– О, тоскливо – это еще мягко сказано. Вот бывают места, где тебе становится хорошо. А есть такие, которые заставляют тебя испытывать что-то плохое и угнетают. Вот сейчас квартира Питера заставляет меня чувствовать себя еще более паршиво, чем мне было вчера, когда мы с Ракель пытались удрать от тех типов.

– Ты прав, приятель… – Даниэль крепко обнимает себя руками и растирает их, чувствуя, что ему жутко холодно. – Бр-р-р, а еще здесь очень холодно… Я уже жутко замерз и буквально не чувствую пальцев.

– Да, здесь ужасно холодно… – уверенно соглашается Терренс. – Не только из-за открытых окон… Здесь уже было холодно.

– Удивляюсь, что Роуз еще не простудился, если у него целыми днями было настолько холодно, – недоумевает Даниэль, направляясь в комнату Питера. – И кстати, в его комнате тоже огромный беспорядок: постель не убрана, на полу валяются какие-то вещи, а на письменном столе, походу, лежит все, что у него есть.

Терренс тоже заходит в комнату Питера и быстро окидывает взгляд окружающую его обстановку.

– Потребуется очень много времени, чтобы разобраться с этим беспорядком, – предполагает Терренс. – И если это не сделаем мы с тобой, то вряд ли кому-то до этого будет дело. Ну… Может быть, только тем девчонкам…

– Это не обсуждается… – уверенно кивает Даниэль. – Питер уж точно не будет заниматься этим…

– Эй, кстати, о Питере… – Терренс резко переводит взгляд на Даниэля и разворачивается к нему лицом. – Мы с тобой осмотрели уже почти всю квартиру, но его нигде нет.

– Однако мы еще ванную комнату не проверяли! И я уверен, что он там! Больше ему негде быть! – Даниэль резко выдыхает. – Если только ему в голову не взбрела мысль выпрыгнуть из окна. Найти какое-нибудь местечко в городе и спрыгнуть с моста… Или взобраться на какую-нибудь башню и совершить свободный полет вниз головой.

– Перкинс, не говори глупостей! – хмуро бросает Терренс, скрестив руки на груди. – Лучше быстрее пошли в ванную комнату! Хватит уже прогуливаться здесь, как на экскурсии!

Терренс резко разворачивается и пулей направляется к ванной комнате, а Даниэль следует за ним. Оказавшись возле нее, они видят, что дверь закрыта, а когда МакКлайф-старший дергает ручку, то та не поддается.

– Черт возьми, заперто! – взволнованно восклицает Терренс.

– Эй, Питер! – громко восклицает Даниэль и стучит по двери. – Ты там? Открой дверь, приятель! Давай обо всем поговорим!

В этот момент Терренс бросает взгляд на дверную ручку и видит, что на ней болтается скомканный клочок бумаги.

– Эй, смотри, здесь записка, – говорит Терренс, быстро срывает записку с дверной ручки и разворачивает ее. – Наверное, от Пита…

– Надеюсь, это не то, о чем я сейчас думаю, – медленно выдыхает Даниэль и заглядывает в листок, что Терренс держит в руках.

– Боюсь, что да… Читай внимательно…

Опасения друзей полностью подтверждаются, так как это оказывается предсмертной запиской, которую Питер написал до того, как решил покончить с собой.

«Если вы сейчас читайте эту записку, значит, меня уже нет в живых… Я больше не могу жить той жизнью, которой жил все двадцать пять лет своей никчемной жизни. К сожалению, этот жестокий мир не принес мне ничего, кроме страданий. Никто никогда не узнает, почему я так поступил. Моя тайна, неизвестная больше никому, уйдет вместе со мной. Мне надоело жить и надеяться, что в моей жизни что-то поменяется в лучшую сторону. И я не могу смотреть в глаза тем, кого предал некоторое время назад. Я имею в виду своих близких друзей… Что стали для меня как братья… Они рассчитывали на меня, но я разрушил их мечты. Да, Даниэль и Терренс, я имею в виду вас. Я знаю, что вы читайте эту записку и еще раз прошу вас смириться с тем, что меня больше не будет с вами. Вы уже услышали все, что я хотел сказать, по телефону. Поэтому нет смысла строчить длинное письмо и в тысячный раз извиниться за все, что произошло. Мне очень жаль… Простите меня… И прощайте… Будьте счастливы…»

Читая содержимое записки, Терренс все больше распахивает свои ошарашенные глаза, а Даниэль с такими же глазами прикрывает рот рукой и качает головой. А затем друзья переглядываются между собой и одновременно переводят взгляд на дверную ручку.

– Это предсмертная записка… – ужасается Терренс. – Он попрощался с нами…

– Нет-нет, я не хочу в это верить! – тараторит Даниэль, резко мотая головой и ошарашенными глазами смотря то на взволнованного Терренса, то на запертую дверь. – Он не мог этого сделать! Мы не могли опоздать!

– Питер, сейчас же открой дверь! – громко стучит в дверь Терренс, немного тяжело дыша. – Питер, ты слышишь меня? Открой дверь! И выбрось любые острые предметы! Сейчас же!

– Не делай глупости, брат, прошу тебя! – громко умоляет Даниэль, похлопав по двери рукой. – Мы можем помочь тебе! Только скажи, что мы можем сделать!

– Черт возьми, неужели он уже предпринял попытку самоубийства? Питер! – Терренс отдает записку Даниэлю и со всей силы давит на дверную ручку, которая наотрез отказывается поддаваться.

– Походу, он запер ее изнутри, – предполагает Даниэль, тяжело дыша из-за возрастающего волнения и понимая, как от напряжения у него сводит все мышцы.

– У нас нет времени думать о сохранности вещей в этой квартире, – уверенно отвечает Терренс. – Мы должны ломать эту чертову дверь! Ждать, когда приедет слесарь, придется очень долго. Мы уже вряд ли успеем помочь Питеру.

– Кажется, эта дверь открывается от себя… – Даниэль кладет предсмертную записку Питера в карман своих джинсов и несколько раз хлопает по двери рукой. – Можно попробовать выломать ее ногой или налегать на нее всем весом.

– Я попробую первым…

Терренс налегает всем своим весом на дверь, но это не срабатывает, и он лишь получает небольшую боль в плече. Впрочем, мужчина не обращает на это внимания и пробует выломать ее еще раз.

– Давай-давай, приятель, не останавливайся, – подбадривает Даниэль. – Все двери в квартире Пита очень хлипкие. При желании ты можешь легко выбить их.

– Но с этой, походу, придется повозиться… – энергично растирая ноющее плечо, отвечает Терренс.

– Давай помогу. – Даниэль также налегает на дверь пару раз всем своим весом и терпит поражение. – Да уж… Придется потрудиться… Но мы обязаны сделать это.

Даниэль и Терренс по очереди или одновременно налегают на дверь всем весом или пытаются выломать ее ногой. Им приходиться повторить подобные действия несколько раз, прежде чем они понимают, что замок все больше становится хлипким, и им надо приложить чуточку усилий, чтобы сбить дверь с петель. В какой-то момент Даниэль со всей силой ногой бьет по месту под дверной ручкой – и дверь резко открывается. На пол с грохотом падают какие-то небольшие детали и некоторая часть замка.

Друзья буквально влетают в ванную комнату и мгновенно приходят в глубокий шок и ступор после того, что видят перед собой. Почти весь пол и часть стены испачканы кровью, кругом разбросаны разноцветные браслеты, некоторые из которых покрыты ярко-красной субстанцией, а где-то в углу валяется маленькая коробочка от лезвий, которые разбросаны по всей ванной. И на окровавленном полу лежит неподвижный и, казалось бы, не дышащий Питер. Рядом с его рукой лежит лезвие, которым он изрезал себя до полусмерти. Запястья покрыты огромным количеством крови, глаза плотно закрыты, а его обездвиженное тело стало мертвецки бледным. Одежда и пшеничные волосы мужчины также испачканы кровью, в которой он буквально тонет.

Терренс с ужасом во взгляде сильно вздрагивает и вцепляется в свои волосы, а Даниэль громко вскрикивает и обеими руками прикрывает рот. На несколько мгновений резко побледневшие парни впадают в ступор и не могут сдвинуться с места, лишь тяжело дыша и понимая, что то, чего они так боялись, все-таки произошло, и им не удалось вовремя спасти этого человека от гибели.

– Черт возьми, Питер! – громко вскрикивает Терренс и, отбросив все свои страхи в сторону, мгновенно подлетает к Питеру, падает перед ним на колени, аккуратно переворачивает на спину и слегка трясет за плечи. – Питер!