– Не знаю…
Пунцовеет так, что мне самому на коже прям больно становится.
– Это все как-то… Неприлично… И…
Опять глаза опускает! Да что ж такое?
– И что еще?
Уже громычу. Мне что, из нее каждое слово вот так вытягивать придется?
– И я не знаю.. Я должна была посоветоваться с тобой, да? Спросить сначала, что ты любишь… Это же… Ты для себя меня упаковывал… Как игрушку…
Вот же черт!
Нет, птенчик!
На хрена бы мне для себя тебя упаковывать?
Мне ты гораздо больше нравишься без всяких оберток, хоть они кружевные, хоть атласные, хоть, блядь, бриллиантовые! И вообще… Что это за несчастный вид и игры в страдалицу!
– Таааааак… - чувствую, как ноздри уже начинают раздуваться.
– Это вот что сейчас происходит? Что за разговоры?
– Ну… Я же для тебя кто?
О, а вот уже и голосок прорезался. И глазки на меня вскинулись. Даже прям с вызовом! Охренеть! Такой птенчик мне нравится намного больше! Сколько раз на меня с вызовом смотрели? Да еще пигалица такая маленькая? Даже не помню, когда в последний раз такой взгляд видел!
– Кто, Лина? – наслаждаюсь. Спрашиваю вкрадчиво. Наклонив голову вбок, с интересом рассматриваю этот уникальный экземпляр. Даже вот интересно, что она сейчас скажет?
– Игрушка сексуальная, - опять смущается. Бормочет. – Значит, должна одеваться в то, что нравится тебе?
– Сексуальная, - ухмыляюсь, снова к себе притягивая.
Черт, не могу оторваться! Опять зарываюсь в волосы . Лицом, руками. Мог бы, весь бы в нее сейчас зарылся. Ворвался. Распластал бы под собой.
– Моя. И сексуальная. Все верно.
Надо было ей сказать, чтоб волосы завязала как-то. А то сами на руку наматываются. Так вниз дернуть и хочется. Несмотря на неумелый минет, которым с утра не удовлетворила, а только раздразнила.
– Но по собственной же воле, мммммм?
Веду пальцем по шее. Охреневаю от того, как она вздрагивает от одного невинного прикосновения.
Не удерживаюсь. Опускаю палец вниз. Провожу по открытым полушариям груди. Ползу еще ниже, задевая ногтями сосок.
И шумно выдыхаю, заставляя себя остановиться.
А то сейчас прямо здесь на себя дерну. На член, что уже разрывается он нереальной потребности в нее вдолбиться! За всю жизнь таким озабоченным маньячиной еще не был!
– Не бойся, птенчик, - с трудом заставляю себя убрать руку.
Кожа так и полыхает после прикосновения к ней.
И не только кожа…
В яйцах вообще пожар.
Такими темпами у меня глаза на лоб вылезут.
Не только вылезут, но и лопнут. Растекутся на хрен.
– Никаких извращений я от тебя не потребую. Связываний, плетей, избиений и прочей херни не будет. Расслабься. Я нормальный мужик с нормальными потребностями. Но в следующий раз, прежде , чем красотой своей торговать, - не удерживаюсь, таки проводу пальцами по распахнувшимся губам, – ты лучше сразу уточняй. А то мало ли. Может, извращенец какой-то попадется. И будет тебя на поводке голую на четвереньках водить. Подстегивать плетью и в унитазе умывать, закапывая воском. Пошли.
Забавно.
Когда про извращения рассказывал, так глаза выпучила и рот округлила, будто и не слышала никогда о таком!
Глупая.
Я вот не только слышал. А даже видел. У кого бабла до хрена, тому по природе жить уже скучно.
Что, девочка?
Неужели не догадывалась, что на такое вполне могла нарваться?
Злюсь. Бесконечно злюсь. Глупая девчонка! Да есть же извращенцы и похуже! Такие, что сами наиздеваются, а потом и на толпу пустят! А после тело затраханное, бездыханное тупо на помойку выкинут!
И что?
Стоит ее дебильный братец вот такого!
– Идем, - снимаю вниз, ставя за землю. – Поедим. Где-нибудь.
45 Глава 45
Лина.
Поначалу даже не поняла , когда он сказал про брата.
Так просто?
За несколько минут все решил? Вернул Димку домой?
Все смешалось в каком-то безумном, сумасшедшем калейдоскопе у меня внутри.
