— Хорошо, — говорит Гейдж. — Вот так. Прикоснись к своей идеальной киске. Просунь свои пальцы внутрь.

Он делает паузу, пока я просовываю два пальца внутрь себя, сильно прижимая ладонь к клитору и поглаживая себя.

— Поговори со мной, — умоляю я. — Скажи мне, что ты собираешься со мной сделать.

— Я собираюсь шлёпать тебя по этой соблазнительной заднице с каждым твоим шагом обратно в гостевой дом, — говорит он. — Затем я собираюсь открыть дверь, и прежде чем дверь закроется, я хочу, чтобы ты встала на колени, ты поняла?

— Да. — Я выдыхаю это слово, мои пальцы проникают глубоко внутрь меня, ладонь сильно прижимается к моему клитору, пока я поднимаюсь всё выше и выше. Я представляю член Гейджа вместо своих пальцев, и я уже близка к тому, чтобы кончить.

— Я хочу, чтобы твой тёплый влажный рот был на мне, ты слышишь меня? Я хочу, чтобы твои сладкие губы обхватили головку моего члена, посасывая, как хорошая девочка, которой ты и являешься, — говорит он. — Трахни себя сильнее своими пальцами.

— Гейдж, я так близко, я собираюсь кончить, — стону я.

— Кончи для меня, дорогая, — велит Гейдж. — Кончай для меня точно так же, как я собираюсь кончить в твой сладкий ротик.

Его слова толкают меня через край, и я кончаю с громким стоном. Когда я открываю глаза, он уже съехал где-то на обочину, не дав мне опомниться, и в мгновение ока выскакивает из машины со своей стороны и оказывается на моей стороне.

— Чёрт побери, Гейдж, — говорю я, убирая пальцы между ног.

— Ты меня так чертовски заводишь, что я не могу дождаться, — произносит он. Гейдж расстёгивает брюки и опускает их на бёдра, стоит, упёршись руками в крышу машины, а телом в дверной проём со стороны пассажира. — Прикоснись ко мне сейчас своими губами, Делани.

Его голос жёсткий и требовательный, и моя киска пульсирует, когда я скольжу вверх, чтобы встретиться губами с его членом. Длинная тонкая струйка предэякулята свисает с кончика, и я ловлю её языком, облизывая головку его члена, прежде чем накрыть его своим ртом.

— О, чёрт, дорогая, — стонет он. — Я ждал этого твоего ротика весь день.

Его руки в моих волосах, дёргают за корни, пока я сосу его, и он насаживает меня ещё глубже на свой член, его движения как раз в нужном количестве грубые и непреклонные. Я не вижу его лица над машиной, и есть что-то в том, чтобы отсасывать ему здесь, на обочине дороги, не имея возможности видеть его лица, и в то время как любой, кто проезжает мимо, мог видеть, как он небрежно стоит рядом с машиной, от этого становится невыносимо жарко. Его яйца тяжёлые и полные в моих руках, и я знаю, как сильно ему нужно кончить.

Мои движения ритмичны, я глажу его по всей длине, посасывая его член, одновременно дроча его себе в рот. Он твёрдый, его член пульсирует, и я знаю, что он близко, по тому, как он стонет моё имя и тянет меня за волосы. От сосания его мне становится ещё жарче, и я хочу, чтобы он был внутри меня.

Он отрывает мою голову от своего члена, крепко сжимая, и стонет.

— Я не кончу тебе в рот, — говорит он. — Тащи свою задницу сюда. Я хочу кончить в тебя.

Он поднимает меня на ноги и крепко целует в губы, его рука накрывает мою грудь.

— Я хочу, чтобы ты действительно кончил в меня, — шепчу я, когда он отстраняется.

— Чёрт, не говори мне этого, — отвечает Гейдж, поняв, что я имею в виду. — Мы даже не говорили об этом.

— Я принимаю противозачаточные, — говорю я. — И мы вместе. Я чиста. — Я глажу его член.

— Я прошёл проверку, — произносит он, целуя меня. — Я чист. Ты уверена?

— Я уверена, — отвечаю я. — Я хочу почувствовать, как ты обнажаешься внутри меня.

— Чёрт, ты собираешься, блядь, убить меня, — говорит он. — Из-за тебя нас арестуют здесь, на обочине дороги. Мы должны ехать домой.

