Делани обхватывает одной рукой основание моего члена, поглаживая ствол, пока она жадно сосёт. Я наблюдаю за ней, отказываясь даже на мгновение закрыть глаза. Особенно, когда это подводит меня к краю, заставляя думать, что сейчас кончу. В конце концов, становится уже слишком, она смотрит на меня своими большими глазами и её рот наполнен моим членом, и я больше не могу этого выносить.

Я отрываю её от себя.

— Что не так? — спрашивает она. — Это было не очень?

— Черт, ты шутишь? — спрашиваю я, наклоняясь, чтобы взять презерватив из кармана джинсов, смятых в кучу на полу. Молниеносно я разрываю зубами обёртку от презерватива и раскатываю его. Я поднимаю Делани на ноги, стоя так, чтобы она смотрела на меня, и прижимаю свой член к её коже, одновременно проводя руками по её телу. Положив руку ей на затылок, я нежно целую её, сжимая зубами её нижнюю губу. — Я собирался наполнить твой сладкий маленький ротик спермой.

Она издаёт тихий хныкающий звук, и я протягиваю руку между её ног, чтобы обнаружить, что она промокла.

— Оу, — говорит она.

— Оу? — переспрашиваю я, просовывая в неё два пальца. — Так вот чего ты хотела? Ты хотела, чтобы я кончил в этот прелестный ротик?

Делани сильно выдыхает.

— Да, — говорит она. — Я хотела попробовать это.

Услышав, что она хочет попробовать мою сперму, я схожу с ума. Я убираю свои пальцы от неё и тащу её вниз вместе с собой на шезлонг. Она опускается на колени верхом на меня, её лоб прижимается к моему, её волосы падают на наши лица, как занавес. Я дразню её вход головкой своего члена, и Делани опускается на него, испуская низкий стон.

— Дерьмо, ты тугая.

— Черт, ты… не маленький, — шепчет она. Я начинаю смеяться, но потом она садится на меня верхом, и я слишком занят тем, что обхватываю губами её грудь, нежели думать о чём-то ещё, кроме того, что Делани трахает меня, принимая всё глубже и глубже. Её и без того тугая киска набухает вокруг меня, когда она становится более возбуждённой. Мне нравится быть внутри неё, и всё, что я слышу — это её стоны, хныканье всё громче и громче, когда она начинает терять контроль. Я хватаю Делани за ягодицы и сильнее прижимаю к себе, пока она не откидывает голову назад и не зовёт меня по имени.

— О Боже, Гейдж, я так близко.

Когда она прижимает моё лицо к своей груди, я так сильно посасываю её сосок, что, клянусь, сейчас поставлю ей синяк. И когда я прижимаю палец к её заднице, Делани издаёт нечто больше похожее на крик. Затем она кончает, её мышцы сжимаются вокруг моего члена в серии спазмов, которые посылают меня через край и доят меня до последней капли спермы.

После этого я откидываюсь спиной на шезлонг, закрываю глаза и жду, когда моё сердцебиение придет в норму, вместо того где оно сейчас, на вырываясь-из-моей-чёртовой-груди уровне. Я, вероятно, опасно близок к сердечному приступу.

И всё из-за Делани.

Хочу-быть-профессионалом Делани.

Хочу-чтобы-ты-кончил-мне-в-рот Делани.

Моей сводной сестры Делани.

Делани

Я открываю глаза, почти ожидая, что когда сделаю это, всё окажется лишь сном. Или кошмаром, я точно не знаю. Неужели я просто сняла одежду и объездила Гейджа на крыше дома? Солярий абсолютно прозрачен, выполнен из стекла, чёрт возьми, а я сижу здесь с членом Гейджа всё ещё внутри меня.

Когда открываю глаза, то смотрю прямо в глаза Гейджа.

— Привет, — говорит он, и уголки его рта приподнимаются вверх, эта дерьмовая ухмылка появляется на его лице. Чёрт побери, я просто знаю, что теперь с ним будет невозможно жить. Он будет думать, что я хочу его всё время. Я чувствую себя обязанной сообщить ему, что это определённо не так.

— Надеюсь, ты не думаешь, что это означает, что между нами что-то изменилось, — произношу я. Чёрт, это прозвучало неправильно. Это звучит совершенно стервозно.

Но Гейдж смеётся.

— Как скажешь, дорогая, — говорит он. — Хочешь делать вид, что не жаждешь меня всё время, давай.

