В заключение описания сушеней, следует отметить два важных эпизода из почти полностью забытой политической истории их страны. Помимо описанных ранее подробностей взаимоотношений восточных иноземцев с Чжоу и последующих посольств сушеней к императорским дворам в послеханьский период истории Китая и соседних с ним на севере государств, выясняется (в частности, благодаря записям в "Вэйчжи"), что ханьский У-ди напрасно негодовал и выпускал гневные указы по поводу отсутствия посольств сушеней в годы его правления и вообще в эпоху Хань. Самые северные из восточных иноземцев находились тогда в чрезвычайно сложных отношениях с фуюй, своими соседями на юге и юго-западе. Влияние фуюй в стране сушеней зашло настолько далеко, что им пришлось выплачивать непомерную "дань". Притеснения соседей к 220 г. стали настолько унизительными и тяжелыми, что сушени — народ свободолюбивый и гордый — восстали, и до 226 г. влиянию фуюй в их землях пришел конец. По-видимому, именно к этому времени и следует отнести такое важное событие, как образование у сушеней племенного союза, во главе которого стал "Великий предводитель". Следовательно, в первой четверти III в. разложение (не без влияний соседей с юга) первобытнообщинного строя, с одной стороны, и консолидация сушеньских племен, с другой, ограничили власть отдельных вождей. Логически рассуждая, лишь подчиненные единой воле сушеньские племена и их руководители могли противостоять влиянию фуюй, а также успешно отразить последовавшие затем неоднократные попытки фуюйцев покорить их, отмеченные в "Цзинь ши".

Второй эпизод связан с вторжением в южные пределы земли сушеней военачальника Ван Ци, посланного в 245 г. полководцем Му Цю-цзянем, который по приказу императора Мин-ди преследовал государя Когурё. Ван Ци удалось пройти "очень далеко", до берегов "Великого моря". Отряды его пересекли территорию, населенную племенами воцзюй, но затем, как уже указывалось, Ван Ци пришлось столкнуться с отрядами сушеней. Возможно, действительно его похвальба о попрании сушеньских очагов отражает успешность действий на севере, о чем сообщалось в записи на каменной стеле, воздвигнутой на горном перевале в уезде Цзиань (бассейн р. Ялу). Однако эпизодическая военная операция не могла, разумеется, привести к каким-либо серьезным последствиям, и можно не сомневаться, что после ухода экспедиционного корпуса сушени по-прежнему продолжали господствовать на севере Дальнего Востока. В этой связи заслуживает внимания сообщение "Хоухань шу" о постоянных грабительских нападениях сушеней на своих северных соседей на юге — воцзюй, или чжигоулоу. Вторжения осуществлялись на судах в теплое время года, из-за чего воцзюй приходилось с наступлением лета скрываться в глубине ущелий неприступных гор. Дерзкие походы храбрых воинов сушеней приводили в трепет поселения соседних племенных союзов, прежде всего, конечно, фуюй и воцзюй. Однако ответные военные акции не приводили к их успокоению: сушени благополучно отсиживались в труднодоступных горных долинах, отражая атаки соседей. Судя по отдельным туманным намекам, в последующее время сушени находились в дружеских отношениях с Когурё, которое достигло в тот период апогея своего могущества. Возможно, совместный приход в Китай посольств Когурё и сушеней отражает зависимое положение последних, но сказать что-либо определенное об их взаимоотношениях трудно.

