Решив принять этот песенный вызов, я подошла к фортепиано и вывела в бой тяжёлую артиллерию – спела романс на стихи Марины Цветаевой и музыку Микаэла Таривердиева:
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать, куда вам путь
И где пристанище.
Я вижу мачты корабля,
И вы на палубе,
Вы в дыме, а кругом поля,
Поля в вечерней жалобе.
Вечерние поля в росе,
Над ними вороны,
Благословляю вас, благословляю вас,
Благословляю вас на все четыре стороны.
Благословляю вас, благословляю вас,
Благословляю вас на все четыре стороны.
Намек, надеюсь, понят: "Шли бы Вы, сударь, на все четыре стороны!" Все зааплодировали и повторяли: "Charmant!"[32]
– Toucher! – смеясь, воскликнул майор Менжинский.
Вдруг к нашему песенному поединку присоединился Александр Николаевич. Ого, а я и не знала, что он петь умеет! Он попросил у Воронова гитару и запел, точнее заговорил речитативом, красиво скандируя слова глубоким баритоном:
По северу, по югу С Москвы орел парит;
Всему земному кругу Полёт его звучит.
О! исполать, ребяты, Вам, русские солдаты!
Что вы неустрашимы, Никем непобедимы: За здравье ваше пьем.
Орел бросает взоры На льва и на луну,
Стокгольмы и Босфоры Все бьют челом ему.
О! исполать вам, вои, Бессмертные герои, Румянцев и Суворов!
За столько славных бо́ев Мы в память вашу пьем.
Орел глядит очами На солнце в высоты,
Герои под шлемами – На женски красоты.
О! исполать, красотки, Вам, росски амазонки!
Вы в мужестве почтенны,
Вы в нежности любезны: За здравье ваше пьем!
[33] Последние строчки Александр поет, глядя на меня, их подхватывают все гусары, пьют стоя за дам! Воронов искрит глазами, Александр скрещивает с ним взгляд, как шпагу. Э, нет мальчики, "такого хоккея нам не надо", как говорил кто-то из советских спортивных комментаторов, так и до дуэли недалеко.
Я подхожу поближе к Александру и как бы невзначай кладу руку на сгиб локтя руки, которая держит гитару, он сразу успокаивается, а дамы с интересом поглядывают на нас. Чтобы быстрей закончить эту песенную дуэль, я решаю всех примирить и спеть песню "Журавли", предварив ее словами:
– Эту песню я также хочу посвятить всем воинам, кто погиб на полях сражений. Ее должен петь мужчина, но я попробую:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?
Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.
Летит, летит по небу клин усталый –
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый –
Быть может, это место для меня!
Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.
Не успели отзвучать еще последние слова этой замечательной песни, как Алексей Петрович и все гусары, как по команде поднялись и склонили головы в память погибших друзей, отдавших жизнь за Отечество. Им, воинам начала XIX века, оказались очень близки и понятны стихи Расула Гамзатова и проникновенная музыка Яна Френкеля.
– А теперь я хочу подарить всем гостям песню о надежде, которая всегда подерживает нас в нашей судьбе. И я начинаю знаменитую песню Александры Пахмутовой, лишь немного изменив замечательные слова Николая Добронравова:
Светит незнакомая звезда,
Снова мы оторваны от дома,
Снова между нами города,
Долгие дороги нам до дома.
Здесь у нас туманы и дожди,
Здесь у нас холодные рассветы,
Здесь на неизведанном пути
Ждут замысловатые сюжеты.
Припев:
Надежда – мой компас земной,
А удача – награда за смелость.
А песни довольно одной,
Чтоб только о доме в ней пелось.
Ты поверь, что здесь, издалека,
Многое теряется из виду,
Тают грозовые облака,
Кажутся нелепыми обиды.
Надо только выучиться ждать,
Надо быть спокойным и упрямым,
Чтоб порой от жизни получать
Радости минуты временами.
И забыть по-прежнему нельзя
Все, что мы когда-то не допели,
Милые усталые глаза,
Синие смоленские метели.
Снова между нами города,
Жизнь нас разлучает, как и прежде.
В небе незнакомая звезда
Светит, словно памятник надежде.
Последний куплет уже все вместе поют, и гусары, и гости мои. Но что-то засиделась у нас молодежь, да и остальным гостям пора поразмяться! Теперь гости сами себя пусть поразвлекают, а мне надо с Цекертом и Мелиссино переговорить.
И я предлагаю:
– Господа и дамы, а не поиграть ли в "Фанты"!
Оживились, заулыбались! Игра знакомая, всеми любимая, только немного ее изменю сегодня. Тогда смысл игры заключался в исполнении так называемых штрафных заданий для фантов[34]. Гости записывали на бумаге различные задания, а затем пускали шляпу с ними по кругу, заставляя милых и дам и кавалеров вытаскивать случайный фант и выполнять его.
Ая попрошу сложить в шляпу разные мелкие вещи гостей и одного из нихвытащить первый предмет – фант и придумать интересное задание для того, кому эта вещь принадлежит. А потом этот человек вытаскивает следующий фант и придумывает задание для его обладателя – то есть поиграть так, как играют сейчас.
Итак, молодежь играет в фанты, Маша и Дмитрий, присев на диванчик, о чем-то тихо разговаривают, на них никто и внимание не обращает, Воронов, Мелиссино, муж Верочки и сосед-помещик идут в курительную, а две дамы и оставшийся помещик садятся играть в лото, а заодно и потихоньку сплетничают. А уж сколько поводов для сплетен я сегодня дала – за полгода не обговорить, вот как на меня посматривают, ждут, когда я уйду, чтобы косточки мои помыть всласть!
