– Я знаю. Знаю, что обещал, - он не сопротивляется. Позволяет мне себя лупить по груди. Понимает, что у меня откат, на грани с истерикой. Или нет. Ни черта он не понимает! Ведь это не его так нагло лапали! Не он висел на полотнах перед монстром, который дым из ноздрей пускал от похоти, с распахнутыми ногами! Не он! Что он может понимать!

– Лина. Мы сделали, все, что можно. Ты же понимаешь, - пытается прижать меня к себе, поглаживая по волосам.

– Нет! – отталкиваю его с силой, категорично. – Что-то вы могли бы сделать, но почему-то не захотели! Ты бросил меня, Леша. Просто бросил там, с ним! Могли же твои парни подойти раньше, сразу!

– И что? Сразу бы и отлетели! Что бы это изменило?

Лешка уже злится. Вижу это по тому, как в нитку сжимаются его губы, как они белеют. – Ты же все видела! Лина!

– Не знаю. Раньше! И полицию могли вызвать! Когда на той неделе к Алене пьяный мажор приставал, вызвали же! Пять машин приехало!

– Какая полиция, Лина, ты что? Это же Градов. Роман, мать его, Градов, ты что, не знала?

– Да хоть сам черт из пекла! Ты должен был защитить! Ты обещал!

Руки безвольно опускаются на столик. Обхватываю лицо руками, чувствуя, как еще трясет. Как по пальцам стекают крупные слезы. Силы ушли. Теперь я как выжатая тряпка. Чувствую, что даже подняться не смогу. Сил совсем нет.

– Лина. Это Градов. Почти весь наш район ему принадлежит! Ты правда не знаешь, кто он? Да никакая полиция тут бы не помогла. Наоборот, еще бы и наш клуб закрыли бы и оштрафовали! Он же всегда делает, что хочет! И берет, что хочет! Как ты не понимаешь? Я вообще в шоке от того, что он ушел. Отпустил тебя так просто.

Это невероятно. Трясу головой, а хочется заткнуть пальцами уши. Не слушать этого бреда. Не знать.

Что это значит? Я еще и радоваться должна, что легко отделалась? Может, еще и поблагодарить этого Градова, кем бы он ни был?

– Что это значит? Что если бы он прямо там начал бы меня насиловать, ты просто бы стоял и смотрел, да, Леш? Все бы вы просто смотрели? А потом? Сочувствовали бы? Водичкой бы и коньяком бы отпаивали? А если бы я в полицию заявила, то сказали бы, что ничего не было? Так?

Черт.

Я говорю это со зла.

Но замираю, когда вижу, как Лешка отводит взгляд в сторону.

Черт! Черт, черт, черт!

Получается, это правда? То, что я даже в страшном сне себе представить не могла бы?

Все действительно так, - понимаю, видя, как Лешка мнется.

Внутри все леденеет, несмотря на выпитый коньяк. Сердце падает куда-то вниз. Так, что даже в глазах темнеет.

Неужели такое возможно?

Нет, я, конечно, понимаю, что существуют люди, которым в этой жизни позволено больше, чем другим. Вон даже те же пьяные мажоры, которые здесь напиваются, делают с девочками больше, чем они позволяют, а после просто швыряют толстые пачки долларовых купюр и пьяные отправляются гонять по городу на бешеной скорости. И им никогда за это ничего не будет.

Но, черт возьми, это уже слишком! Это переходит все пределы!

– Это Градов, Лина, - глухо повторяет Лешка, так и не смотря на меня. – Ему никто не станет поперек дороги. С ним никто не спорит. Никогда.

– Значит, за то, что он сделал, ему ничего не будет? Как парни? Он же сломал ему руку! Открытый перелом! А остальные? У одного поврежден позвоночник! Кто за это будет отвечать? Кто???

– Никто, - Лешка снова отводит глаза. – Они скажут, что тренировались. Случайно не рассчитали ударов. Все подтвердят.

Невероятно!

Воздуха не хватает, так и замираю с открытым ртом, ловя его и не способная вдохнуть.

Правда. Все правда, получается. Он бы меня там разодрал, а все бы смотрели на это молча. А потом сказали бы, что я все придумала.

– Пошли, - Лешка подхватывает меня за талию, так и не глядя в глаза. Тянет вверх.

– Пошли отсюда, Лина. Это чудо, что он ушел. Но может же и вернуться.

Разрешаю Лешке меня подхватить и, приобняв, вывести на воздух с черного хода.

