Глаза Змея загораются, а на их дне зажигается опасный похотливый огонёк.

— Она баба красивая... — мечтательно замечает, глядя куда-то вдаль.

Даже представлять не хочется, о чём именно он сейчас думает.

— В общем, по рукам? — спрашиваю, когда мечтательная пауза слишком затягивается. — Поможешь?

Змей кивает и растягивает рот в плотоядной усмешке.

— Можешь на меня рассчитывать, чем смогу — помогу. Зло должно быть наказано!

Кто бы говорил.

— С меня причитается, — замечаю, чтобы ещё сильнее "привязать" Змея.

— Сочтёмся, друг.

Дальше едем в полной тишине, думая каждый о своём. Всё-таки сделал удачный выбор, когда решил позвонить Карлу — хоть и терпеть его не могу, но он даёт мне заработать, а ещё рядом с ним трётся Змей, который та ещё крыса, что мне лишь на руку.

Представлять перекошенную морду моего шефа, когда он узнает, что Змей следит за ним, вынюхивает и сливает информацию. Но лучше оставить это в фантазиях, потому что если такое и случится в реальности, лучше оказаться на другом полюсе, чем попасть ему под руку.

Надеюсь, он никогда об этом не узнает, потому что закончить свои дни по горло в цементе не имею никакого желания.

На базе "Чёрных ангелов" неожиданно тихо. Меня никто не останавливает, поэтому прохожу в кабинет Карла без предварительного оповещения. Открываю дверь и застаю в светлом помещении своего работодателя и Змея. Они о чём-то шепчутся, и по выражению их лиц можно догадаться, что дело серьёзное.

Заметив меня, замолкают и несколько секунд рассматривают, словно видят впервые. Что случилось-то?

— В общем, ты понял,— говорит Карл, переведя взгляд на Змея. Тот чуть заметно ухмыляется и кивает.— Я на тебя рассчитываю.

— Замётано, шеф,— салютует Змей и кидает на меня быстрый взгляд, точно хочет о чём-то бессловесно предупредить.— Всё будет оформлено в лучшем виде, не беспокойся.

— Беспокоиться будешь ты, если что-то пойдёт не так,— предупреждает Карл, потирая воспалённые веки.— Примерно через час тебя будут ждать в "Бразерсе", поэтому не опаздывай.

Змей кивает и отходит от стола Карла. Меня распирает любопытство, что за важное задание можно доверить этому алконавту. Змей, тем временем, чуть заметно дёргает головой в сторону выхода, как бы сигнализируя, что хочет поговорить.

— Карл, я тебе нужен сегодня? Есть для меня работа?

Шеф окидывает меня тяжёлым взглядом и отрицательно машет головой. Вздыхаю и, кивнув на прощание, выхожу из кабинета. Следом пулей вылетает Змей и, схватив меня за плечо, тащит к выходу, сохраняя напряжённое молчание.

— Что такое?— спрашиваю, когда на улице удаётся высвободиться из его хватки.— Чуть рубашку мне не порвал.

— Ну, не порвал же,— криво улыбается Змей и, оглядевшись по сторонам, наклоняется ко мне.— Пошли отсюда, есть важная информация, но здесь я говорить ничего не буду.

Пожимаю плечами и направляюсь к своему автомобилю, припаркованному за несколько сот метров отсюда.

— Говори.

Змей по привычке накручивает на палец цепочку на связке ключей и смотрит на меня хитрым взглядом.

— Тут такое дело,— начинает приятель, вставляя эффектную паузу для пущего театрального эффекта.

— Давай покороче, хорошо? — не выдерживаю.

— Ладно, не психуй! В общем, помнишь, я говорил тебе о друге Карла? Рыжем?

— Конечно.

— Так вот,— произносит, преисполненный чувством собственного достоинства.— Там что-то стряслось, и он решил подключить к этому нашего белобрысого. Сам-то Карл нигде не светится почти — пунктик и острая паранойя. Поэтому сейчас поеду в клуб, чтобы оказать посильную помощь.

— Ну, а мне это зачем? Мало ли что произошло.

— Нет, ты не понимаешь,— склабится Змей.— Не у Роджера что-то произошло, а у Арчи, у Кристинкиного хоря. Нужно срочно найти какого-то товарища, который его бабе, Кристине то есть, жизнь портит, угрожает всячески. Ничего не напоминает?

Неужели?

— То есть ты хочешь сказать, что они меня ищут?

