– Вы пытались поговорить с ним и узнать, что происходит?

– Нам с Питером не удалось поговорить, потому что он психанул и начал кричать на меня. И я тогда так разозлилась, что начала насмехаться над его неудачами в личной жизни. Именно поэтому Роуз и выгнал из квартиры. Взял за шиворот как котенка и вышвырнул на лестничную площадку. После этого я еще больше обиделась на него и отказывалась слушать что-либо об этом человеке.

– А сейчас, как мы понимаем, вы успокоились и захотели помочь ему?

– Я все еще злюсь на него. Но в глубине души я все еще переживаю за него и поэтому согласилась помочь Хелен сделать все, чтобы вытащить его из той бездны, где он оказался. Все-таки Питер – мой друг, я знаю его с юных лет… Мы вместе учились и были дружны…

– Понятно… – Терренс бросает взгляд на Хелен. – Хелен, а что насчет вас?

– Я пришла к нему как раз в тот день, когда у вас была встреча с менеджером, – отвечает Хелен. – И я была в ужасе от того, насколько плохо он выглядел.

– Мы уже заметили, – тихо говорит Даниэль и переглядывается с Терренсом, который утвердительно кивает.

– Но поверьте, то, что вы увидели – еще ничего. Я заставила его привести себя в порядок перед встречей. Хотя бы надеть чистую одежду, умыться и причесаться. А уж про мытье головы я молчу, ибо на это уже не было времени.

– В последнее время он стал выглядеть каким-то бледным и даже скинул пару-тройку килограмм. Мне кажется, Питер выглядит более худым, чем ранее. Даже если на моей памяти он всегда был худощавым, хотя и неплохо подкаченным.

– Питер всегда был худым, как глиста, – признается Джессика. – И у него не было такого крепкого пресса и мощных бицепсов. Он был обычным дрыщом… Напялил бы кто на него очки в то время, когда он был подростком, то его бы вряд ли отличили от ботаника. А они никогда не обладают шикарным телом. Думаю, сейчас он как раз возвращается к этому, ибо начал потихоньку «сдуваться».

– Согласен, форму он и правда растерял…

– Я уже давно пытаюсь помочь Питеру и узнать, что с ним происходит, – с грустью во взгляде говорит Хелен. – Но он наотрез отказывается что-либо говорить… И мне за него очень страшно… Я не узнаю того улыбчивого и счастливого парня, которого встретила в первый раз. У меня сердце обливается кровью, когда я вижу его в таком ужасном состоянии.

На пару секунд Хелен замолкает, бросает взгляд на окно и тяжело вздыхает, крепко сцепив пальцы рук.

– Кстати, забыла сказать, что когда я позвонила в дверной звонок, и Питер открыл дверь, то он выглядел так, словно спустит меня с лестницы, – неуверенно признается Хелен. – Мне в какой-то момент даже стало страшно, и я хотела уйти. Но Питер не стал меня выгонять и даже умолял остаться. Мол он хочет, чтобы я была рядом с ним.

– Странно, почему же он выгнал одну подругу, а другую – нет? – слегка хмурится Даниэль. – Вы же обе дружите с ним!

– Наверное, ему просто надоело общаться со мной, и он решил как-то отвязаться от меня, – бросив взгляд на окно, предполагает Джессика. – Или просто Питер привязан к Хелен намного больше, чем ко мне, и совсем не ценит ту, которую знает с юных лет.

– Нет, Джессика, говори так! – возражает Хелен. – Питер сам говорил, что ему очень жаль, и он хотел бы извиниться перед тобой. Если бы ты дала ему шанс, то блондин с радостью бы загладил свою вину и попросил у тебя прощения. Да и не только у тебя… Ему и перед группой безумно стыдно…

– А Питер говорил что-нибудь про группу? – интересуется Даниэль.

– Да, много раз… Ему стыдно, что из-за него группа вот-вот распадется. Он считает себя виноватым во всем, что произошло. А еще Питеру явно стыдно перед вами, Даниэль. Он бы хотел извиниться, но боится, что вы не простите его.

– Правда, он только недавно стал раскаиваться, – отмечает Джессика. – До того, как я обиделась на него, Питер считал вас предателем, мол именно вы разрушили вашу дружбу. Он не ожидал получить нож в спину именно от вас, человека, которому полностью доверял.