Не так разрешаю, как до сих пор еще все тело потряхивает и ноги не особо держат.

В сам зал даже возвращаться не хочу.

Не смогу посмотреть. Не готова увидеть пятна крови, которые оставил по себе этот ужасный монстр.

Даже на сцену не смогу взглянуть без дрожи.

Пусть он ничего и не сделал, а ощущение такое, будто надо мной все равно надругались. Взяли силой.

Не могу идти. Мне нужно прийти в себя. Останавливаюсь, жадно хватая распахнутым ртом свежий прохладный воздух.

Наконец отпускает. Не сразу, постепенно. Весь ужас ситуации снова и снова прокручивается в мозгу, но теперь уже отстраненно, с меньшими эмоциями.

– Леш, - до побеления сжимаю обеими руками его руку. – Мне сюда возвращаться нельзя.

Это единственный правильный выход.

Если все, что сказал Лешка, правда, то этот Градов вернется. Вернется сюда. За мной.

Если он всегда берет, что хочет.

Как он сказал?

Дает мне время свыкнуться с этой мыслью? Что я стану его? Буду ему принадлежать?

Значит, он точно вернется.

И никто не сможет ему помешать.

На защиту и безопасность рассчитывать нет никакого смысла.

Они все просто отведут глаза в сторону и слова ему не скажут! Даже Лешка! Все! И он сделает со мной все, что захочет! Такое, чего я даже наверняка и представить себе не могу!

Но, черт, это ведь тоже не выход!

Можно подумать, я здесь изворачивалась полуголая на пилоне или на воздушных полотнах от большой любви к таким танцам и ночным клубам!

Да я глаза специально каждый раз, когда танцевала, зажмуривала! Чтобы не видеть похотливого блеска с глазах! И того, как руки голодных мужчин опускаются под стол, начиная там яростно двигаться!

Это омерзительно. Это невероятно гадко и противно.

Я каждый раз, когда заканчивается вечер, чувствую себя до омерзения грязной. Использованной всеми этими мужиками, ни лиц, ни имен которых я не знаю да и не захочу никогда в жизни знать!

Но если бы у меня был другой выход…

– Лина… - в ответ он накрывает мои руки второй рукой. Пронзительно смотрит в глаза.

– Я тысячу, миллион раз говорил тебе, что ты не должна этим заниматься! Это не твое дело и не твои проблемы! Пусть твой непутевый братец сам их решает! Раз сам наворотил! Почему ты? Почему ты должна расплачиваться за него? Ты женщина, в конце концов! А он просто подонок! Как можно так подставлять сестру!

– Он не подонок, Леша, - сглатываю, прочищая горло. Голос звучит хрипло. Так, что колет горло.

– Ты ведь знаешь. Он просто ошибся. Запутался. Кто его спасет, если не я? Кто поможет, кроме семьи? А он и я – вот и вся семья, Леш.

Я устала. Я смертельно от всего этого устала. Но ведь и выхода другого не найти.

– Я сто раз тебе говорил, Лина, - его рука скользит по моей, поглаживая. – Сто раз предлагал. Бросай это все. Боишься его дружков? Переезжай ко мне. От них-то я точно сумею тебя защитить! Ни одна сволочь не тронет!

Горько усмехаюсь, качая головой.

Смотрю на Лешку, будто в первый раз его вижу.

– Лин, - его рука скользит еще выше, уже добираясь до плеча. Глаза вспыхивают, пронзительно заглядывая в мои.

– Я ведь тебя ни с чем не тороплю. Не жду, что ты сразу же бросишься в мои объятья и постель. Просто переезжай ко мне, плюнь на все. Займись собой, своей жизнью. А я… Я готов ждать. Сколько понадобиться, Лина! Столько, сколько нужно! Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Я ведь ждал все это время! Ждал, что ты…

– Леш. Если хочешь помочь, найди мне лучше работу. Как можно быстрее и с хорошим заработком.

– Хорошо, - кивает, опуская голову. – Хорошо, Лин. Я поищу. Поспрашиваю знакомых. Но…

– Не надо, Леша. Просто не надо сейчас говорить все это снова. Он мой брат. Я не могу его бросить.

– Ладно. Сегодня был тяжелый вечер, Лина. Давай проведу тебя домой и ты просто выспишься. Отойдешь. Или все же ко мне? Без всяких скрытых смыслов. Просто отоспишься. Придешь в себя в спокойной обстановке. Мало ли, что там твой братец еще выбросит!