— Это и есть ваша Хранительница? — пренебрежительно усмехнулся самый высокий из них. Он говорил на языке Города, тщательно выговаривая слова, точно хорошо выученный урок, — Это благодаря ей мы столько времени не знали, где Даррен и рисковали жизнью, разыскивая его? Ее следует примерно наказать!

— Помолчи, брат, — оборвал его самый старший из ирольнцев, седовласый красавец с темно-синими глазами, — не вмешивайся, покуда не просят. Не из-за твоих ли насмешек юноша решился на путешествие в Междумирье? Не тебе ли он хотел что-то доказать?

Он произнес это, думая, что поймут только свои. Король вопросительно взглянул сначала на гостя, потом на Тайри. Та едва заметно кивнула в ответ, давая понять, что знает, о чем разговор. Не в ее натуре было столько лет жить рядом с Лоцманом и не выучить его язык.

— Меня зовут Тайонна, почтеннейший, а здешний народ прозвал Хранительницей, — обратилась она к седовласому на его родном языке и с удовольствием отметила изумление в его глазах, — На вашем месте я бы не стала говорить в присутствии короля на чужом ему языке.

— Прошу простить меня, — тут же исправился старший, — Мое имя Альтарн, и я много лет был наставником Даррена в Обители. Я хотел бы спросить, зачем вы так долго удерживали его вдали от родного мира? Зачем привели сюда?

— Никто не удерживал его. Даррен делал то, что хотел и следовал за мной добровольно. Никто и никогда не принуждал его.

— Тогда не понимаю, почему он не вернулся, — пожал плечами темноволосый витязь, единственный из ирольнцев, облаченный в латы.

— Что тут понимать, Ильгар, — снова скривил губы тот, что требовал наказать Тайри, — Женщина! Прямо или косвенно, виновата она!

— Да замолчи же ты, Кольдар! — Альтарн сердито сдвинул брови, — Мы должны не нападать, а благодарить ее. Я вижу, что только благодаря ей он держится по эту сторону жизни.

— Благодаря ей он почти мертв! — повысил голос гигант.

— Прекратите вы, оба, — веско сказал седовласый, и те пристыженно притихли, — Мы пришли сюда не для суда над этой женщиной, а для того, чтобы помочь Даррену вернуться домой. Кроме того, будь он здоров и в сознании, не уверен, что он легко бы согласился пойти с нами. Ваше величество, госпожа Хранительница, еще раз прошу извинить моих спутников за недостойное поведение. Наверное, они слишком взволнованы, — после сдержанного кивка короля Альтарн продолжил, — Я должен сказать вам… Положение моего ученика крайне серьезно. Его возможно вылечить, но увы, только вернув домой. Это не уловка. Даже если я и все мои соратники отдадим ему частицу собственной Силы, он проживет здесь недолго — несколько недель, вряд ли месяцев, да и то, если будет очень беречься. Ничто не заменит Материнской купели. Есть такое удивительное место недалеко от нашей Обители, там возвращаются силы ко всем детям Ирольна.

— Я понимаю, у Даррена только один шанс? — хрипло спросила Тайри.

— Да.

— И для этого вы должны забрать его, — сказал король.

— Безусловно. Только после Материнской купели он станет прежним. Поймите, Даррен очень нужен сейчас там… дома. Я вижу, у вас идет кровопролитнейшая война, и горд тем, что мой ученик сражался на вашей стороне. Его опыт неоценим, ибо мы тоже на грани катастрофы. Если вам нужна наша помощь, мы останемся здесь на какое-то время. Справедливость требует этого. Но потом…

— Потом вы уйдете и заберете его с собой, — закончил Орданн. — Не скрою, нам сейчас очень нужна любая помощь. И если Даррен в одиночку так много сделал, сколько же сделает целый отряд его соотечественников! Как король, я уже принял решение, но как друг… Тайри, что ты скажешь?

Волшебница повернула к королю бледное лицо. Окруженные глубокими тенями глаза были сухи, но заглянуть в них Орданн не решился.

