. А на сердце радость: все реже и реже стала появляться в доме толстая Лень.

Однажды притопала она и сердито сказала:

— Уйду я от тебя, Фунтиков, к другому мальчику!

— Ну и убирайся! — обрадовался Петя. — Ищи дураков.

— А вот и найду! Есть еще глупые мальчишки и девчонки на белом свете: будут со мной дружить! — злобно крикнула Лень и со злостью хлопнула дверью — ушла.

Пришел Петя снова в школу и сказал учительнице:

— Прогнал я Лень, посадите меня опять за парту, хочу учиться.

— Очень хорошо! — улыбнулась учительница.

Толстая Лень скрылась неизвестно куда. Она, говорят, бродит сейчас по школам, ищет, с кем бы дружбу завести.

— А у меня завтра брат приезжает! Он пограничник, — прокричал Славка, выбегая во двор.

Сразу же стало тихо. Только Витька, самый старший из ребят, сплюнув сквозь зубы так, как никто из мальчишек не умел, пробасил:

— Свистит…

Славка хотел было возразить, но, посмотрев на Витьку, не решился — чего доброго, получишь еще по шее. И помчался в магазин — мать велела купить хлеба.

Славка бежал по лужам, не замечая их. В город пришла весна. Это была уже третья весна с тех пор, как старший брат ушел в армию. Оттуда он писал, что живется ему хорошо и что у него появился новый друг — собака по кличке Рэйна. А совсем недавно он сообщил, что скоро вернется домой и чтоб его обязательно пришел встречать Славка.

Завтра Юрий будет дома, и тогда уж Витька перестанет задираться — побоится.

Славка не мог найти себе места от нетерпения. Ему ужасно хотелось, чтобы поскорее пришло завтра.

И вот — день приезда Юрия.

С раннего утра из кухни неслись запахи — мама стряпала мясной пирог и еще что-то сладкое. Славка прошлепал босыми ногами на кухню.

— Мама, мы не опоздаем?

— Нет, нет. Иди-ка собирайся…

Славка волновался не зря — к поезду они чуть не опоздали. Только подошли к перрону, как над самым ухом раздался оглушительный голос: «Граждане встречающие! На первый путь главной линии прибывает поезд «Москва — Пермь»…

Славка чуть не оглох. А вокруг все почему-то сразу забегали, засуетились, и мама тоже потащила Славку вперед по перрону.

Поезд подходил ужасно медленно. Мама очень волновалась и от этого, видимо, сильно сжимала Славкину руку.

Вдруг чей-то очень знакомый мужской голос, перекрывая шум толпы, крикнул:

— Ма-а-ма!

И мимо, стоя на подножке вагона, проехал здоровенный парень в солдатской шинели. Славка почувствовал, как вздрогнула рука матери, и она прошептала: «Юрочка…» И они помчались, наталкиваясь на людей, догонять уплывающий вагон с Юрой.

Сильные руки оторвали Славку от матери и подняли высоко-высоко над толпой. Он увидел много людей, лицо брата… Из-за отворота Юркиной шинели на него смотрела мордочка. Эта мордочка потянула носиком воздух, с шумом выдохнула и тихонько тявкнула, а потом, как будто застеснявшись, спряталась в широкую шинель. У Славки загорелись глаза.

— Это мне? — спросил он с надеждой.

— Тебе, Славик!

Дома всех ждал вкусный обед. Чего только не было на столе, но Славку интересовало другое… Славку интересовал щенок. Он опустил его на пол и стал неотступно следовать за ним. Малыш сначала растерялся и стал тихонько попискивать, но потом, принюхиваясь, он со всех ног бросился в комнату, где за столом сидел Юрий. Славку это очень удивило. Щенку два месяца, а он уже по запаху знает, где его хозяин.

— Юра, а он что — уже дрессированный?

— Ну нет, конечно. Просто щенок от очень хороших родителей, которые были дрессированы. А те, в свою очередь, тоже от хороших родителей и тоже дрессированных. И так дальше… Вот посмотри…

Юрий достал из гимнастерки сложенный вчетверо лист плотной бумаги.

— Этот лист называется «Родословная карточка служебной собаки». Здесь указаны родители нашего малыша, деды, прадеды и прапрадеды, их оценки за экстерьер, то есть за красоту, сложение, и за рабочие качества. Все предки этого щенка из поколения в поколение занимались «следовой работой», и вот, как видишь, это качество передалось по наследству и ему.

Пока Юрий рассказывал Славке, щенок почти совсем освоился. Он разгуливал по квартире и все время что-то вынюхивал. Наконец, дальняя дорога, масса новых запахов и знакомств утомили щенка. Он свернулся калачиком и уснул. Все, как по команде, сначала умолкли, а потом заговорили шепотом. Юра нарушил тишину первым.

— Щенок с первого же дня должен знать свое место, а не валяться где попало. Нужно сшить ватный матрасик и два чехла, чтобы менять…

Тут мать не выдержала:

— Ну вот что, собаководы… На меня не рассчитывайте. Никаких матрасиков делать я не буду.

Славка отлично знал, что мама говорит это только сейчас, а потом будут и матрасики, и чехлы. Не обращая особого внимания на сердитые слова матери, он спросил у Юрия:

— А как мы его назовем?

— У нас на заставе щенку дают кличку так: берут один слог от клички отца и один — от матери. Отца этого щенка звали Гулька, а мать…

Юрий замолчал, посмотрел на развалившегося у его ног щенка и продолжал:

— Рэйна… Она погибла. Она погибла, а я вот… живой.

Славке показалось, что брату как-то неловко, что он остался жив.

— Вот я и решил взять первые две буквы от клички матери и три — от отца. Получилось — Рэгул.

— Здорово! — прошептал Славка и уже громче повторил: — Рэгул!

Щенок потянулся, покряхтел, как старичок, вышел на середину комнаты и, неожиданно заскулив, стал кружиться.

— Что с ним? — забеспокоилась мать.

Юрий улыбнулся.

— А вот посмотрите.

Под Рэгулом была уже лужица.

— Вот тебе, Славка, еще один урок: как только увидишь, что щенок забеспокоился, стал скулить и ходить по кругу — бери его под мышку — и бегом на улицу. Так он у нас быстро привыкнет. Сейчас его все-таки тоже нужно сводить.

Славка был счастлив: сейчас он выйдет во двор со служебной собакой! И пусть только Витька сунется. Подхватив щенка, он выбежал во двор, но никого из ребят там не оказалось. Только один малыш, который ходил еще в детский садик, подошел и погладил Рэгула. К великому удивлению Славки, «служебная собака» вместо того, чтоб броситься на «нарушителя» повиляла хвостиком и лизнула мальчика. Этого Славка вынести не мог. Он схватил щенка — и бегом домой.