— Шутишь? — остановился орк, принюхиваясь. — Ты такой приветственный салют выдал, что мы с Адинуком чуть молиться не начали.

— Извини, — поджал губы Гарб.

Ему было стыдно. Зеленокожий усмехнулся и еще раз втянул носом воздух.

— Проехали, — сказал он. — Мы знаем причину и вовсе не в обиде. Здесь должно пахнуть духами?

— Какими духами? — не понял шаман.

Аггрх принюхался еще раз и уверенно двинулся к источнику запаха.

— Женскими, — вкрадчивым шепотом сообщил он. — Пахнет страстью, риском, шпионажем и, возможно, покушением на убийство. Такие ароматы действуют исключительно на твоих сородичей. Самое любопытное, что вы их не чувствуете, но они всегда вызывают нужный эффект. У тебя не возникало за последние пару минут никаких внезапных и необъяснимых плотских желаний, в придачу к которым начинает слегка кружиться голова и ухудшаться слух?

Гоблин отрицательно помотал головой, не став уточнять, откуда компаньон знает такие интересные подробности.

— Странно, — удивился орк. — Ладно, сейчас посмотрим, кто тут у нас.

С этими словами он аккуратно носком сапога поддел лежащее на полу тело и перевернул его. Голова была замотана хорошо и тут же слилась с фоном, но испуганные янтарные глаза с пушистыми ресницами никакая маскировка спрятать уже не могла.

— Я так и думал, — хмыкнул Аггрх. — Шпионка. Ты паралич наложил?

— Дверь закрой, — вместо ответа скомандовал Гарб, выуживая откуда-то из складок кафтана обоюдоострый ритуальный нож из черного вулканического стекла, служивший ему верой и правдой уже пять лет для разделывания жертв.

— Зачем? — не понял воин.

— Чтобы никто случайно не испугался, когда мы этот чудесный подарочек распаковывать будем, — сладко мурлыкнул гоблин, но орка от этих слов пробрал мороз по коже.

По всей видимости, не его одного. Перепуганные глаза стали квадратными от ужаса.

«Большинство не задумается ни на секунду перед тем, как солгать, если они видят в этом сиюминутную выгоду. О последствиях мало кто думает».

— Хуан де Деса, великий инквизитор

Мелкий портовый городишко, если не сказать пристань на два с половиной баркаса с довеском в виде небольшого человеческого поселения домов на сорок. Даже частоколом не обнесен. Каввель негодующе фыркнул. В былые времена он бы побрезговал копыто поставить в грязь, которая тут безраздельно властвовала, захватив все доступное пространство. Запахи свежей и гниющей рыбы, нечистот и стоячей воды смешались в одно зловонное амбре и вовсе не добавляли этому захолустью очарования. Единственная настоящая ценность деревеньки — уютная маленькая бухта, надежно скрывающая приставший здесь корабль от обнаружения со стороны моря.

— Вы нарочно тут причалили, чтобы никто искать не додумался? — спросил он у Могары, начиная спуск с холма.

Тауроса неохотно оторвалась от созерцания небольшого, но добротного буригу — юркой двухмачтовой посудины, на которой принцесса сюда и прибыла. Над судном развевался флаг с соколом.

— Разумеется, господин, миссия была секретной.

— Ладно, — скорчил гримасу воин. — Пошли, отдам тебя твоим гномам, на чем и распрощаемся.

Могара не стала возражать, и через две минуты осторожного перемещения по относительно чистым участкам единственной улицы, вся троица оказалась на полпути к пристани. Отсюда тауросу заметили матросы и почему-то призывно замахали руками.

— Сейчас, наверное, прилив, — заметил де Деса. — Вон как спешат отчалить.

Действительно, мульфиблы уже чуть ли не снимались с якоря, всем своим видом показывая, как они торопятся.

— По-моему, они просто испугались гостей позади, — хмыкнул Каввель и ускорил шаг.

Могара обернулась и с ужасом увидела на пригорке, с которого они недавно спустились, добрую сотню бородатых воителей. Поняв, что их заметили, вся эта рать разом гаркнула нечто нечленораздельное, но очень воинственное. Де Деса тоже на мгновение обернулся и успел рассмотреть среди латников давешнего знакомца Шеанорда. Лицо дворфа пылало праведным гневом. Он что-то орал, брызгая слюной и указывая на город внизу. Местное население, которое еще при появлении минотавров попряталось по своим лачугам, сейчас и вовсе начало делать вид, что город давно заброшен.

— Вот кильки копченые, подкрепление вызвали и пленных, кажется, брать не собираются! — шутливо заметил пират. — Что делать будем?

— Надо бежать, — подбирая полы своего балахона воскликнул инквизитор и действительно перешел на бег, уже не обращая внимания на грязь.

— Далеко? — по-прежнему несерьезно поинтересовался минотавр, предлагая Могаре руку, чтобы девушка смогла перепрыгнуть широкую и особенно глубокую с виду лужу.

Тауроса поколебалась долю секунды, но руку приняла.

— На корабль же! — слегка задыхаясь ответил храмовник.

— Тогда желаю удачи, — иронично сказал тауросу. — Там наших союзников нет.

— Я клятвенно обещаю вам безопасность, — ответила вместо человека Могара, так изящно перепрыгивая небольшую навозную кучу, что Каввель невольно залюбовался. — Отплывем подальше, и вас высадят там, где за нами никто не гонится.

Пират было хотел что-то возразить, но футах в двадцати позади в грязь с чавкающим звуком начали падать арбалетные болты.

— Поцелуй мою секиру! — издевательски крикнул он раздосадованным стрелкам и повернулся к Могаре. — Ладно, верю тебе.

Дворфы начали спуск, и вся троица припустила к сходням, которые гномы уже приготовились убирать. Через минуту буригу тронулась с места, а преследователи не успели преодолеть и половины расстояния до причала. Они просто завязли в непролазной грязище в своих тяжелых доспехах. Коротышки еще потом долго сыпали отборными дворфийскими проклятьями с пристани в сторону гордо расправившего паруса корабля. Поделать они все равно уже ничего не могли.

***

Каввель попытался потянуться, потому что тело почему-то затекло. Неприятно звякнул металл, резануло запястья, и минотавр открыл глаза.

— Дьявольщина!

Кандалы на запястьях и ногах чуть повыше копыта, тяжелое кольцо на шее, руки и ноги разведены в стороны. Знали черти морские, как надежно сковать боевого минотавра. Ладони нашарили хорошо пропитанный смолой и рыбьим жиром шпангоут. Крепление, похоже, прямо к корпусу буриги, так что вырваться не получится, даже копытом не ударить — и это предусмотрели. Секиру, разумеется, рядом не положили. Темно еще, как у дворфа в шахте.

Последнее, что он помнил, это поднесенный с вежливым поклоном кубок с водой, чтобы горло промочить, а потом веки резко стали тяжелыми — и сразу темнота. Гостеприимные ребята, нечего сказать: напоили, обобрали и спать уложили.

— Мо-га-ра-а-а! — заорал тауросу во всю глотку, особо не рассчитывая на ответ.

— Не шуми, — раздался откуда-то сбоку раздраженный женский голос.

— Могара? — глупо спросил Каввель и желчно добавил. — Я, кажется, вспомнил, за что ваш род предателей не любят.

В ответ раздался тяжелый вздох.

— И не тупи. Я своей клятвы не нарушала.

— Тогда почему на мне эти железки и что ты тут делаешь?

— Тебя караулю, дурень пустоголовый, — горечь в голосе вполне могла бы заменить черный перец для пары любимых блюд мульфиблов. — Нас вместе заперли. Какого дьявола ты сразу бросился воду лакать?

— Твой собственный экипаж? — не поверил минотавр.

Объяснять, что пить тогда хотелось безумно, он тоже не стал. Тяжесть следующего вздоха Могары, как показалось на мгновение, едва не проломила дно буриги, но обошлось.

— Не мой, — как маленькому принялась объяснять тауроса. — Я ушла с их капитаном и его помощником, а вернулась с тобой болваном и этим упертым храмовником. О чем им было думать? Об измене, конечно! Меня даже слушать не стали, а сразу навалились толпой. И плевать им, чья я дочь.

До минотавра с запозданием дошло, что Могара сейчас для высокородной тауросу выражается несколько грубовато. Куда только делись все эти «господин» и «как пожелаете». Он и сам не жаловал этикет со всеми его глупыми условностями и требованиями непременно выражаться так, что у простого народа скулы сводит. Они потому с братом и сбежали из дворца в море при первой возможности, чтобы быть подальше от всей бессмысленной чопорности. Старик Турон тогда, конечно, сильно расстроился, хоть и ненадолго. Известия об их успехах грели королю душу, и он уже наверняка предвкушал момент, когда старший сын пресытится вольницей и вернется, чтобы занять трон. Не сложилось.