— До встречи.

До вечера я верчусь как белка в колесе. У Паши сегодня выходной, поэтому мы с Матвеем делим обязанности на двоих. Сразу после завтрака у меня по расписанию тренировка с мальчишками, которые выбрали кружок по баскетболу, потом поход на озеро с отрядом, еще до дневного сна успеваю забежать в административное здание подписать табель, после полдника научить ребят собирать и разбирать палатки и до ужина отвести на занятие в веревочный парк.

С Лерой мы не пересекаемся, хотя я знаю, что после утренних анализов ее отпустили из больницы. Откуда знаю? Она написала. Короткое смс «Я на свободе. Поймай меня, если сможешь» я перечитывал уже раз десять и не планирую останавливаться. У менять от него такое поразительное ощущение в животе — словно те самые бабочки, о которых столько говорят в сопливых фильмах, щекочут внутренности крыльями.

«Я готов ловить. Вернулась в мой красный дом?» — набиваю ответ.

«Что за собственнические замашки? Он мой», — отвечает Лера без промедления.

«Он мой, малышка. Спишь на кровати у правой стены?» — пишу я, а сам не могу перестать улыбаться.

«Да. Почему спрашиваешь?»

«Она тоже моя», — и ты скоро будешь тоже, добавляю мысленно.

«Кто бы мог подумать, что ты такой тиран, Гордеев».

«Ты даже не представляешь», — едва успеваю отправить сообщение, как на скамейку рядом со мной опускается Матвей. Торопливо блокирую телефон и прячу его в карман свободных шорт, не желая выставлять личное на всеобщее обозрение.

— Ой, да ладно тебе шифроваться, — весело говорит товарищ, с насмешкой наблюдая за моими попытками выглядеть, как ни в чем ни бывало. — Знаю, что ты с Лерой чатишься.

— И откуда ты такой умный? — хмуро уточняю я.

— Вас отряд малышей утром видел, — поясняет Матвей. — Если ты думал, что целовать девчонку в «Синичке» до горна — это шанс остаться незамеченными, то ты просчитался.

— Я скрываться и не собирался, — бурчу я, а сам мысленно ругаю свою беспечность.

— А это ты Панину расскажешь.

— А что и он уже в курсе? — поднимаю глаза на приятеля, размышляя, как я отношусь к тому, что директор лагеря и дядя моей пассии в одном лице может знать о моих отношениях с Лерой.

— Понятия не имею. Но я бы не рассчитывал, что до него эта новость будет идти слишком долго.

— И ладно, — говорю раздраженно. — Мы с Лерой взрослые люди.

Волков внимательно изучает мое лицо, потом спрашивает:

— Серьезно она тебя зацепила, а? Даже не думал дожить до того момента, когда ты пожертвуешь своим принципом разделять работу и личную жизнь ради интрижки с девчонкой в лагере.

— Это не интрижка. А Лера — не просто девчонка, — говорю так резко, словно сама мысль о мимолетности происходящего вызывает у меня отторжение.

— Даже так? — Матвей удивленно вскидывает брови. — В Москву ее с собой позовешь?

Это странно, но его предположение не кажется мне неуместным. Оно не кажется мне преждевременным. Странным образом, оно даже находит во мне отклик. Словно я действительно размышляю над тем, что будет у нас с Лерой после «Синички». Все это как-то быстро, словно скоростной поезд мчится по монорельсам, ну и плевать. Я давно не чувствовал себя настолько уверенным в собственных желаниях.

— Слушай, тему сменим, а? — все же прошу я.

— Ну, нет, приятель, так просто ты не отделаешься, — хмыкает он. — Я твои подколы три года терпел. Теперь твоя очередь.

— Моя очередь ребят на ужин вести, — парирую я, поднимаясь с места. — Надо их забирать отсюда, а то Ефремов себе нос разобьет, если еще раз попытается по канату пройти.

— Трус, — беззлобно бросает мне в спину Волков, но я уже его не слушаю. Сейчас меня занимает только одна мысль — на ужине я, скорее всего, увижу Леру. А я, признаться, успел по ней соскучиться.

В столовую мы приходим раньше других отрядов. Вымыв руки, ребята рассаживается по своим местам. Я занимаю место за вожатским столом, куда вскоре приходит Матвей. Ем я с аппетитом, но сам, то и дело, смотрю на вход, и когда в дверях, наконец, появляется Лера, едва не вскакиваю с места, чтобы ее встретить. Хорошо, вовремя себя одергиваю.

