— Встретимся вечером, — говорит он.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Мы не можем, — но я не могу не спросить. — Где?

— Гостевой дом, — шепчет он. — Там никого нет. Мы будем одни.

Даже сейчас, четыре года спустя, когда думаю о той ночи, я по-прежнему чувствую вкус этого последнего поцелуя на своих губах. Насколько это хреново?

Телефон снова гудит, экран светится в темноте. Это уведомление с одного из моих сайтов в социальных сетях, и я чувствую укол разочарования, что это не Гейдж. Открыв свои текстовые сообщения, я перечитала последнее от Гейджа: «Друзья с привилегиями?»

У Гейджа хватает наглости спрашивать о моей личной жизни, когда он сейчас в Лас-Вегасе. Он, наверное, пишет мне, пока какая-нибудь девчонка обхватывает его член ртом.

Его член…

Я смотрю на закрытую дверь шкафа, зная, что за ней. Только Гейдж мог завернуть в подарочную упаковку свой грёбаный член. Я уверена, что его идея подарка состоит в том, чтобы обернуть в подарочную упаковку настоящий экземпляр. Образ Гейджа О'Нила, обнажённого, с большим красным бантом, повязанным вокруг его члена, вспыхивает в моей голове, и это заставляет меня на секунду рассмеяться. За исключением того, что это жарче, чем смешно.

Тепло разливается по моему телу при мысли о прикосновении Гейджа, и я пытаюсь выбросить его из головы. Мысли о нём не должны занимать мою голову. Я могла знать Гейджа много лет назад, но прошло много времени с тех пор, как я видела его в последний раз, и он изменился. Чёрт, я изменилась. Ни один из нас больше не тот же самый человек.

Я повзрослела.

Когда через минуту мне в голову приходит идея, я невольно хихикаю. То, что я собираюсь сделать, определённо не зрело.

Гейдж

Чёрт, как же хорошо вернуться. Закрыв за собой дверь домика для гостей, я направляюсь прямиком в спальню. Может быть, всё дело в моей проклятой ноге, но я давно не был так истощён, как сейчас. Вечеринки, девушки и выпивка всегда были весёлыми — что может быть лучше?

Делани мне так и не ответила; я думаю, она была слишком занята тем, с кем встречается. Да пошло оно всё. И чёрт с ней.

Раздевшись, я бросаю одежду в кучу на полу, включаю душ и возвращаюсь в спальню. Я открываю ящик комода, чтобы взять новую одежду, прежде чем отправиться домой на ужин, и — ящик заполнен презервативами, а не одеждой. Какого хрена? Один за другим я открываю остальные ящики, и все они одинаковы. Презервативы, презервативы и ещё раз презервативы, радуга всех мыслимых цветов.

Когда я открываю шкаф, на меня обрушивается волна презервативов. Клочок бумаги падает на пол, и я поднимаю его.

Оберни Свой Инструмент.

Может быть, у Делани Марлоу всё-таки есть чувство юмора.

Я ловлю себя на том, что насвистываю, снимая ботинки и принимая душ. Я даже насвистываю, роясь в чемодане в поисках одежды, потому что не знаю, где, чёрт возьми, моя одежда сейчас. Делани могла бы сжечь всё… насколько я знаю. Я не знаю, каким психом надо быть, чтобы сделать что-то подобное, но я бы не стал отрицать этого.

Я достаю телефон и посылаю Делани сообщение.

Получил твой подарок. Я полагаю, ты хотела бы использовать их все? Это трудная задача, но я думаю, что смогу справиться с ней.

Я переключаю каналы на телевизоре, когда она пишет мне ответ.

Учитывая, как ты меняешь девушек, я думаю, ты прекрасно справишься и без моей помощи.

Учитывая, как я меняю девушек. Чёрт, ещё пару месяцев назад я бы извлёк пользу из маленькой шутки Делани. Но сейчас…

Я рассеянно листаю список контактов на своём телефоне. В моём списке есть несколько цыпочек, которые доказали, что могут появиться в три часа ночи и уехать на следующий день, не будучи полными психами. Я должен был бы пробивать себе дорогу через этот список. Это единственный способ выбросить Делани из головы.

