Пока Авдотья Прохоровна с Лизой накрывали на стол, пришел Василий. По заданию Ильи Абрамовича он побывал в МТС и по пути захватил итээровский паек. Выложив на стол продукты, он подмигнул матери и извлек из кармана бутылку водки. Авдотья Прохоровна и ее гости уселись за стол. Василий наполнил стопки и предложил выпить за семью Мегудиных. После второго тоста обычно грустная, тоскующая по сыну, ушедшему на фронт, Авдотья Прохоровна немного захмелела и затянула песню:

Илья Абрамович, Лиза и Василий подхватили ее. И все же в этом хоре выделялся сильный голос Авдотьи Прохоровны, которая еще задолго до войны славилась на весь район как лучшая исполнительница русских народных песен. Знала она их очень много. Пели и другие песни. Никто сразу не заметил, как в комнату вошла сноха Авдотьи Прохоровны — Клава, белокурая статная женщина, работающая бригадиром животноводческой бригады. Василий представил ее гостям. Клава приветливо поздоровалась с Мегудиными и села за стол. Василий разлил по стопкам остатки водки. В последний раз выпив и закусив, Илья Абрамович и Василий поспешили в МТС. Хозяйка вместе со снохой не спеша принялись убирать со стола. Лиза, хотя и чувствовала усталость, помогала перемывать посуду. Узнав, что их гостья — зоотехник, Клава заметно оживилась, стала рассказывать о делах своей фермы, жаловаться на трудности. А они были немалые. Зоотехник в первые дни войны ушел на фронт, и на весь район остался лишь один старик ветеринар. Удивительно даже, как только он держится, ведь работы невпроворот. То в один колхоз надо заехать, то в другой… А на ферме иной раз и посоветоваться не с кем, как обеспечить надлежащий уход за скотом, как кормить его и лечить… Лиза внимательно выслушала Клаву.

— Ну что ж, — сказала она, — может быть, я вам чем-то смогу помочь?..

— Вот было бы славно! — обрадовалась Клава.

Убрав все на кухне, они перешли в комнату Мегудиных. Незаметно стало темнеть. Лиза уложила детей спать и, чтобы не потревожить их, разговаривала с Клавой шепотом. Клаве хотелось о многом поведать Лизе, но тут вернулся домой Илья Абрамович, и она, пожелав Мегудиным доброй ночи, ушла к себе.

Наутро Илья Абрамович и Клава чуть свет отправились на работу, а Авдотья Прохоровна и Лиза целый день хлопотали по хозяйству. Первой вернулась домой Клава. Она пришла, держа за руку маленького сынишку, который уже несколько дней находился у ее матери.

— Вот твои новые товарищи, — сказала Клава мальчику, указывая на детей Лизы.

И вскоре уже ребятишки затеяли веселую игру.

Весь день Клава вспоминала о вчерашнем разговоре с Лизой. Ее беспокоило, приживутся ли Мегудины в их доме. Уж очень не хотелось ей терять столь ценную помощницу. Вот потому-то и поспешила она сегодня домой, пришла раньше обычного. Когда Клава зашла к Мегудиным в комнату, увидела, что там тщательно убрано, чемоданы вынесены, стало уютнее.

«Ну, значит, останутся у нас», — с облегчением подумала она. Как добрую подругу Лиза встретила Клаву. У них легко завязался разговор. Вспоминали молодость, первые свои увлечения, говорили о детях, о трудности их воспитания, о новостях на фронте. Когда Лиза стала рассказывать о своей работе в колхозе, Клава напомнила ей об обещании помочь на ферме.

— Может быть, пойдешь к нам работать? — вдруг предложила она.

— А на кого я оставлю детей? — засомневалась Лиза. — Они у меня часто болеют. Да и муж только что из госпиталя. Он тоже нуждается в уходе…

— Знаешь что, — словно предугадав эти слова, сказала Клава, — за детьми присмотрит свекровь. Где один ребенок, там и трое, а Илья Абрамович и так целый день на работе. Ну, соглашайся скорее!

Она рассказала Лизе: когда муж уходил на фронт, то просил ее возглавить ферму. А тут на руках маленький ребенок… Спасибо Авдотье Прохоровне, что выходила сынишку. Так что детей ей вполне можно доверить.

— Ну ладно, — согласилась Лиза, — вот придет Илья Абрамович, я посоветуюсь с ним.