Его бешеный напор ночью. То, что проделывал с моим горлом его член. Мое тело, которое вопреки разуму так странно, так безумно реагирует на эту грозную груду мышц и раздувающимися ноздрями. Облегчение от того, что Димка все-таки в безопасности. Если, конечно, верить Градову. Но… Тяжело не верить…
Страх.
От того, что будет дальше. От того, как мы с ним теперь…
Стыд.
Ведь если нас сейчас увидят вместе в гостинице, то все поймут, чем я занималась в этом номере и с этим мужчиной! И… И кем я теперь стала!
Шлюха. Персональная игрушка этого громилы. Та, с которой он будет делать все, что ему захочется!
Брать в любое время и в любом месте! Вертеть как захочет, долбиться своим до одури жадным и огромным членом!
Я заливаюсь краской. Кончики пальцев подрагивают.
Я падшая. Падшая женщина.
Но он прав. Градов ни к чему меня не принуждал!
Я сама… Сама предложила ему такую сделку!
Не до конца продумав. Чувствуя, что иначе сейчас просто сорвусь в пропасть безысходности и отчаяния! Хватаясь за него, как за соломинку!
Но теперь…
Шлюха. Персональная шлюха. Моя игрушка для забав.
Эти слова так и стоят гулом в моих ушах. Лупят по нервам. Хлещут по щекам звонкими пощечинами.
Если бы это был только один раз… Тогда я могла бы, наверно, перешагнуть и забыть… Но вот так… Каждый день. Ублажать его…
Черт!
Ужас, паника, - перед своим будущим, перед этим хмурым, огромным мужчиной, во власти которого я оказалась, да еще и на неопределенный срок, - все это сводит с ума!
Даже оставшись одна, и то в себя не могу прийти! А когда он рядом…
Так вообще голова кругом и ноги подкашиваются…
Горячие, обжигающие волны носятся по всему телу. Внизу живота, между ног – особенно! Там вовсе все горит, как будто от отравил меня чем-то ненормальным, запредельным. Порочным и запретным! А, может, это просто такая ненормальная реакция на все, что произошло за последнее время? Слишком много на меня обрушилось. Ураганом смело прежнюю жизнь и прежнюю Лину с петель!
Наверное, я теперь изменюсь. Стану другой…
Только смогу ли я все это выдержать?
Дрожащими руками перебирала в магазине белье, когда он заставил меня его купить.
Что я должна выбрать?
Что-то шлюховское? Я ведь теперь его. Его шлюха. Его игрушка.
Вон, такого полно, а я раньше никогда и не замечала.
Лоскутки, а не белье. Даже такие есть трусики, с разрезами именно в самом интимном месте. И бюстгалтеры, с прорезями для сосков.
Мамочки!
Он такое хотел? Такое имел в виду? Чтобы я перед ним раздевалась и его вот такое возбуждало? Чтобы смог трахнуть меня, тупо взять в любом месте, просто раздвинув ноги и нагнув?
Иначе зачем послал меня именно в этот магазин?
Отмахиваюсь от этих гадких мыслей.
Решаю выбрать все-таки что-то классическое.
Красивое. Кружевное. Воздушное.
Такое, что сама изумляюсь, рассматривая себя, как модель в картинки журналов. Никогда не думала, что бывает вот такое красивое белье!
А если ему не понравится?
Зарычит сейчас, выпустит из своих ноздрей клубы пара и сгребет при всех этих улыбающихся мне продавщицах в охапку кучу того проститутского ужаса? Еще и заставит при нем примерять? И, может даже сделает все, что захочет со мной, прямо в этой кабинке примерочной?
Поневоле бросаю нервный взгляд через окно.
Градов вышагивает перед витриной магазина тяжелыми быстрыми шагами. Как будто до дикости возбужден или разъярен. Хотя… Мне начинает казаться, что ярость – его естественное состояние. Другим он, похоже, и не бывает. Разве что очень редко…
Снова вспыхиваю, вспоминая его прикосновения.
Очень нежные. Такие, каких невозможно ожидать от такого, как он! Громилы с этой вечной злой складкой между бровями!
Внизу живота все в один миг начинает пульсировать.
Теперь я даже вполне могу поверить Нине. В ее слова, что женщины сами, гроздьями на него вешаются. Если он с ними такой… Черт! Это присаживает, как наркотик! Даже помимо собственной воли! А ведь это со мной он, как со шлюхой обращается! А с другими? С другими он, наверное, умеет быть нежным…