Я просто не знаю, почему эта идея кажется такой чертовски скучной. Или почему перспектива переспать с моей сводной сестрой так привлекательна.

Когда Делани приходит домой с работы и видит, что я сижу в кожаном кресле в её комнате, положив ноги на пуфик, и читаю роман, на её губах появляется улыбка, но она быстро скрывает её.

— Что ты делаешь в моей комнате? — спрашивает Делани. — Ты что, никогда не слышал о частной жизни?

— Ну, это совсем не лицемерно с твоей стороны, Делани Марлоу.

— Я не задержалась после того, как оставила презервативы, — говорит она. — Как давно ты здесь?

— Достаточно долго, — говорю я, мой взгляд скользит вниз по её телу. У Делани есть способ заставить даже самый консервативный наряд выглядеть сексуально. На этот раз она не надела эти чёртовы сапоги, но каблуки, которые она носит, делают её ноги определённо непристойными. Они слишком высоки, чтобы быть подходящим офисным нарядом, что ставит их прямо в категорию «горячие, как ад». Теперь я могу думать только о том, что на ней нет ничего, кроме этих туфель.

— Достаточно долго для чего? — раздражённо спрашивает Делани. — На что ты уставился?

— Твои туфли, — говорю я.

Она смотрит вниз на свои ноги, её волосы падают вперёд, как это было в моём сне, когда она стояла на коленях. Мне приходится неловко ёрзать на стуле при мысли о Делани, стоящей на коленях у меня между ног.

— А что с ними не так?

— Ничего, — отвечаю я. — С ними всё в порядке. Каблуки были бы идеальными ручками.

Она морщит лоб и в то же время морщит нос, как будто чует что-то странное. Я не думаю, что она знает, что делает, но это то же самое, что она делала, когда мы были подростками. Это мило. Она поднимает ногу и смотрит на свою пятку, потом снова на меня.

— О чём ты говоришь, ручки?

Она притворяется застенчивой или просто не понимает, к чему я клоню?

— Из них получились бы отличные ручки, если бы твои ноги были выше головы, — повторяю я. — Хочешь, я тебе покажу?

Я встаю и пересекаю комнату, хотя она машет мне рукой.

— Спасибо за прекрасный образ, — говорит она. Её лицо покраснело.

— Ты покраснела.

— Потому что ты вульгарен, — говорит она.

— Продолжай носить такую обувь, как эта, и не жди, что я буду вести себя цивилизованно.

Я стою так близко к ней, что, когда вдыхаю, я снова чувствую запах её шампуня, что-то вкусное со вкусом печенья, которое заставляет меня чувствовать голод.

— Я не думаю, что ты можешь быть цивилизованным, — говорит она. — Я не уверена, что у тебя есть такая возможность.

— Приму это как комплимент.

— Я не это имела в виду.

— Не знаю, — отвечаю я. — Я думаю, тебе нравится тот факт, что я вульгарен.

— Я думаю, ты заблуждаешься.

— Это ты наполнила мои ящики презервативами, — подчеркиваю я. — Не нужно быть Фрейдом, чтобы понять, что за этим кроется.

Её глаза открываются ещё шире.

— Ты подарил мне модель своего…

— Члена? — я пожимаю плечами. — Я подумал, что это поможет тебе лучше представить меня, когда ты будешь трогать себя, дорогуша.

— Я тебя совсем не представляю, большое спасибо, — говорит она.

— Нет? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы убрать прядь волос с её плеча. Моя рука касается её ключицы, и я наклоняюсь ближе к ней, мой рот возле её уха. — Ну, я думаю о тебе.

Когда я отстраняюсь, она смотрит на меня, слегка приоткрыв рот.

— Гейдж, я…

— Я знаю, — говорю я. — Мы должны сделать это профессионально.

Выражение её лица меняется, и она проводит руками по бокам юбки.