— Здесь никого нет, — произношу я. — И я не могу дождаться. — Я поворачиваюсь, мои руки на крыше машины, задираю юбку, чтобы обнажить задницу, тёплый воздух касается моей голой влажной киски.

— О, чёрт, — говорит Гейдж, и его голый член прижимается к моему входу. Одним толчком он внутри меня, заполняя меня, его руки на моей талии, прижимая меня к своему члену. Он разговаривает со мной, когда толкается в меня. — Положи пальцы на свой клитор, дорогая, и потри его, потому что твой рот держал меня так близко, что я, блядь, не собираюсь ждать.

— Сильнее, — умоляю я, потирая себя, в то время как он поднимает меня всё выше и выше, входя в меня короткими толчками. Я чувствую его голый член в себе, и я сжимаю его своими мышцами, когда он сильно шлёпает меня по заднице.

— Чёрт, дорогая, ты продолжаешь делать это своей киской, и я собираюсь кончить в тебя, — предупреждает он.

— О Боже. — Мысль о том, что Гейдж в моей власти, почти ставит меня на колени, и я уже кончаю ещё до того, как он даёт мне разрешение, оргазм настигает меня, сильный и неожиданный. Он сжимает меня, толкаясь в меня снова и снова, когда кончает, наполняя меня своим тёплым семенем.

После этого я всё ещё пульсирую вокруг него, когда он смеётся, выходя из меня и снимая рубашку. Он использует ткань, чтобы вытереть у меня между ног.

— Серьёзно, Гейдж, что ты делаешь? — визжу я. — Ты намереваешься войти в ворота дома моего отца без рубашки?

— Лучше, чем заставлять тебя проходить через ворота со спермой, стекающей по твоим ногам, ты так не думаешь? — спрашивает он. Вытирая меня, он целует меня в губы, и этот акт, потенциально грубый, каким-то образом невероятно эротичен, когда Гейдж делает это. — Я пролил свой напиток; это моя история.

Когда он возвращается на водительское сиденье, он смотрит на меня и ухмыляется.

— Не думай, что только потому, что я нагнул тебя на обочине дороги, мне не нужно будет затаскивать тебя в постель, как только мы войдём в дверь, — говорит он.

Гейдж

— Ну, Акира-сан недоволен, и, к сожалению, у его компании нет возможности сохранить лицо, — говорит Бо, наморщив лоб, когда смотрит на меня через стол за ужином.

Я не думаю, что его полностью устраивает идея о том, что мы с Делани будем вместе, но он также не против этого, и, по крайней мере, публично поддерживал нас. На команде это тоже не отразилось; думаю, хорошо, что скандал разразился именно во время поездки, до того, как я официально вернулся к гонкам. Мой менеджер говорит, что мне следует залечь на дно ещё на пару недель и дать всему этому время остыть. По-моему, отсиживаться с Делани несколько недель — это просто замечательно.

— Я сожалею, Бо, — отвечаю я. Я не сожалею о нас с Делани, но я сожалею о том, как всё обернулось. Если бы Бо был любым другим мужчиной, я уверен, он бы уволил меня и подал на меня в суд, но Бо просто пренебрежительно машет рукой, держа в руке нож для стейка.

— Не-а, — говорит Бо, его протяжный голос становится как-то гуще. — Ты пожалеешь, если сделаешь что-нибудь, что причинит боль моей дочери.

— Папа, — предупреждает Делани. — Он уже слышал это.

— Нет ничего плохого в том, чтобы повторять что-то, — отвечает Бо. — Вот как слова запечатлеваются в твоей памяти.

— Я обещаю, что не причиню вреда Делани, — говорю я. — Клянусь своей честью.

Рядом со мной фыркает Делани.

— Я не знала, что у тебя есть честь, — молвит она.

Бо сердито смотрит на нас обоих, указывая на меня своим ножом.

— Ради него самого, я надеюсь, что это так.

Делани хихикает.

— Это была шутка, — говорит она.

Бо качает головой.

— Подожди месяц, прежде чем мы начнём шутить по этому поводу, — произносит он.

Позже той ночью Делани лежит на животе, в постели обнажённая, её руки на моей груди, когда она смотрит на меня.

— Итак, твой менеджер рекомендовал залечь на дно на несколько недель? — спрашивает она. — Никаких гонок?

— Я не знаю об этом, дорогая, — отвечаю я. — Ты знаешь, что мне нужны гонки. Но ничего официального.