Эхор быстро проходя через приёмную к выходу хмуро оглядел ждущих его ребят и приказал:

— За мной.

Впереди шёл сам ректор, за ним ребята и закрывал это импровизированное шествие дознаватель. Со стороны могло показаться, что парни идут под конвоем, словно что-то натворившие озорники.

Открыв дверь в свой кабинет и усаживаясь за стол Нибин кивнул адептам, чтобы они тоже не стояли, а рассаживались кто куда. Мар, по старой привычке, облокотился о дверь. Со стороны это смотрелось немного странно, не поймёшь то ли он сам собирается сбежать, то ли охраняет её, чтобы присутствующие не могли покинуть помещение до окончания разговора.

— А теперь я хочу услышать что произошло с адептом Стэнхардом Лорекилом.

Ребята переглянулись. И если Рик и Люк ничего толком не могли сказать, то вот принцу и компании теперь придётся рассказывать всё и объяснять почему они не пришли к декану сразу ещё тогда, когда парню стало плохо в первый раз.

Неожиданно первым заговорил Годрик Брансон, Эхор всё ждал когда начнёт рассказ Кан, и не обращал внимания на других, и теперь с удивлением смотрел на беловолосого парня.

— Да мы толком ничего не знаем. Мы с Люком не спеша шли в столовую, — он обернулся к парню дожидаясь его подтверждения своим словам и продолжая рассказ, — когда случайно на лестнице столкнулись с ними, — он кивнул на ребят. — они его уже таким несли, — открестился он от произошедшего.

Тяжело вздохнув ректор Нибин перевёл тяжёлый взгляд на своего племянника, молча ожидая его рассказа. Под этим взглядом Вире захотелось поёжиться. Быстро глянув на принца, она отвела взгляд: и как у него получается оставаться таким спокойным? Вот, например, у самой Виры рядом с этим драконом всегда, как бешеное, колотилось сердце, дрожали руки и пересыхало во рту, а губы так зудели от сухости, что их всё время хотелось облизать.

Обычная практика дознания случившегося совершенно не волновала Колина. Ему было интереснее наблюдать за находящимися в кабинете. Люк с Риком явно нервничали не понимая во что вляпались, принц оставался спокойным, вот только по чуть нахмуренным бровям становилось понятно, что он просчитывает варианты поведения и объяснения событий.

Ещё для Колина было очень интересным поведение ректора и дознавателя. Складывалось впечатление, что они знают намного больше ребят, если судить по их странным и многозначительным переглядываниям, поджатым губам и давящей ауре. Колину на миг показалось, что он, как маленький ребёнок, пытается обмануть родителей, а те с молчаливым хладнокровием позволяют отпрыску закопать себя под собственным враньём.

Да, история со Стэном очень дурно пахла, и Колину всё больше и больше казалось, что случившееся связано с его любимой. Чем больше он обдумывал эту мысль, тем сильнее всё происходящее ему не нравилось. Погрузившись в раздумья он почти не слушал о чём говорят, его занимал вопрос стоит ли сегодня выйти на связь с императором или попросить Алана Граша и его группу разобраться в происходящем. А может, лучше схватить Виорелу в охапку, не дожидаясь следующих происшествий, и бежать отсюда куда угодно, лишь бы подальше от дракона.

Колин нет-нет да и поглядывал на девушку. Она выглядела безумно соблазнительно, а сейчас особенно: глаза лихорадочно блестели, щёки разрумянились, а язычок время от времени мелькал шаловливо касаясь алых губ. Но кроме очарования была в её поведении напряжённость, она чувствовалась по быстрым нервным взглядам, напряжённым плечам, и парень потянулся к девушке обнимая её за плечи. Неосознанный жест. Просто Колину ужасно хотелось её защитить от любой опасности, а ещё, конечно, показать всем окружающим, что она его.

Естественно, своими действиями он спровоцировал повышенное внимание одного очень злого дракона. Колин получил испепеляющий, убийственный взгляд ревнивого мужчины и ответил ему своим не менее предостерегающим взглядом: “Моё!”. Дракон бесился и ярился, эти эмоции легко читались по его глазам, но он держал себя в руках.