— Видишь, я знала, что ты так и подумаешь, если мы когда-нибудь переспим. — Я соскальзываю с него, чувствуя себя невероятно неловко, стоя там голой, и начинаю рыскать вокруг в поисках своей одежды, облачаясь в неё так быстро, как только могу.

Гейдж стоит там, оглядываясь вокруг, обнажённый, держа в руке использованный презерватив.

— Не думаю, что есть какой-то отдельный способ выбросить это, не так ли?

— О Боже, нет, — говорю я. — Только не здесь. Ты хочешь, чтобы персонал узнал, что мы трахались?

— Я уверен, что у твоего отца есть скрытые камеры или что-то в этом роде, — спокойно говорит Гейдж.

— Ни в коем случае, — протестую я, чувствуя, как бешено колотится моё сердце. — О Боже мой! Ты же не думаешь, что он знает, правда?

Гейдж смеётся.

— Расслабься, дорогая, — говорит он. — Это наш маленький грязный секрет. — Потом я смотрю, как он кладёт презерватив в мою чашку.

— Ты только что положил это в мою чашку? — спрашиваю я, мой голос звучит на две октавы выше обычного. — Это самая отвратительная вещь, которую я когда-либо видела.

Гейдж пожимает плечами.

— Ты предпочла бы, чтобы я пронёс его через весь дом в ванную? — интересуется он. — Чашка пуста. Избавься от него в ванной комнате. Не будь такой занудой.

— Я не зануда, — говорю я, ощетинившись от его отношения. Неужели он только что сказал, что это наш маленький грязный секрет? Имею в виду, я не хочу, чтобы он кричал об этом с крыши, но, чёрт возьми, он ведёт себя так, будто ему стыдно, что он меня трахнул. Это ещё более неловко, чем я думала. — И тебе не о чем беспокоиться. Я буду держать рот на замке.

— Я чертовски надеюсь, что нет, — говорит он, натягивая футболку через голову. Он подмигивает мне, очевидно, имея в виду это самым непристойным образом. — Мне даже понравилось, когда он был открыт.

Я чувствую, как моё лицо заливается краской, и пытаюсь скрыть это, наклоняясь за своим романом, но Гейдж всё видит.

— Ты покраснела, — услужливо подсказывает он. — Это очень мило.

Конечно, это заставляет меня краснеть ещё сильнее.

— Мило, — говорю я. — Я не могу поверить, что услышала слово «мило» из уст Гейджа О‘Нила.

Он поднимает брови, проходя мимо меня с чайной чашкой в руке.

— Оставайся поблизости, дорогая, — говорит он. — Может, я тебя удивлю.

Гейдж действительно удивляет меня, через несколько минут после того, как я удаляюсь в свою комнату. Я раздеваюсь и уже собираюсь войти в душ, когда его голос заставляет меня чуть ли не выпрыгнуть из кожи.

— Эй.

— Дерьмо, ты напугал меня до чёртиков. А что, теперь ты больше не стучишь?

— Обидно, обидно, — говорит он, ухмыляясь. Он дьявольски доволен собой, поэтому я игриво шлёпаю его по руке. — Осторожнее, дорогая, я помню, как тебе понравилась та порка, которую я устроил тебе раньше.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я. — Ты же знаешь, что наши родители не будут отсутствовать всю ночь.

— Ты что, думаешь, они собираются проверить наши комнаты? — отвечает он вопросом на вопрос. — Нам не шестнадцать лет.

— Они могли слышать, — говорю я, отмахиваясь от его руки, скользящей вверх по моей ноге.

— Только если ты будешь так же громко кричать, как в солярии, — произносит Гейдж. Я чувствую, что краснею, и он смеётся. — Не расстраивайся. Я бы тоже так громко кричал, если бы у меня был лучший секс в моей жизни.

— Ты слишком много о себе думаешь, — говорю я. — Я собираюсь принять душ.

— Я никогда не притворялся скромным, — отвечает Гейдж, обходя меня и заходя в душ, даже не спросив разрешения. — Ты собираешься присоединиться ко мне или как?

— Ты всегда так раздражаешь после секса? — но я захожу внутрь и закрываю глаза, когда вода течёт по моей голове и вниз по телу. Я смахиваю воду с лица, открываю глаза и вижу, что Гейдж наблюдает за мной.