– Черт, что же будет с нашей группой? – задрав голову к верх, тихо интересуется Даниэль. – Что будет, если Питер не выживет? Врачи не дают никаких утешительных прогнозов!
– Не знаю, но наша группа может прекратить свое существование, если мы потеряем барабанщика, – сидящий рядом с Даниэлем, задумчиво отвечает Терренс, находит в кармане своей кожаной куртки какой-то брелок и начинает нервно вертеть его в руках. – Смерть Питера означает конец «Against The System».
– Нет, я не хочу этого… Не хочу его смерти. Я хочу, чтобы Пит выжил. Даже если нам не удастся спасти группу, я обязан видеть его живым и здоровым. До последнего момента у меня была надежда, что мы сможем вернуть его… Но сейчас я все меньше начинаю быть таким уверенным…
– Сейчас все зависит только лишь от Питера… – Терренс окидывает взглядом весь коридор, продолжая нервно теребить брелок в руках. – От того, выживет ли он или нет… Его спасение даст нам маленький шанс на счастливый конец, а гибель разрушит все к чертовой матери.
– Ох, даже если Питер выживет, не факт, что он вернется в группу, – Даниэль начинает массировать свою шею, иногда нервно дергая ногой. – Не факт, что он сможет выйти из своей депрессии. Не факт, что его проблемы будут решены.
– Не поможем сами – обратимся в какую-нибудь клинику. Хотя бы просто проконсультируемся с психологом и спросим, как нам убедить Роуза все объяснить и изъявить желание лечиться.
– Сейчас надо пробовать даже то, что кажется просто бесполезным и нелепым, – довольно уверенно говорит Даниэль. – Больше мы не можем находить отмазки и не делать то, что должны. Хотя бы ради наших верных поклонников… И ради наших милых девчонок, которые верят в нас…
– Это сильная мотивация двигаться дальше. У нас есть определенная цель – и мы к ней идем, потому знаем, что то-то этого хочет.
– Ты прав, приятель…
В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, во время которой мимо Даниэля и Терренса проходит несколько врачей и пациентов и пара посетителей с пакетами в руках. А потом МакКлайф-старший немного неуверенно прерывает это молчание, посмотрев на своего приятеля.
– Кстати, а ты уже предупредил Анну о том, что мы задержимся? – интересуется Терренс.
– Да, я все ей рассказал и предупредил, что буду здесь допоздна. А ты поговорил с Ракель?
– Поговорил, – кивает Терренс. – Кстати, Ракель сказала, что она и Анна сейчас находятся дома у Наталии.
– Да, Анна сказала мне. Кстати, ей не нравится то, как выглядит Наталия.
– И Ракель выразила беспокойство… Сказала, что они всеми силами пытаются отвлечь свою подругу и развлекают ее. Но Рочестер все равно продолжает грустить.
– Хотя бы что-то… Уже хорошо… Лучше, чем постоянно быть погруженной в свои проблемы и уничтожать себя во всех смыслах.
– Черт, неужели у Наталии действительно все так плохо, раз девчонкам не нравится это?
– Анна сказала, что она и Ракель пытаются не обсуждать с Наталией темы, которые касаются ее проблем и отношений с твоим братцем. И я думаю, пока что их тактика работает вполне неплохо.
– Верно… Может, девчонкам все-таки удастся убедить ее все рассказать. Когда-нибудь ей точно надоест врать и скрывать всю правду, что убивает ее.
– Я думаю, сейчас главное – не оставлять Наталию одну. Если ее проблемы серьезные, а у нее в душе творится непонятно что, то кто-то должен быть рядом с ней. А в одиночестве она может сойти с ума… – Даниэль на пару секунд замолкает, уставив усталый взгляд в одной точке. – Прямо как Питер… Который большую часть времени был один… В последнее время он практически ни с кем не общался, а подруги вряд ли приходили к нему каждый день и раньше. Может, встречались раз-два в неделю максимум, но не более.
– Слушай, а что если ты был прав, когда сравнил Наталию с Питером? – слегка хмурится Терренс. – Что если в их случаях есть что-то общее? Может ли та же ситуация повториться с Наталией?
– Возможно, но я хочу надеяться, что она не захочет повторить его ошибок и тоже довести себя до желания свести счеты с жизнью. Я искренне желаю этой девушке счастья и хочу, чтобы она поскорее рассказала, в чем причина ее горя.
