– А дальше Комендант крепости Его превосходительство Павел Андреич, то есть генерал-лейтенант Сафонов, подаст Его Высокопревосходительству Сергею Козьмичу кубок с невской водичкой и тот, выплеснув её, наполнит сей кубок до краёв серебряными рублями, по давнишнему народному обычаю, чтобы вода была чистой и никаких происшествий не происходило, – и он торжествующе посмотрел на нас – мол, знай наших!

Поблагодарив услужливых рассказчиков за объяснения, мы стали ждать продолжения событий. И вот через некоторое время на причале у Зимнего дворца опять показались комендант крепости генерал-лейтенант Сафонов, начальник речной полиции и главный командир порта. Каждый сел в свой катер и отправились на середину Невы.

Было видно, что комендант крепости Сафонов выливает воду из кубка обратно. Миша пробормотал:

– Интересно, где тогда серебряные рубли, щедро насыпанные в кубок, согласно народному преданию?

Купцы переглянулись и усмехнулись вместе с нами:

– Как где? В Неве! Концы в воду и все в порядке!

В этот момент на Петропавловской крепости выстрелила пушка, "отмечая" полдень. Вслед за этим на сигнальной мачте Петропавловской крепости подняли флаг. И началось!

Салютовали с крепости и с судов на Неве, ввысь взмывали фейерверки, набережные Невы и Стрелка Васильевского острова взревели криками "ура!", вверх взлетали шапки и картузы. Мы даже оторопели от такого напора толпы – ну прямо как в будущем, во времена массовых гуляний! Мы даже немного испугались, как бы нас не примяли от такого энтузиазма, и поторопились обратно в карету, которую охранял Никита. Даша осталась в гостинице – она немного простыла и мы решили ее пока не беспокоить.

На Неве также было столпотворение – на реку тут же вышло множество катеров лодок, яликов, украшенных флагами – прямо как на большом проспекте в час пик! Народ ликовал и поздравлял друг друга с праздником – ведь открытие навигации – важный праздник для Петербурга. И жаль, что он не празднуется в будущем в таких масштабах, как сейчас.

Лодочники приглашали желающих прокатиться по Неве и мы решили рискнуть – когда такой повод ещё будет! Выбрав лодку побольше и поустойчивее, мы с Варварой и Мишей с некоторой опаской уселись в качающееся на волне судно. Было немного страшновато – все же это не современный прогулочный катер, а небольшая посудина. Поэтому мы попросили далеко от берега не отходить и прокатить нас на небольшое расстояние. Миша посмеивался над нашим страхом, но было видно, что и он волновался.

Но лодка шла бойко и уверенно, волнение наше улеглось, мы наслаждались ветерком и свежестью воды. Сойдя на берег, мы одновременно переглянулись и бросили в воду небольшие монеты – на память и в надежде на возвращение в этот город, "знакомый до слез".

Замерзнув на водной прогулке, мы вернулись к Дермуту, где пообедали и отдохнули. А вот к вечеру мы решили немного прогуляться по набережной, где продолжался праздник. Корабли, катера, лодки так и сновали по реке, подсвеченные факелами и лампами – прямо День Военно-Морского флота, такое же оживление и красота.

Люди прогуливались семьями, компаниями, встречались и расходились, эта оживленная толпа возбуждала и радовала нас – мы как будто вернулись в будущее, в сутолоку праздничного города. На набережной мы наблюдали, как устанавливают понтонные мосты, соединяющие берега Невы и многочисленные каналы" Северной Венеции". Не хотелось никуда торопиться, переноситься через времена, а хотелось наслаждаться этим вечным городом и рекой, этим праздником и радостью людей, так не похожих, но в то же время так близких нам.

А когда мы вернулись на место, меня ждало письмо от Императрицы, которая приглашала меня через день на малый прием во дворец. Событие, которого мы так ждали и свершения которого так торопили, вдруг показалось неожиданным и волнующим. Все мысли, все заготовленные заранее речи вдруг рассыпались, я страшно растерялась. Как вести себя, что говорить, что одеть, в конце концов?

Друзья, видя мою растерянность, стали сначала успокаивать меня, потом оставили одну, видя, что их усилия только ещё больше волнуют меня. Я глубоко вздохнула и выдохнула и решила: "Будь что будет!"

Трудно предугадать наш разговор и поведение Елизаветы, я же постараюсь начать со здоровья и самочувствия маленькой Элизы – а меня действительно это волновало, затем перейти к вопросу о детях-сиротах и помощи им, а уж отсюда превести на роль женщины в обществе и расширении границ их участия в жизни. Это будет логично и в тоже время позволит поговорить о том, что меня волнует. А так – "война план покажет", как говАривал Портос.

Надо ещё приготовить все подарки и сложить всё в красивые сундучки и упаковки – не будешь же дарить их как попало. Весь следующий день мы так и делали – а подарков получилось немало – это и письменные наборы для Императора и Императрицы с пером и чернилами разных цветов, и вязанная шаль для Елизаветы, и сборники песен и рецептов, и наборы сказок для Элизы, и бумажные куклы с набором нарядов, и лото, и домино. Отдельно я приготовила красиво оформленные папки из будущего – для Императора – выкладки про пули Менье и новое штуцерное оружие, организацию военно-медицинской помощи, они повторяли уже сказанное мною полковнику и Цекерту – но "повторение – мать учения" для Императрицы – мои мысли про организацию Женского патриотического общества и расширению роли женщин в обществе вообще и новым формам обучения мальчиков и девочек и их профессиональной подготовке в частности. Если бы эти идеи вошли в жизнь, пусть "не прямовотсчас", но хотя бы в ближайшее время – мою миссию в этом мире можно было бы считать выполненной.

Итак, все это время я готовилась к приему у Императрицы. Самое трудное – это выбрать наряд, в осовремененном виде я придти не могла, поэтому остановилась на платье, которое нашла в самый первый день переноса – такой скромный наряд как раз подходил провинциальной вдове-помещице, каковой я и являлась.

Мои друзья волновались вместе со мной, Миша решил меня проводить до дворца и даже порывался ждать меня в карете, но я сказала, что прием – дело небыстрое, зачем тратить деньги и время на ожидание, пусть лучше они с Варварой держат за меня кулачки и поджидают меня на месте.

И вот, незадолго до назначенного времени, мы подъехали к Таврическому дворцу, в котором проживала сейчас императрица. Первым владельцем Таврического дворца был светлейший князь Григорий Потемкин, фаворит Екатерины II. Он был генерал-губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний, короче, почти всего современного Юга, которого тогда называли Тавридою.

Сначала я увидела караул, который охранял эту царскую резиденцию. Дежурный офицер караула, которому я робко протянула приглашение Императрицы, проверил его и мои коробки с подарками. Внимательно все рассмотрев, забрал коробки, передал одному из солдат, и только после этого произнес строго:

– Ступайте следом, – и повернувшись, вернулся на место, а солдат мерным шагом пошел впереди, я же скромно следовала за ними по дороге, не замечая ничего вокруг. Дверь нам открыл привратник, и я вместе с солдатом оказалась в Вестибюле дворца. Если снаружи он не казался очень большим, то внутри поражал своим величием и объёмом. Затем солдат провел меня направо от Вестибюля и я оказалась в Передней. Здесь нас встретил камер-фурьер, который, очень внимательно изучив мое приглашение, записал данные и цель визита в специальный дворцовый журнал.

Меня передали камердинеру, который ещё раз внимательно рассмотрел подарки и строго приказал следовать теперь за ним. Так, передавая меня из рук в руки, меня вели по дворцу. Внутри главный корпус почти весь образовывал одну громадную залу с двумя боковыми крыльями с двойным рядом колонн, а далее был виден проход в виде огромной триумфальной арки, который вел в Купольный зал.