Начиная с IV в., название "сушень" исчезло (за исключением редчайших случаев) со страниц династийных хроник и из разделов "Восточные иноземцы". Племена, заселявшие большую часть территории Маньчжурии, Приморья и Приамурья, стали описываться в эпоху Поздняя Вэй как уцзи, а во времена Суй и позже — как мохэ[43]. Ареал их обитания охватывал бассейн рек Нонни, Сунгари, Уссури, а также долину среднего и нижнего течения р. Амур, начиная от впадения в него Сунгари. В западные пределы уцзи-мохэ включалась часть степной территории Маньчжурии. В "Бэй ши" и "Суй ши" упоминались озера с солоноватой и жесткой водой и солеными испарениями, из-за чего верхушки, ветки и кора произраставших на берегах водных бассейнов кустарников и деревьев покрывались налетом соли. В "Синьтан шу" отмечалось, что там встречались соленые ключи, а воздух был горяч и прозрачен. Ничего подобного в сырых и холодных землях Маньчжурии быть не могло, следовательно, речь идет о степных пространствах, расположенных к востоку от Внутренней Монголии, где, согласно "Бэй ши", узци соседствовали с тюрками, а позже с киданями, с которыми они имели непрерывные столкновения. По мнению японского историка-востоковеда Вада Сэй, эта пограничная с кочевыми племенами зона располагалась где-то около современного озера Чаган-нора. Именно по тем местам, западной киданьской межой, в обход территории соперника уцзи — могущественного Когурё — проходило в 477 г. к вэйскому двору знаменитое посольство Иличжи (рассказ о нем следует далее). На юге уцзи на довольно значительном протяжении соседствовали с Когурё, земли которого располагались на севере в Пределах, ранее занимаемых племенами фуюй, то есть в полосе к югу от современного г. Гирин. Соседями уцзи на юге, в бассейне р. Тумэнь-ула, были северные воцзюй, иначе называемые доумолоу. Их уцзи, согласно записи в "Бэй ши", "всегда презирали". Впрочем, остальные владения на юге тоже пользовались благосклонным вниманием сильнейших из "восточных иноземцев". В сферу южных территорий уцзи по-прежнему входили "большая, шириной свыше трех ли" р. Сумо (Сунгари) и "обоготворяемые горы" Тайбайшань, то есть Чанбошань.

Согласно "Бэй ши" и "Суй ши", в долинах и на склонах священных "Небесных гор" в изобилии встречались леопарды, тигры, медведи и волки, которые, однако, никогда не нападали на людей. Уцзи тоже их не трогали, а проходя по тем горам, перед которыми трепетали от страха, узцзи не смели даже мочиться, чтобы не осквернить святыни. Поэтому они всегда брали с собой в путешествие специальные сосуды.

К северо-западу от территории, занятой уцзи, в бассейне рек Верхний Амур, Шилка и Аргунь, Зея и Бурея расселялись монголоязычные племена шивэй, а также тунгусы, дидэгуань и улохоу. На востоке земли уцзи ограничивались, как и у сушеней, водами "Великого моря", хотя никаких конкретных сведений о приморских племенах источники не содержат. Что касается северо-востока, то есть бассейна р. Нижний Амур, островов Сахалин и Хоккайдо, Курильских островов, Камчатки и Чукотки, то здесь жила целая группа племен, 0 чем следует сказать особо, рассматривая вопрос о расселении в пределах Дальнего Востока семи отдельных племен эпохи Суй.

Сведения о потомках сушень-илоу и уцзи к V в. расширились настолько, что о мохэ уже можно было говорить не как о едином целом, а как о совершенно конкретной группе родственных племен, которые, однако, оставались независимыми друг от друга. На крайнем юге территории их расселения располагались земли лимо мохэ (они же сумо мохэ) и байшань мохэ. Лимо владели районами, прилегающими к бассейну верхнего течения р. Сунгари севернее Гирина, а также Байшань — горным массивом, расположенным юго-восточнее и прилегающим к Муданцзяну. Они-то как раз и тревожили постоянными набегами северные границы Когурё и потомков северного воцзюй — доумолоу, которые жили в долине р. Хэлань (Муданьцзянь). Севернее лимо, в районе современного г. Бодуне, где сливаются реки Нонни и Сунгари (последняя круто поворачивает на северо-восток), расселялись бодо мохэ, иначе называемые гудо мохэ. Еще далее от них на северо-восток, около современного Харбина, вдоль южных берегов р. Сунгари, где протекает один из ее самых известных правых притоков — р. Альчук, располагались земли племени аньчэгу мохэ. На восток от гудо мохэ, на берегах низовьев и среднего течения Сунгари и Хурхи, то есть к северу от все тех же доумолоу, жили фуне. Племя хаоши мохэ (или гуши мохэ) занимало территорию ближе к низовьям р. Сунгари, в районе современного г. Саньсин (или Цзямусы). Самое могущественное племя хэйшуй мохэ расселялось по берегам р. Амур от устья р. Сунгари и до устья р. Уссури.