Гесиод — греческий поэт VIII в. до н. э. Написал поэму «Труды и дни», где описал ряд крестьянских работ и сцен из крестьянской жизни. Место, на которое ссылается Феофраст, это ст. 320 из упомянутой поэмы. Древние думали, что мед осаждается из воздуха на древесных листьях, преимущественно на дубовых и липовых.

Принципы, на основании которых греки делили деревья на мужские и женские, были отнюдь не установлены. По всей вероятности, здесь не было ничего четкого и определенного: критерии менялись. от дерева к дереву, от места к месту. (Вспомним, что значение цветка было неизвестно и, следовательно, нечего и думать о разделении на основании наличия мужских и женских цветков). В некоторых случаях — и вероятно весьма частых — решающее значение имел просто внешний вид дерева: на это определенно указывают слова Феофраста: «эта разница [т. е. разница между «мужскими» и «женскими» экземплярами] близка к той, которая заставляет отличать дикое дерево от садового».

Зенн* правильно считает, что, начиная со слов «основанием для этого деления» (§ 2) и до «так же обстоит дело с другими породами» включительно (§ 2), мы имеем в тексте вставку какого-то позднего и ботанически необразованного комментатора, который разные виды дубов принял за тожественные, будучи введен в обман синонимическими обозначениями: так, он счел одинаковыми hemeris идейцев и etymodrys македонян.

__________

* G. Senn. Tiieophrasts Differential-Diagnosten für laubwerfenden Eichen. Festschrift Hans Schinz Beiblatt zur Vierteljahresschrift der Natur-forschenden Gesellschaft in Zürich, 1928, стр. 509—541.

Основой для «диагнозов» различных видов дуба служили следующие признаки: 1) съедобные качества желудей; 2) общий характер дерева: форма ствола и качества древесины; 3) различные образования на дубе вроде галлов и т. п.

Что имел в виду Феофраст, говоря об «окаменевших концах» желудя phegos и «толстокорого» дуба, не понятно.

Описание листьев для дубов отсутствует.

Hemeris: большинство ботаников на основании данных этого пара-трафа и § 6 отожествляет этот дуб с Quercus lusitanica Lam. = infectoria Oliv. Дерево это достигает самое большое 2 м высоты, очень сучковато и напоминает скорее куст. Для характеристики его ствола Феофраст дает три отрицательных признака: ούκ όρθοφυης (растущий не прямо вверх), ουδε λεία, ουδε μακρά (не высокий). За этими отрицательными определениями следуют три положительных: περίκομος, επεστραμμἐνη, πολυμάσχαλος. Из них первое — περίκομος, буквально «с листвой вокруг» — определяет круглую кустистую форму ствола, противоположную «высокому» стволу; последнее — πολυμασχαλος означает «со множеством развилков» (μασχάλη — «развилок на ветке», πολυ — «много»), т. е. со множеством сучьев, идущих, в разных направлениях, — это противоположность стволу, растущему прямо вверх. Таким образом, отрицательному определению ούδε λεία — «не гладкий» соответствует положительное ἐπεστραμμἐνη — «искривленный», которое, следовательно, никоим образом не может быть отнесено к коре; λεΓος означает качество, противоположное ἐπεστραμμἐνη: это «растущий прямо»; ουδἐ λεία — «не прямой». (Дерево может расти вверх, не будучи прямым). Признак «прямизны» относится не только к стволу, но и к сучьям, и к веткам, так что общий вид дерева производит впечатление чего-то «ровного», «гладкого». В таном значении слово λεΐὉς употреблялось в техническом языке лесничих и вообще людей, имевших дело с лесом. «Черные орешки» (см. III.8.6) на этом дубе соответствуют незрелым галлам, которые у местных жителей и посейчас носят название «черных» и считаются более ценными, чем созревшие «белые». Желуди этого дуба высокими съедобными качествами не отличаются: Феофраст не ошибся, поставив их на второе место.

У phegos ствол также не отличается прямизной и стройностью, но в противоположность hemeris он у него один и при этом толстый; древесина изо всех идейских дубов самая крепкая и меньше всего подвержена гниению, а желуди самые сладкие. Эти признаки очень хорошо подходят к Q. aegilops L. В § 2 о phegos сказано, что он «растет в горах». Между тем Q. aegilops — характерное дерево культурного пейзажа как на Крите, так и в Троаде: он растет в долинах и по холмам. В тех данных, которые Феофраст получил от жителей Иды относительно этого дуба и которые помещены им в § 4, о месте, где phegos = Q. aegilops растет, нет ни слова, но при описании следующего вида дуба (Q. pedunculata) самое построение фразы — «но на возделанной земле он не растет» — явно свидетельствует о том, что этот последний дуб в данном отношении противопоставлен phegos. Дуб, который в § 2 обозначен как phegos, очевидно, phegos македонян = Q. cerris L. или Q. sessiliflora Salisb.

Aigilops жителей Иды отличается высотой, прямым, стройным ростом, крепкой древесиной. Желуди у него горькие. По всем этим признакам — это Q. pedunculate (достигает высоты в 50 м и больше) или Q. sessiliflora (несколько ниже). Оба эти вида настолько похожи, что древние вряд ли различали их. Оба вида отличаются прямизной ствола; у обоих ствол «ровный» (λζῖος), древесина очень крепка, идет преимущественно на поперечные балки; у обоих желуди горьки. Дубы эти растут в горах — aigilops идейцев тоже избегает культурных мест, каковые были расположены в Греции обычно по сухим жарким равнинам. Ясно, почему только на aigilops растет «то, что некоторые называют «мохом»» (§ 6): лишайник (Usnea articulata Ach.), который появляется только при. сырости воздуха. Следует отметить, с каким вниманием автор останавливается на том, откуда растет этот лишайник: его, видимо, интересовало куда следует отнести это образование: к плодам или вегетативным частям дуба.

Среди европейских дубов так мало видов, дающих плохой строительный материал, что наличие одного этого признака делает отожествление легким: это Q. cerris. Он высок (до 35 м), и Феофраст ставит его по высоте на второе место после aigilops (Q. pedunculate). Утверждение его что он не годится ни на дрова, ни на угли, неверно: дуб этот дает прекрасный горючий материал: Феофраст, по-видимому, перенес на него качество «толстокорого» дуба, который уже объединил с «широколистным» по признаку плохого материала.

Название «широколистный» очень подходит к этому дубу, так как у него ширина листа составляет почти половину его длины и вырезы в листе неглубоки.

Деревья, в которые попадала молния, считались священными.

Галлы на Q. pedunculata глаже, чем на Q. infectoria (hemeris) и ни, на что не годны, — как раз подробность, отмеченная и для aigilops.

«Толстокорый» дуб не отличается большой высотой, ствол его бывает толст, но губчат и дуплист; для построек это дерево не годится, так как скоро начинает гнить; на дрова оно тоже не годно. Единственный он из всех дубов не имеет сердцевины. Это Quercus pseudosuber Santi. Названия «толстокорого» дуб этот вполне заслуживает: кора на нем достигает иногда толщины в 5 см (перевод Горта: «дуб с морской корой» не дает никакого смысла). «Черноватый короткий мох», который растет на нем, это, по-видимому, лишайник — Alectoria. Растет этот дуб в изобилии на Пинде (гора на границе Фессалии и Эпира): это горное дерево-южного Средиземноморья.

Характерные признаки дубов подмечены настолько верно и так хорошо сопоставлены, что «диагнозы» Феофраста позволяют с точностью установить, о каких видах дубов идет у него речь. Произведенное отожествление позволяет определить, о какой Иде говорит Феофраст: находящейся на Крите или в Троаде. Можно было бы думать и об одной, и. о другой: малоазийскую Иду, лежащую против Лесбоса, его родины, Феофраст хорошо знал, но и критские растения у него упоминаются часто. Оказывается, однако, что ни Q. infectoria, ни Q. cerris на Крите не встречаются, но очень часты в Троаде: первый из этих дубов был. найден Оливье именно в Троаде. В списке троадских растений, из пяти видов дуба, названных жителями Иды, имеются Q. pedunculata Ehbg., Q. infectoria Oliv., Q. cerris L., Q. aegilops. Ни в Троаде, ни на Крите нет Q. pseudosuber Santi, но Ашерсон* указывает, что список, им составлетгый, далек от полноты и включает, самое большое, ¼—⅓ имеющихся в Троаде растений. Очень вероятно, что в числе этих, еще не описанных растений найдется и Q. pseudosuber Santi: список Феофраста окажется в таком случае полнее того, который имеется в настоящее время для Троады. Итак, можно определенно сказать, что, говоря об Иде, Феофраст имел в виду гору в Троаде, а не на Крите.

__________

* Ascherson, von Heldreich u. Kurtz. Verzeichnis der bis jetzt in der Troas bekennten Pflanzen. Anhang VI zu H. Schliemann, Ilios, 1881, 804—813.

Македонские дубы делятся по одному только признаку: по вкусу и форме желудей. Поэтому определить их гораздо труднее, причем полной уверенности в этом отожествлении нет.