– Однако мне Питер не сказал ни единого слова об этом, – уверенно говорит Хелен. – Да, может, поначалу он был зол и действительно так считал. Но сейчас он говорит, что вы были правы во всем, что сказали. И я думаю, этот парень уже не злится…

– В моем случае все то же самое: поначалу я злился и мечтал прибить его собственными руками, – немного неуверенно признается Даниэль, сложив руки на столе. – Но сейчас я понимаю, что сильно перегнул палку и в какой-то степени действительно предал его. Реакция Роуза на мои действия была вполне объяснима. Я не удивлен, что в конце концов он взорвался, устав постоянно слышать о неудачах в личной жизни.

– Извините за мою грубость, но зачем вы вообще все это затеяли? Зачем нужно было издеваться над человеком, если вы видели, что ему неприятно это слушать?

– Клянусь вам, Хелен, я вовсе не пытался унизить или оскорбить Питера. Я не думал, что для него это настолько больная тема. А когда мы уже окончательно разругались, то я был вынужден защищать себя и не давать себя в обиду. Он нападал на меня словесно и с кулаками, и я не мог оставить это без ответа.

– Мы вам верим, – спокойно говорит Джессика и тихо вздыхает. – Тем более, что я и сама затронула эту тему и намекнула, что он совсем не умеет обращаться с девушками. О чем сейчас жалею… Как бы то ни было, я не должна была опускаться до такого… Конечно, я все еще злюсь, но это было уже слишком…

– А вот я – нет… – Даниэль откидывается на спинку стула. – После того, как я увидел Питера в таком ужасном состоянии в день встречи с Джорджем, у меня опустились руки. Я и думать забыл о том, что произошло. И понял, что должен искупить вину за то, что был отвратительным другом для него. И ради этого, я пойду на все.

– Я рада, что вы поняли это и хотите помочь, – с грустью во взгляде говорит Хелен и тяжело вздыхает. – Ведь я больше не могу видеть его в таком ужасном состоянии и слышать, как он называет себя бездарным, безмозглым, уродливым… Отбросом. Мусором. Уродом, который не должен жить на этом свете.

– О, господи… – с ужасом во взгляде качает головой Терренс. – Но это же не так! Питер – прекрасный человек, который всегда придет на помощь своим друзьям.

– Да-да, я согласен с Терренсом, – уверенно кивает Даниэль. – Я всегда считал Питера очень хорошим человеком, который приносит радость тому, кто находится рядом с ним. Мне реально нравилось общаться с ним, и он здорово помогал мне в трудные моменты. И до этого конфликта мы прекрасно работали и легко находили то, что понравилось бы нам обоим. За четыре года дружбы мы прошли через многое.

– Неужели вы и правда дружили? – слегка хмурится Хелен. – Вы ведь такие разные! Увидев вас, я недоумевала, что могло заставить Питера хотя бы просто заговорить с вами.

– Конечно, мы дружили! У меня было много друзей, но Питер был самым лучшим из всех. Для меня он всегда был близким человеком. Практически как брат. Этот парень понимал меня намного лучше, чем все мои друзья, вместе взятые.

– Не обижайтесь, Даниэль… – немного неуверенно говорит Джессика. – Но на первый взгляд вы кажитесь очень холодным и наглым человеком, который готов перегрызть глотку любому.

– Все так говорят. Но все те, кто хорошо знает меня, утверждают, что я совсем не такой, каким кажусь.

– Кстати, когда я познакомилась с Питером, он говорил то же самое и про вас, – с легкой улыбкой признается Хелен. – Роуз говорил только хорошее и был рад, что смог найти такого прекрасного друга, как вы.

– И если бы не мои шутки на тему его личной жизни, все было бы иначе, – медленно выдыхает Даниэль. – Я ведь всего лишь хотел, чтобы он встретил какую-то девушку и полюбил ее. И уговаривал его повстречаться с кем-нибудь… Меня удивляло то, что за все годы нашей дружбы я не слышал и не встречал ни одну девчонку, в которую он бы влюбился. Пока у меня было уже куча девушек, у него не было ни одной.

– Должна признаться, что в школьные года Питер не был популярен среди девчонок, – признается Джессика. – Пока к ногам одних парней девчонки буквально штабелями укладывались, блондина никто не замечал.