Работа в МТС заметно наладилась, но восстанавливать трактора было по-прежнему нелегко. Когда каким-то чудом удавалось раздобыть одну недостающую деталь, сразу же возникал вопрос, где достать другую. Несмотря на это, Порфирий Лукич и Михаил Борисович, который окончательно перебрался со своей семьей в МТС, работали не покладая рук. Вскоре у них появились новые помощники: после ранения с войны вернулись бывший механик МТС Федор Силин и еще два шофера. Отдохнув несколько дней, они сразу же включились в работу.

Весна все ближе и ближе подступала к заснеженным сибирским полям. С каждым днем морозы заметно ослабевали. А когда понемногу стало пригревать солнце, на стрехах домов образовались сосульки и среди проталин зажурчали первые ручейки. Чувствовалось, что природа оживает и вот-вот надо будет выходить в поле. А часть тракторов все еще неподвижно стояла во дворе МТС.

В те напряженные, полные тревог дни от прибывших домой после ранения бойцов Мегудин случайно узнал, что эшелоны, подвозившие к передовым позициям орудия и технику, возвращаются в далекую Сибирь совсем не порожними. Оказалось, что с прифронтовой полосы они вывозят технику, разрушенную в тяжелых боях. Разбитые снарядами, обгоревшие орудия, танки и тягачи поступали на сибирские металлургические заводы, затем на переплавку.

«Может, среди этого металлолома есть нужные детали?» — подумал Илья Абрамович. Посоветовавшись с Романом Вячеславовичем, он командировал в крупный сибирский город молодого механика Силина.

— Я вижу, Федор, — сказал ему Мегудин, — что ты парень толковый. Поезжай, посмотри на месте, что там можно сделать. Уверен, что среди металлолома можно найти то, что нам нужно.

Прошла уже целая неделя, а Силин все еще не возвращался. Тем временем на МТС работа шла полным ходом. Уже отремонтированные трактора постоянно были на ходу. На них обучались молодые трактористы и трактористки, которые усердно готовились к весеннему севу. Наконец, на восьмые сутки, в разгар рабочего дня, во дворе МТС появился Силин. Молодой механик заметно похудел и осунулся, но уже по тому, как светилось улыбкой его лицо, было видно, что приехал он не с пустыми руками. Порфирий Лукич и Михаил Борисович сразу же стали осматривать детали.

— Ну, парень, молодец! — хвалили они Силина. — Вот удружил!

С удвоенной энергией механики принялись за дело. И вскоре еще два трактора бороздили двор МТС.

Благодаря деталям, привезенным Силиным, Мегудину удалось обеспечить бесперебойную работу техники во время как посевных, так и уборочных работ. И как бы в награду за это в тот год собрали хороший урожай.

За лето Илья Абрамович заметно окреп и чувствовал себя уже совсем неплохо. Как и прежде, работать приходилось день и ночь, но, несмотря на это, он находил время, чтобы хоть немного побыть с семьей и поиграть со своими славными мальчуганами. Так же, как и Илья Абрамович, Лиза проводила целые дни на ферме. За советом к ней то и дело обращались животноводы из окрестных колхозов. И каждому из них она помогала, чем только могла. Дети Мегудиных, Гришутка и Павлушка, весь день находились на попечении Авдотьи Прохоровны. Словно родных внуков, полюбила она этих малышей.

Незаметно подкралась суровая сибирская зима. Не привыкшие к сильным метелям и лютым морозам, Илья Абрамович и Лиза с трудом переносили их. Под Новый год Мегудин опять тяжело заболел. Но благодаря самоотверженным усилиям Лизы и Авдотьи Прохоровны постепенно начал поправляться.

Тем временем работа на МТС шла уже полным ходом. Федор Силин снова съездил в город и привез оттуда недостающие запчасти. Механики самым тщательным образом готовили технику к весеннему севу. Когда эта работа была уже близка к завершению, Мегудину вручили телефонограмму, в которой сообщалось, что 28 марта к 10 часам утра ему надлежит явиться в обком партии для откомандирования в распоряжение ЦК ВКП(б).

— Зачем я понадобился в такую горячую пору? — недоумевал Илья Абрамович. Он дозвонился в райком, чтобы узнать, в чем дело, но никого, кроме дежурного, в столь поздний час там не застал.