Относительно «настоящего дуба» (ἐτυμοδρυς) мы узнаем только, что он дает сладкие желуди в противоположность «широколистному» дубу с горькими желудями. Отожествить его, однако, с Q. aegilops мешают слова § 2, где сказано, что дуб, дающий сладкие желуди, в одних местах называется hemeris, а в других «настоящим дубом»: оба вида, следовательно, считались тожественными, и в «настоящем дубе» следует, казалось бы, видеть, как и в hemeris, Q. infectoria. Последний вид дуба, однако, в Македонии не растет: он встречается только в окрестностях Константинополя. На Балканах же и в Греции очень много Q. conferta Kit., со сладкими желудями, которые употребляются в пищу. Дуб этот ло своей высоте и по качествам древесины можно поставить рядом с Q. pedunculata, и поэтому он, конечно, в гораздо большей степени заслуживает названия «настоящего, подлинного дуба», чем кустообразная hemeris. Возможно, впрочем, что этот «подлинный дуб» тожествен Q. aegilops, тоже дающему сладкие желуди, отличающемуся высотой и превосходными качествами древесины.

«Широколистный» дуб македонян, дающий горькие желуди, можно отожествить с Q. pedunculata или Q. pubescens Willd. Принимая во внимание величину его листьев, по которым он и получил свое название, можно думать еще о Q. Haas Kotschy, отличающемся очень крупными листьями. Дубы всех трех названных видов растут в Македонии.

Phegos — дуб, растущий на горах (см. § 2) и приносящий круглые желуди, по всей вероятности, Q. cerris L. (var austriaca), в изобилии растущий в Македонии. Q. sessiliflora Salisb. встречается реже, но, может быть, под phegos македонян можно разуметь и его.

Aspris — единственный македонский дуб, для которого дано несколько признаков. Так как древесина у него плохая и на дрова он тоже не годится, то всего скорее можно его отожествить с Q. pseudosuber. За это отожествление говорит и свидетельство о том, что он или вовсе не дает желудей, или дает их мало. Санти* первый, давший описание этого дуба, говорит, что обычно желудей на нем очень мало и что урожайный год бывает у него раз в 8 лет. Что касается качества этих желудей, то свиньи, по словам Санти, в противоположность утверждению Феофраста, едят их с большой охотой и без всякого для себя вреда. Ничего не известно также относительно использования углей из этого дуба кузнецами.

Итак, вот таблицы идейских и македонских дубов в переводе на современную номенклатуру:

Дубы с Иды:

ἠμερίς — hemeris — Q. infectoria Oliv.

φηγός — phegos — Q. aegilos L.

άιγίλάψ — aigilops — Q. pedunculata Ehrh.

πλατύφυλλος — platyphyllos («широколистый») — Q. cerris L.

ἁλίφοιος — haliphloios («толстокорый») — Q. pseudosuber Santi.

Дубы македонские:

ἐτυμόδρυς — etymodrys («настоящий вид») — Q. aegilops L. или conferta Kit.

πλατύφυλλος — platyphyllos («широколистый») — Q. pedunculata Ehrh. или Q. Pubscens Willd.

φηγόςphegos — Q. cerris L. или Q. sessiliflora Salisb.

ἃσπιςaspris — Q. pseudosuber Santi

__________

* Santi. Viaggio al Montaraiata. Pisa, 1795.

Это пиния, Pinus pinea L., единственный вид Pinus, который разводили в древности по причине его съедобных семян. Так как пиния была деревом, с которым были знакомы все, то Феофраст не дает ее описания, как не дает он его и для культурных деревьев, например для маслины. Он ставил своей целью ознакомить своих современников преимущественно с дикими растениями, «которые известны только немногим» (I.14.4).

Т. е. жители Иды. Феофраст здесь их не называет, но в IX.2.5 приводит те же виды сосны: идейскую и приморскую, с прямым указанием, что это различие установлено . идейскими жителями, т. е. греками южной Троады.

Греческое χλωρός можно перевести и словом — «зеленый», «зеленоватый» и «желто-зеленый», как сделали это и Шпренгель в 1822 г., и Горт в 1916. Такой перевод, однако, не имеет смысла, потому что у всех видов Pinus молодые шишки зелены и только при созревании приобретают другую окраску.

Место это надо понимать так, что идейская сосна — дерево горное и в качестве такового относится к деревьям диким, избегающим обработанных культурных мест. Почему, однако, дикая природа дерева выражается в том, что шишки его при созревании раскрываются слабо? Никаких реальных оснований для такого утверждения нет: оно подсказано каким-то априорным суждением, которым Феофраст часто руководился в ранний период своей работы, когда он находился еще под влиянием своего учителя Аристотеля и во власти его натурфилософских воззрений.

Лучшая рукопись Феофраста U дает непонятное ἀγγίων. Зенн* предлагает αγρίων: превосходная и орфографически незначительная поправка. Феофраст указывает (I.14.4), что «большинство диких растений не имеет названия и знакомы с этими растениями немногие»: с ними знакомятся только на практике, поскольку они приносят человеку пользу. Поэтому качества древесины у лесных деревьев должны останавливать внимание исследователя.

__________

* G. Senn. Die Pinusarten in Theophrasts Pflanzenkunde. Verhandlungen der Naturforschenchen Gesellschaft in Basel, 1933, XLIV, 1 Teil, стр. 367, примеч. 3.