Я слегка раздвинул шторы и в приглушённом свете парочки настольных ламп узрел громадную кровать с парчовым балдахином, высокий потолок с лепниной, бело-зелёные полосатые обои и позолоченный туалетный столик со множеством бутылочек с кремами. Сама же Романова полностью обнажённой крутилась перед громадным зеркалом в резной золочёной оправе и что-то мурлыкала под нос. Она и так вставала перед ним и эдак. Разглядывала свою пышную попку, поглаживала высокую грудь с розовыми сосками и порой хмурилась, сжимая двумя пальчиками складочки на талии. При этом её лицо покрывала какая-то розоватая смесь, а разметавшиеся по плечам волосы поблёскивали от масла. И я прям даже как-то застеснялся. Ежели сейчас неожиданно предстану перед ней, то легко могу увидеть, как она падает в обморок, а то и седеет. Нет, так не пойдёт. Да и она, сто процентов, начнёт вопить, как резанная. Нужно всё проделать гораздо аккуратнее. А тут как раз и шанс подвернулся…

Налюбовавшись собой, Романова с лёгкой полуулыбкой двинулась по пушистому ковру к небольшой неприметной двери, украшенной резьбой. И когда она скрылась за ней, я снял грязные штиблеты, поставил их на подоконник и проник в спальню. Закрыл окно и услышал плеск воды в соседней комнатке. Похоже, Лизавета решила принять ванну. Что же, подожду её возле двери.

Я на цыпочках подкрался к дверному проёму и прижался к стене так, чтобы выходящая девушка не заметила меня.

В животе всё свело от напряжения, нервы натянулись словно тетива лука, а ноздри трепетали, вдыхая сладковатый воздух, пропитанный ароматами духов. От того, что произойдёт дальше будет многое зависеть. Романова ценная союзница, однако хрен пойми какую игру она ведёт. Может, эта скучающая дамочка решила избавиться от меня каким-то хитрым способом? Я пока вообще не понимал, что она хочет. С одной стороны, Лиза помогает мне, а с другой — толкает под дуло револьвера Пацци.

Между тем плеск воды прекратился и раздалось шлёпанье босых ног по плитке. Идёт. Я затаил дыхание. Мои мышцы напряглись, а руки приготовились действовать. И вот прозвучал лёгкий скрип дверных петель, а следом мимо меня прошла раскрасневшаяся Романова в невесомом, почти прозрачном халатике.

Я распрямившейся пружиной метнулся к ней со спины, одной рукой резко прижал к себе, а другой закрыл распахнувшийся ротик и горячо прошептал на ушко, скрытое мокрыми волосами:

— Не кричи… это я — Никита Алексеевич. Кивни два раза, ежели уразумела.

Конечно, получилось не так гладко, как хотелось бы, но магичка не хлопнулась в обморок. Она лишь вздрогнула всем телом, а потом принялась истово кивать. Однако я не торопился отпускать её.

— Не вырывайся, я не причиню тебе вреда. Мне от тебя нужна лишь правда.

— М-м-м, — промычала девушка в ладонь, пытаясь обернуться, дабы взглянуть на меня. Но я не дал ей этого сделать.

— Лиза, не трепыхайся, а внимательно слушай меня… Зачем тебе всё это надо? Для чего?

Я чуток отнял ладонь от её рта, и она возмущённо выдохнула:

— Что? Я не разумею о чём ты, душа моя! Что происходит? Почему ты себя ведёшь, как напившийся мужлан! Вломился в мою опочивальню и держишь меня, словно курицу!

Мне пришлось снова зажать её ротик.

— Эх, Лиза, Лиза. Ты думала, что я не узнаю о твоём сознательном желании стравить меня с Пацци? Орлова мне всё поведала. Ты не была у неё и извинения не приносила. Напротив, ты прогнала Орлову, когда та сама приехала к тебе мириться. А ещё ты совсем не случайно помогла мне в том переулке, когда я потерял сознание… Ты следила за мной? Разумеется, не сама, а твои люди. Зачем? Что ты хочешь от меня? Какую игру ведёшь?

Внезапно девица укусила меня за ладонь и попыталась вырваться. Вот стерва! Однако я не растерялся. Да, сквозь зубы зашипел от боли и рефлекторно отдёрнул пострадавшую ладонь, но из захвата Романову не выпустила.

— Отпусти! — запищала она, повернувшись ко мне.

— Хренушки! — выдохнул я, глядя сверху вниз на её кукольное личико с раздувающимися в гневе крыльями носика. — Мне нужна правда!

— Правда? — вдруг хищно улыбнулась она, показав жемчужные зубки. — Значит, ты хочешь правду, да?