Змей смеётся и хлопает меня по плечу.

— Вот именно!— хохочет приятель.— Представляешь, какая удача, что именно меня Карл отправляет на эту встречу? Просто небывалое везение.

И правда... Даже подозрительно как-то.

— Всё-таки хорошо, что мы здесь встретились, без меня было бы туго,— ухмыляется Змей и раздувает грудь от гордости.— Но, сам понимаешь, дружба дружбой, а бабки по расписанию. А то сдам тебя им и глазом не моргну.

— Шантажируешь, что ли?— удивляюсь, потому что это именно так и выглядит.— Забыл, с кем дело имеешь?

Змей хмыкает, и гадкая улыбочка расползается на его тонких губах. Он подходит совсем близко и шипит мне на ухо, обдавая кислым запахом застарелого перегара:

— Ты, Никита, крутой, конечно, парень, только вся твоя крутизна в прошлой жизни осталась. Сейчас ты всего-навсего шестёрка Карла. Только и способен, что по его приказу трупы в лесу закапывать, да с мелких подонков дань собирать. Не рыпайся лучше, а то за себя не ручаюсь.

Сжимаю и разжимаю ладони в бессильном гневе. Раз, второй... Он прав, так чертовски прав. Да только не планирую, что так будет вечно. Скоро я им всем покажу. И Змею с Карлом в первую очередь.

— В общем, с тебя пять косарей,— говорит Змей.— Зелёных, конечно же. На первое время хватит, а дальше посмотрим. А не хочешь платить, так твоё дело.

Киваю, стиснув зубы до боли, и достаю деньги из кармана.

В «Бразерсе» днём почти никого нет, но нам не нужны лишние глаза. По секрету Роджер шепнул, что у него есть один человек, который в состоянии помочь с решением проблемы. Могу лишь догадываться, что это каким-то образом связано с прошлым нашего рыжего друга, которое заперто за семью печатями. Но если кто-то согласен нам помочь, когда другим не под силу, то сто?ит ли задумываться о том, кто эти люди? Даже если это плохие люди, иногда можно и глаза закрыть. В конце концов, я не бог и не прокурор, чтобы решать, кто хороший человек, а кто не очень.

Желание найти этого урода Никиту растёт и крепнет во мне с каждой минутой. Хочется посмотреть ему в глаза и понять, как он мог так обращаться с девушкой. Ведь она любила его, возможно, до сих пор любит, доверяла, а он взял и проиграл её в карты. А до этого почти уничтожил морально. О том, что именно он причастен к жестокому убийству её деда вообще думать не хочется, потому что могу слишком уж разозлиться. Я и так только недавно научился хоть немного контролировать свой гнев.

— Я думаю, что лучше в отдельный кабинет пройти, — замечает Роджер, слишком серьёзный, сосредоточенный.

Он сейчас меньше всего похож на того улыбчивого рыжего здоровяка, которого я знаю так много лет.

— С чего вдруг такая секретность? — удивляюсь.

Я не привык прятаться по углам и о чём-то шептаться. Любое дерьмо предпочитаю встречать с открытым забралом. — Ты в шпионы, что ли, подался или в наркокартеле прописался?

Роджер переводит на меня тяжёлый взгляд единственного глаза, от чего мне становится не по себе.

— Арчи, ты знаешь, как я к тебе отношусь, — говорит, вздыхая, — но иногда ты просто нарываешься, чтобы тебе промеж глаз саданули. Прекращай трепаться, и просто пошли.

— Кого послать? — ёрничаю. — Ладно, веди меня, мой поводырь.

— Давно бы так, — ухмыляется Роджер, и мы направляемся по узкому коридору в самый дальний угол бара, где неоштукатуренные красноватые кирпичные стены увешаны фотографиями гостей. По бокам через равные промежутки расположены двери в отдельные небольшие кабинеты, в которых можно чувствовать себя в полной безопасности.

Я, правда, привык использовать их для утех сексуального характера, но и поговорить там тоже можно.

Пока размышляю о том, что меня ждёт сегодня, Роджер останавливается у чёрной двери, толкает её ногой в кожаном громоздком ботинке, и мы входим.

Здесь довольно уютно, но тесновато: небольшая комната, в которой может разместиться от силы пять человек — и то явно не наших с Роджером габаритов — завалена пуфами, стилизованными под мотоциклетные покрышки. К тёмным, почти чёрным стенам прибиты многочисленные фотографии. Их так много, что глаза разбегаются.