Конечно, парень понимал что нарывается, ведь дракон наверняка уже учуял запах своей пары. Но его молчание и бездействие разжигали внутри не менее ревнивого Колина собственнические инстинкты. Дёргать дракона за хвост не самая умная мысль, но и ничего поделать с собой Колин не мог. Парень немного увлёкся этой молчаливой войной взглядов, а когда вновь посмотрел на Виру, заметил как затуманились её глаза, но не насторожился. Потому и пропустил момент, когда она немного качнулась чувствуя себя с каждой секундой всё хуже и хуже.

Вира уже давно не слышала и не понимала что происходит вокруг. Бешеный стук сердца грохотал барабанным боем в ушах заглушая все звуки. Во рту образовалась пустыня, а язык отказывался ворочаться, и смочить пересохшие губы уже давно было нечем. Сил держаться у Виорелы больше не осталось, её глаза закатились, и она тяжело привалилась к плечу Колина.

— Воды, дайте воды! — повелительно заорал парень тревожно заглядывая в глаза девушки и бережно отводя локон волос от лица.

Вокруг творилось что-то непонятное: кто-то вскакивал со своего места, кто-то пытался обмахивать девушку, но ему не было дела до них всех, его сейчас волновало только отсутствие воды, и он требовательно протягивал руку, не отпуская взгляда девушки, не давая соскользнуть ей в беспамятство, боясь, что может произойти что-то страшное. Наконец, ему сунули в руки стакан с водой, и парень нежно поддерживая за подбородок пылающее жаром родное лицо поднёс его к губам любимой.

— Пей!.. — тихий шёпот, словно поцелуй, сорвался с его губ.

В горло Виры потекла живительная влага. Руки девушки дрожали, она жадно глотала, давилась и снова глотала. Перед глазами всё плыло и она никак не могла сориентироваться кто рядом с ней. Но одно она знала точно: эти надёжные тёплые руки не спутает ни с чьими. Виорела уцепилась в них мёртвой хваткой, как за якорь, который должен уберечь от окончательного падения в пропасть.

Её душа рвалась на две части истекая болью и нигде не было успокоения. Кровь и огонь не давая права выбора рвали её, стараясь перетянуть к себе, причиняя нестерпимые страдания.

— Что с ним?

Слова раздавались, как через воду, глухо, невнятно. Девушка совершенно не понимала их смысла, да и не нужен он был ей. Она горела и плавилась в яростном огне. Захлёбывалась злым безумием крови пытающейся утопить её в своём страстном отчаянии. Невообразимая боль рвущая душу и сознание не отпускала, и даже родные объятия не давали успокоения. Проваливаясь в небытие Вира почувствовала как её подхватывают на руки.

— Я не знаю! Не трогайте! Я сам отнесу его к целителям. Кан, расскажи всё про Стэна, ничего не утаивай!

Эхор не успел подхватить зеленоглазое бедствие потерявшее сознание. Мальчишка охранник, предъявивший на него свои права, оказался быстрее. Это было так странно… Его внутренний дракон не мог ошибиться. Он, как и сам Эхор, сейчас находился в состоянии шока. Нет, он не был зелёным юнцом, не знающим, что такие отношения существуют. Да, он их не приветствовал, но и не был ханжой отрицая их. Но знать и понимать это разные вещи. Эхор не понимал: они же мужчины, как можно предъявить права на того, кто с тобой одного пола? Вынырнувший из глубин его души дракон своими глазами наблюдал за происходящим в кабинете. И этот красноречивый взгляд брошенный ему, словно вызов, не мог спутать ни с чем.

Эта заминка решила всё: Эхор, как обычно, взял эмоции под контроль. Сейчас личные переживания были лишними, а у него за один день уже два покушения на адептов в его академии, причём на территории этой самой академии. И если его племянничек что-то знает об этом… Ректор пронзил многообещающим взглядом встревоженного парня, краем глаза ревниво следя за соперником.

А Колин в это время был готов вышибить дверь сгустком чистой энергии, но Мар находившийся рядом опередил его, распахивая её перед ним. Эхор бросил недобрый взгляд вслед уходящему Колину и признал, что он прав. Зеленоглазому бедствию быстрее всего поможет телохранитель. Кивнув своим мыслям мужчина остался стоять в центре кабинета, возвышаясь над собственным племянником.