— Именно, — выдал я, заметив на дне её прищурившихся глазок искорки лёгкого безумия.

— Я хочу награду! — выдохнула она. Её грудь бурно вздымалась, ресницы подрагивали, а острый язычок ловкой змеёй облизал пухлые губки.

— Какую награду? — удивился я, почувствовав желание оттолкнуть от себя Лизу, в которую будто вселилась неуравновешенная истеричка. — Я не понимаю тебя. Что ты хочешь от простого студента?

— Простой студент? — скривилась она. — Тебе не одурачить меня! Я знаю, кто ты есть на самом деле! Дуэль — это лишь финальный аккорд, призванный подтвердить, что ты демон!

— Кто-о? — выпучил я глаза и уронил челюсть на грудь.

— Демон! — победно заявила магичка, кою уже не удерживали мои руки. — К чёрту дуэль! Мне и так уже хватает доказательств того, что ты не из этого мира. Именно мой ритуал перенёс твою душу в эту оболочку! Это я провела ритуал в особняке действительного статского советника Перепелицына. Да, да, ты очнулся именно возле его дома. Думаешь, как я смогла тебя разыскать? А очень просто.

— Кхем, — судорожно кашлянул я и начал пятиться под напором Романовой, пошедшей красными пятнами.

— Из дома Перепелицына мне помог выбраться его сосед лекарь. И уже на улице он вдруг начал кого-то искать. На мой вопрос кого, лекарь ответил, что его волнует судьба юнца, коему он оказал помощь. Дескать, этот юнец выглядел таким растерянным, точно впервые вышел из дома. В его глазах была невероятная растерянность. Тут-то я и смекнула, что ритуал всё-таки удался, пусть он и пошел не так, как мне того хотелось. Демон-таки очутился в этом мире, но вместо того, чтобы ответить на несколько моих вопросов он вселился в тело того самого странного юнца. Я тут же принялась опрашивать людей, сбежавшихся на пожар. И несколько зевак видела, как этого самого юнца дотащил до двуколки кудрявый простолюдин, а на двуколке-то этой был герб семьи Лебедевых. Дальше рассказывать или уже смекнул?

Лиза самодовольно сложила руки на груди… на обнажённой груди, поскольку её халат распахнулся, перестав скрывать изумительное тело хозяйки.

— Рискну предположить, что ты той же ночью отправила слугу, даба он следил за поместьем Лебедевых, — ровным голосом произнёс я, вспомнив того всадника, который утром обогнал нашу с Гришкой двуколку, едущую в сторону Петрограда. — Он-то тебе и сообщил, что я вместе со слугой вознамерился прибыть в столицу. И ты, видимо, ездила за нами на своей карете, выжидая удобный момент, дабы свести знакомство. И он подвернулся, когда я потерял сознание.

— Всё так, — широко улыбнулась девушка, блеснув горящими огнём глазами. — Однако я не была до конца уверена в том действительно ли ты демон, потому мне пришла в голову идея устроить тебе проверку. Вывести на эмоции, заставить показать своё истинное лицо. Того грабителя с разряженным наганом именно я подослала. Он поведал мне, что ты дрался не как юнец, а также во время драки выкрикивал незнакомые слова, похожие на заморские. А то послание, кое передал тебе мальчишка… тоже моих рук дело. И тогда в кинотеатре ты сказал, что в этом мире нет вампиров… Почему ты не сказал, что вампиров нет в нашем мире, а? Я ничего не пропускала, внимательно наблюдала за тобой и всё запоминала. И даже в постель с тобой я легла не из-за внезапно вспыхнувшей страсти, а дабы проверить тебя. У меня было много любовников, но никто не сравнится с тобой. И вот откуда юнцу знать такие любовные премудрости? А свет в спальне… ты помнишь, что он яростно мигал?

— Свет-то тут причём?

— Как причём? — ахнула Романова. — Всем известно, что демоны боятся электричества и выводят его из строя!

Ну, свет, это, конечно, просто совпадение, а вот в остальном Лиза меня подловила. У неё действительно были основания полагать, что я… демон.

Глядя на взбудораженную девушку с горящими каким-то горячечным, болезненным огнём глазами, я вспомнил слова Сафронова. Он допустил возможность, что в результате ритуала демонопоклонников к ним придёт не демон, а просто душа иномирца… И она пришла. Моя душа пришла и заняла тело Никитоса. И выходит, что Романова спасла меня от смерти, ведь в своём родном мире я погиб. Дела-а-а… Но есть ли у меня возможность вернуться назад? Лиза может знать ответ на этот вопрос, вот только она сейчас далека от душевного равновесия.