– Нет, Даниэль, я уверен, что Ракель и Анна не позволят ей этого сделать, – уверенно отвечает Терренс. – И я тоже попробую поговорить с ней, если девушкам будет сложно общаться с ней. Уж я точно не допущу еще одну попытку суицида.
– Думаешь, ты справишься с ней?
– По крайней мере, я постараюсь. Ведь я тоже не собираюсь бросать ее в беде и сделаю все, чтобы помочь ей. Наталия – моя близкая подруга, и я люблю ее как свою сестру. И мне небезразлично то, что с ней происходит.
– Это правильно. Та девушка очень много для тебя сделала.
– Не смею спорить. Ведь я получил от Наталии прекрасную поддержку, когда мы с Кэмерон были на грани расставания. И именно она познакомила меня с Эдвардом. Который, однако, доставил мне кучу проблем и точно ответит мне, если он связан со всем, что произошло вчера. Так что я обязан Наталии и просто обязан отблагодарить ее.
– Что ж… – задумчиво произносит Даниэль. – Если ты считаешь, что она тебя послушает, то действуй.
– Уверен, что рано или поздно Наталия все равно расскажет обо всем. Ее просто нужно как-то мягко к этому подтолкнуть.
– Да, только что должно случиться, чтобы она перестала молчать? – слегка хмурится Даниэль.
– Не знаю, Перкинс… – покачав головой и уставив взгляд в одной точке, тихо отвечает Терренс. – Однако помимо этого у меня еще целая куча дел. Вытянуть из Эдварда признания в том, как он связан с теми бандитами… Разобраться с делами группы… Короче, скучать мне не придется…
– Да, приятель, не завидую тебе… – тихо вздохнув и похлопав Терренса по плечу, с грустью во взгляде говорит Даниэль. – В последнее время у тебя слишком много проблем…
– Знаю… Несколько месяцев пожили спокойно – и вот опять появились проблемы!
– Да уж… Немного насладился жизнью с Ракель и снова влип в какое-то дерьмо и теперь вынужден разбирать его. Хотя вам сейчас самое время обсуждать свадьбу.
– Иногда мне кажется, что проблемы не кончались и в то время. Правда, мы не знали об этом и жили с мыслью, что все хорошо.
– Ты прав, но что-то подсказывает мне, что впереди нас ждут еще более ужасные события и потрясения.
– Может быть… И я готовлю себя к тому, что могу узнать еще очень много всего, что до глубины души потрясет меня.
Даниэль ничего не говорит и лишь с сочувствием смотрит на Терренса и слегка хлопает его по плечу. А уже через несколько секунд парни слышат стуки чьих-то женских каблуков. Вскоре вдалеке показываются ужасно взволнованные Хелен и Джессика, практически бегущие рука об руку и едва сдерживая слезы, что катятся из моих и без того мокрых глаз.
– Хелен! Джессика! – восклицает Терренс, вместе с Даниэлем встав со стульев и параллельно убрав в карман свой брелок.
– Наконец-то мы вас нашли! – немного тяжело дыша, взволнованно отвечает Джессика. – Хорошо, что встретили медсестру, которая сказала нам, что похожие на вас парни находятся здесь.
– Скажите, вам что-нибудь известно о состоянии Питера? – дрожащим голосом интересуется Хелен. – Как он? Врачи спасут его, правда?
– Его увезли примерно двадцать минут назад, – с грустью во взгляде отвечает Терренс. – И пока что мы знаем лишь то, что его состояние очень тяжелое, и он потерял много крови.
– Врачи узнали у нас кое-какую информацию и попросили пождать, – добавляет Даниэль.
– Да, нам сказали, что врач сам подойдет, если что-то будет известно. Мы мельком видели его, но не успели запомнить.
– Что ж, значит, будем ждать… – обнимает себя руками Хелен, опустив взгляд вниз.
– Но, парни, как это произошло? – недоумевает Джессика, слегка округленными глазами посмотрев на Даниэля и Терренса. – Почему вы поехали к Питеру домой без нас? Терренс объяснил нам, но из-за волнения и спешки мы не совсем поняли.
– Просто когда вы ушли из кафе, а мы с Даниэлем сели в мою машину, мне позвонил Питер, – признается Терренс.