— Я приму любое ваше решение, государь, — ровным, мертвым голосом ответила леди Даллет, и один Создатель знает, чего это ей стоило. Удивились, ваше величество? А как еще она могла ответить, да еще при этих… Леди перевела взгляд на седовласого, — Ваш брат кое в чем прав, Альтарн. Даррен не хотел возвращаться из-за меня, и именно за мной он последовал в Город-над-Морем. Так что косвенно я виновна. Мы несколько лет прожили рядом, сражаясь и радуясь, хотя я не жена ему и даже не любовница… Так уж сложилось. Что бы вы ни думали, его жизнь для меня важнее всего, я ни за что не стала бы препятствовать возвращению Даррена, если это спасет его. Одно вам следует знать, достопочтенный. Я уверена, по доброй воле он не вернулся бы, даже зная, что жить осталось недолго. Поэтому, если возможно, не будите его, — последние слова Хранительница произнесла совсем тихо и замерла, сцепив пальцы.

— А если бы он попросил вас пойти с ним? — спросил Кольдар.

— Пошла бы, конечно. Но он никогда не просил.

— Почему?

— Вы знаете ответ, почтеннейший. Он тут уже прозвучал вольно или невольно.

— Знаешь, что я скажу, Альтарн, — пробасил гигант, — если бы на месте малыша Даррена оказался я, то, наверное, поступил бы также.

— Простите, я могу идти? — с трудом сохраняя спокойствие, спросила Тайри.

Но ирольнцы, а за ними и король развернулись к двери, глядя на что-то с нескрываемым удивлением. Хранительнице не было видно, что происходит, пришлось обойти дарреновых соотечественников, застывших соляными столбами. На пороге стояли ньятти. Четверо, в своих удивительных, изукрашенных самоцветами шлемах, переливающихся кольчугах, проглядывающих в прорезях жемчужно-серых балахонов. Маленькие гости сделали несколько неслышных шагов и оказались рядом с постелью Даррена. Один из них положил узкие, почти прозрачные ладошки ему на лоб, второй склонился, слушая сердце. А соотечественники Лоцмана — все, как один — в благоговейном молчании опустились перед новыми посетителями на одно колено. Они встречались где-то раньше? Или жители благословенного Ирольна узрели воплощение собственных мифов? Кто знает?

— С ним все будет хорошо, — услышала Хранительница высокий голос одного из ньятти, — ты правильно поступила, госпожа. Ему пора возвращаться. Не волнуйся, струна крепка, и ты всегда будешь слышать своего друга.

— Готовьтесь, молодой король, развязка близка, — второй гость, в матово-сером шлеме, усыпанном, точно каплями воды, яркими сапфирами, коснулся руки Орданна, — мы тоже пришли помочь вам. Мы не воины, но кое-что можем — быть рядом с вами, хранить и оберегать. Обычно мы не вмешиваемся, но сейчас творится нечто такое, что заставляет нас нарушить древние правила.

Издалека, скорее всего с одной из застав Старой цитадели донесся тревожный гул колокола.

— Сторожевой звонит… И немудрено, — грустно проговорил Орданн, — оборону держат сейчас только ополченцы и ученики Мудрых. Да еще драконы. Простите, господа, но я должен присоединиться к моим воинам.

— Мы следуем за вами, ваше величество, и сделаем все, что в наших силах, — произнес Альтарн решительно.

— И мы… — эхом откликнулись ньятти.

Внизу их уже ждала целая делегация во главе с молодым графом Ческа, дежурившим сегодня на стенах. Командор, Одри, несколько элеттийцев — все с тревогой смотрели на свою единственную надежду — Орданна.

— Ваше величество, плохие новости. Уже несколько часов, как темные заново замкнули блокаду. После этого они, как ни странно, перестали что-либо предпринимать, окружив свои позиции стеной плотного магического тумана. Явно чего-то ждали… Час назад из этого их мерзкого марева выползли возле старых ворот двое под белым флагом. Один — маленький, похоже, несхит. А второй и вовсе не человек.

— Чего они хотят?

— Хотят видеть короля. Говорят, у них послание от Верховной жрицы.

— Понятно. Что ж пойдем, посмотрим на этих посланников. Я догадываюсь, что притащили нам парламентеры…

Они долго изучали друг друга: молодой король Города-над-Морем и посол Темной жрицы. Несхит казался маленьким и беззащитным в своих легких кожаных доспехах, без шлема, с одним недлинным кинжалом на поясе. Стоявшее рядом с ним существо, похожее на ящерицу-переростка, усыпанное всевозможными шипами, гребнями и наростами, с любопытством таращилось на Орданна и его свиту умными человеческими глазами. После минутного молчания несхит протянул королю футляр из тисненой золотом черной кожи: