3. Изящный стиль
Изящный стиль, по Деметрию, не мыслится без эстетической категории шутки, которая может быть тонкой, изящной, но и страшной (§128-135).
Деметрий различает шутку, "исполненную достоинства", и насмешку, недалеко стоящую от "шутовства" (§128). Образном "благородной и высокой шутки" является Гомер (§130), и он же является родоначальником "страшной" шутки (например, Киклоп, обещающий Одиссею в качестве "подарка" съесть его последним). В шутке выражается "характер" человека. Она изобличает "наклонности" человека и его "вкус", не всегда хороший (§171). Но она же может выступать в роли "наставлений и гномов" (§170), а то и строиться на игре слов, придающих ей особую "остроту" (§172). Шутка, по мнению Деметрия, относится к видам "изящного" (§136), но она может быть уподоблена в комедии с ее отнюдь не изящным стилем и обладает там "особенной силой выразительности" (§259).
Однако Деметрия интересуют не только сами "виды изящного", одной из разновидностей которого является шутка, а "источники" этих видов (§136).
"Изящество", "прелесть" или приятность речи основаны на "содержании" и словесном "способе выражения" (§136).
Деметрий в духе классической риторики выделяет в способе выражения изящной речи "краткость" (§137), которая иной раз придает высказыванию особую "изюминку" (§138). порядок слов (§139) и расположение фигур (§140). Так же, как и в стиле возвышенном, "прелесть" обусловлена именно необычным применением слов к данному предмету (§145). Хотя приятное не лишено шутливости, но по сути своей смешное и приятное отличаются друг от друга самим предметом, то есть содержанием (§163) и формой слов (§164). "Красивое" и "смешное" - несовместимы, поэтому изящество и прелесть всегда "требуют меры" (§165). Однако красота в словесной форме может уничтожить смешное и перевести его в свою противоположность - восхищение. Таким образом, словесная форма существенно влияет на эстетическую наполненность содержания.
В определении изящного стиля у Деметрия явно чувствуется его эстетическая нагрузка. Это стиль, выражающий веселость (charientismos) (§128), радостность, дружественность (hilaros) (§132). Он создает нечто милое (eycharis), прелестное (charites) (§133), шутливое, утонченно острое (asteia) (§131) и близкое к насмешке, даже комедийное. Эта градация от безобидного веселья к насмешке вполне эстетически оправдана. Достаточно вспомнить у Гомера ослепление Полифема со всеми "шутками" Одиссея или милую прелесть в танце Навсикаи, вызывающую добрую улыбку (§128-130). Здесь, таким образом, с одной стороны, явная дифференциация категорий, а с другой стороны - близкая связь и незаметный переход одной категории в другую.
Дионисий также рассуждал на тему изящного стиля, выделяя в нем нечто ровное, гладкое, прелестное. У Деметрия же изящное включает два несхожих момента - веселое-смешное и милое-прелестное. Эллинистическая утонченность здесь налицо. В изяществе Деметрия есть что-то кокетливое, в его прелести (charis) присутствует момент субъективной выразительности, а в "смешном" и "веселом" - момент субъективного ощущения.
Вообще надо сказать, что Деметрий сочетает в себе почтительное преклонение перед классической краткостью, мерой с эллинистическим упоением, конечно же, близкого ему по духу изящества речи. Недаром он систематически оперирует такими определениями, как "изящество" (§142-144), "прелесть" (§140, 141, 145-146, 150), "очарование" (§157), "нарядность" (§164), "красота и прелесть" (§166). Для Деметрия есть слова, создающие "приятные зрительные образы". Их "приятно читать глазами", и они "красивы при чтении вслух" (§174). "Гладкие" слова делают речь приятной (§178). Построение стихов придает речи "очарование и прелесть" (§180). Под "очарование" этой речи "подпадаешь незаметно" (§181). Изящество стиля может быть построено только на "ритме", как, например, у Платона (§184), и т.д. и т.д. Всюду здесь Деметрий придает значение каким-то зрительным, двигательным, осязательным и, мы бы сказали, вкусовым ощущениям. Они главным образом создают устойчивое представление о самом близком Деметрию изящном стиле.
4. Простой, или скудный, стиль
Для простого, или скудного, стиля характерна точность, простота, ясность, убедительность, наглядность и привычность слова (§190-222). В этом стиле нет осудительного смысла. Он прост и безыскусен. Но вместе с тем ему грозит вырождение в "сухой" стиль, так же как изящному грозит вырождение в безвкусный. Простой стиль хорош в эпистолярном жанре, так как письмо есть своеобразный диалог между двумя, когда высказывается только одна сторона, но подразумевается и второй собеседник и его реакция (§223). Простота письма не исключает изящества (§235), а предполагает его, будучи непосредственной и естественной речью.
Деметрий так и пишет: "Главное для скудного стиля - это ясность" (§191), причем ясность не исключает повторения и возврата к началу речи, так как "краткость скорее делает речь изящной, чем ясной" (§197). Закругленная и не слишком растянутая фраза более "доступна" для слушателя, который уподобляется путнику на дороге, где встречается много дорожных знаков и мест для передышки, что лишает дорогу однообразия (§202). Скудный тип речи характеризует "жизненность и убедительность изображаемого", поэтому он должен избегать "изысканности", лишенной "привычности и простоты" (§208).
Деметрию принадлежит интересное рассуждение об убедительности и жизненности изображаемого, особенно горестного, тяжелого какого-нибудь несчастья, гибели героя. Деметрий приводит пример из историка Ктесия, рисующего гонца перед персидской царицей Парисатидой, которой он сообщает весть о гибели ее сына Кира. Деметрий чрезвычайно тонко и психологически обусловленно изображает разные градации и нюансы в речи вестника, который сначала сообщает о победе Кира, о бегстве его врагов, говоря даже иносказательно, и только под самый конец у него "вырывается главное" (§216). Деметрий умело выделяет в этой сцене как бы ее театральный эффект, рассчитанный на зрителя и слушателя одновременно. Повествование Ктесия при подобном анализе становится ощутимо убедительным. Недосказанность и недоговаривание до конца тоже, по мнению Деметрия, создает убедительность для слушателя, который готов сам принять участие в разгадке недосказанной мысли (§222). И здесь также чувствуется психологическое мастерство ритора, одной из главных целей которого является убедительность речи.
5. Мощный стиль
В мощном стиле (§240-301){361} Деметрий также выделяет содержательную и формальную сторону, так как здесь важна сильная тема и мощная, стремительная, отрывочная структура речи, создающая ощущение неровного пути (§246). Краткость и молчание тоже заключают некоторую силу, так как неясность и недосказанность производят сильное впечатление на слушателей. Однако они не должны вырождаться в небрежность и беспредметную разрозненность (§253-254). Мощный стиль характерен силой, которая чувствуется в закругленной речи, лишенной той свободной простоты, какой отличались древние. Именно поэтому следует прибегать при употреблении этого стиля к "нынешним средствам выразительности" (§244-245). Для усиления выразительной речи "самое сильное выражение следует приберегать к концу", замечает Деметрий, так как, поставленное в кругу других, оно теряет силу (§249). Здесь также следует признать удачный выбор Деметрием наиболее эффектных риторических и вообще сценических приемов, рассчитанных на слушателя, а не на читателя.
6. Прикладной характер эстетики Деметрия