Мой порыв, правда, не остается незамеченным. Матвей весело скалится, глядя на меня со странной смесью насмешки и жалости, но молчит. К черту. Пусть думает, что хочет. Это вообще не имеет никакого значения. Не имеет настолько, что я, не таясь, прямо смотрю на Александрову, ожидая, когда она меня заметит.

И она это делает почти сразу.

Наши глаза встречаются. Лера посылает мне мягкую улыбку и даже приподнимает ладошку в знак приветствия. Отвечаю ей кивком головы и взглядом, в который вкладываю все своё нетерпение. О, нетерпение. Сейчас я совсем не уверен, что смогу дождаться отбоя, чтобы украсть ее из красного домика и, наконец, провести с ней вечер и ночь.

Я теряю Леру из поля зрения, когда она садится за свой стол. Теперь нас разделяет чересчур большое пространство столовой и сотня неугомонных детей, которые шумно уплетают ужин. Поэтому я не придумываю ничего лучше, чем снова отправить ей смс.

«Прекрасно выглядишь. Бесит, что ты не можешь сесть рядом».

Пока жду ее ответ, натыкаюсь на ухмылку Матвея.

— Пошёл ты, — шиплю я, прекрасно зная, что его это все ужасно забавляет.

— Ты просто жалок, — приятель картинно закатывает глаза. — Ромео на минималках.

Ответить ему мне нечего, тем более телефон вспыхивает входящим сообщением, поэтому я переключаюсь на куда более приятное занятие — переписку с Лерой.

«И меня. Какие планы на вечер?»

«В планах только ты. Украду тебя после отбоя?»

«Укради».

Твою мать, одно это слово делает со мной больше, чем час просмотра порнушки. Я чувствую, как вскипает кровь, а адреналин заполняет вены, посылая мое возбуждение в стратосферу.

«Ты ведьма, знаешь?»

«Полагаю, это комплимент» — отвечает Лера, сопровождая текст смайликом.

«Это комплимент. Ладно, заканчиваем. Иначе я так воодушевлюсь, что не смогу встать со стула».

«Так рад меня видеть?»

«Сомневаешься?»

«Значит, до вечера?»

«22.10. Я встречу тебя за домиком у клумбы».

За окном давно темно, а в нашем домике царит сонная тишина, когда я, наконец, натягиваю кроссовки и направляюсь к двери.

— Одеколоном твоим весь отряд пропах, Ромео, — елейным голосом сообщает Матвей, приподнимая голову от подушки.

— Переживете, — беззлобно огрызаюсь я шепотом. — Спасибо еще раз, что согласился остаться один на ночь.

— Ой, ладно, иди уже, — отмахивается Волков. — Паша написал, что скоро подъедет.

— Хорошо. Я вернусь утром до завтрака.

— Не вопрос. Леру только не обижай, — добавляет приятель.

Ничего не ответив, я выхожу за дверь, погружаясь в бархатную тишину июньской ночи. Здесь выдыхаю — не то, чтобы меня задели слова Матвея, но все же странно осознавать, что мои отношения с Лерой больше ни для кого не являются секретом. Наверное, раньше это бы меня очень злило, сейчас же я просто испытываю дискомфорт. Я по натуре закрытый человек — такому как я нелегко становится объектом сплетен и пересудов.

До домика первого отряда идти меньше минуты — вниз по тропинке и потом свернуть направо. Спрятавшись под сенью раскидистого дуба, набиваю сообщение для Леры.

Через некоторое время слышится глухой толчок двери и легкие шаги вниз по деревянным ступенькам. А буквально через секунду перед моими глазами появляется Александрова в коротком платье-толстовке желтого цвета и белых «Конверсах».

— Привет! — шепчу я, широко улыбаясь.

Заметив меня в темноте, она торопливо идет навстречу, а потом вдруг резко останавливается.

— Я должна была одеться иначе? — спрашивает она, с подозрением разглядывая мою голубую льняную рубашку и светлые шорты.

— Ты прекрасно выглядишь, — отвечаю я, приближаясь к девушке и беря ее за руку.

— Ну вот. Теперь я волнуюсь, — Лера прикусывает губу и доверчиво смотрит на меня снизу вверх.