В МТС уже все знали, что к ним скоро должен прийти новый директор.

— Ну, а что изменится? — сказал механик Порфирий Лукич. — Сам бог тут помочь не сможет… Если бы трактора в такой хлам не превратились или хоть были бы запчасти, мы и без директоров как-нибудь управились.

На всякий случай Василий Кузьмич Кубанов, временно исполняющий обязанности директора, решил убрать территорию и должным образом подготовиться к встрече нового начальства. Но Мегудину не терпелось скорее увидеть своими глазами, что представляет собой эта МТС и можно ли там наладить дела, и на другой день после разговора с секретарем райкома он отправился туда. Долго бродил по селу, пока не набрел на большой полуразрушенный двор, заваленный снегом. Там стояли обледеневшие трактора, машины, под большим сугробом просматривался ржавый инвентарь, груды металлолома. Никакой накатанной проезжей дороги не было, только в сторонке виднелись протоптанные в снегу тропинки.

«Да, давненько сюда никто не заезжал», — подумал Мегудин.

Прежде чем зайти в мастерские, он внимательно осмотрел двор. Издали увидел несколько тракторов, стоящих под навесом, остальная техника ржавела прямо под открытым небом.

Мегудин поковырял палкой в сугробах, но понять, что там находилось, было трудно. Побродив немного по двору, он вошел в мастерскую. За верстаками стояло несколько женщин, подростков и стариков, стучали молотками, что-то пилили. Он подошел к старику в синем комбинезоне, в очках, который возился с какой-то деталью, и, поздоровавшись, спросил:

— Чем занимаетесь?

Не успел тот ответить, как к Мегудину, прихрамывая, подошел невысокий коренастый мужчина лет двадцати восьми, в солдатской форме и в танкистском шлеме. Бросив ветошь, которой неторопливо вытирал руки, он, догадываясь, кто перед ним, представился.

— Василий Кубанов. Ну что, уже выздоровели? — спросил он, будто они были давно знакомы. — А мы вас ждем…

— Значит, вы за директора? — спросил Мегудин.

— Да, я. А вы, значит, новый директор?

— Пока еще не знаю. Но может быть… Хотелось бы раньше с делами ознакомиться.

— Какие здесь дела… Всё на виду. Вон трактора стоят, а пахать все равно не на чем. Машины не на ходу… Да что говорить — совсем плохие дела. Дальше некуда… — грустно вздохнул он.

— А все-таки люди работают — значит, что-то все же делается?

— Какая-то работа всегда есть. Нет главного — запчастей. То, что было, использовали, а теперь взять их неоткуда.

— Понимаю, что положение тяжелое, и все-таки надо искать выход.

Кубанов пригласил Мегудина в небольшую комнатку — кабинет. Там и продолжалась их беседа, затянувшаяся допоздна. Мегудин дотошно выспрашивал обо всем, вникал в такие подробности, которые, казалось, не имели никакого отношения к делу.

Под конец он неожиданно спросил:

— А то, что на дворе, под снегом, вы не пробовали посмотреть?

Василий Кубанов удивился:

— Так это же совершенно проржавевший хлам, из него не то что трактор починить — керосинку не соберешь…

— Керосинки нам и не нужно собирать, ими поле не вспашешь, а посмотреть все же надо, и внимательно. Может, в этой куче какое-то жемчужное зерно найдем, все бывает…

Кубанов пожал плечами:

— Думаю, что напрасный труд. Мы уже искали…

— Надо еще раз посмотреть, — твердо сказал Мегудин. И вдруг добавил: — Я собираюсь тут жить. Если будем работать, как на военных заводах — день и ночь, без простоя, — дело можно будет наладить. Я — оптимист. Только так нужно сейчас работать…

Эта уверенность начала передаваться и Василию, и он невольно подумал: «А может, действительно что-то получится. Чем черт не шутит?» Но вслух нерешительно спросил:

— А с чего мы начнем?

— Об этом вместе подумаем. Вы какое-то время здесь работали, знаете обстановку, людей, технику. С чего вы предлагаете начать?

Подумав, Василий развел руками:

— Я уже сказал, что мы пробовали и так и этак, и у нас ничего не получается. Не знаю…

— Для начала попросил бы вас составить список, какому трактору, какой машине чего не хватает.

— А зачем? Все равно нечем ремонтировать, — твердил свое Кубанов. — Мы составляли такие списки…

— Вот и принесите.

Настойчивость Мегудина поколебала предубежденность Василия, думавшего, что дела в МТС поправить невозможно.

— Хорошо, я постараюсь найти эти списки, — сказал Кубанов, прощаясь.

Утром, до прихода рабочих, Мегудин разжег костер и, время от времени грея над ним руки, стал осматривать трактора.

К приходу людей он уже установил, чего не хватает двум машинам, и записал в своем блокноте.

Пришел понурый Василий Кубанов и виновато признался:

— А я список нужных запчастей не нашел. Проверяли-проверяли, записывали-записывали, решили, что дело безнадежное, и, наверное, выбросили… — Вчерашний пыл Василия уже иссяк.

— Тогда придется начать все сначала, — решительно сказал Мегудин.

Подошел механик и вяло стал доказывать, что это дело пустое… Мрачно пошутил:

— Все равно к туловищу коня хвост осла и голову верблюда не привинтишь.

— Ничего, и хвост и голову разыщем… Хлам иногда полезен бывает. — Илья Абрамович понимал, что без веры в успех дело с места не сдвинется.

Постепенно ледок отношений таял, людей начал охватывать азарт.

Напряженная работа отвлекала Мегудина от грустных мыслей о пропавшей семье. К розыскам подключился секретарь райкома, тот по своим каналам пытался сделать все возможное. Роман Вячеславович звонил Мегудину каждый день, справлялся о работе, но пока ничего утешительного не слышал. Ответ был один: «Проверяем, ремонтировать пока нечем».

И все-таки из кучи хлама, из-под снега постепенно извлекались кое-какие детали. Их с большим трудом очищали от ржавчины и с невероятным упорством приспосабливали к некогда мощным, но теперь похожим на скелеты машинам. Незаметно эти скелеты обрастали мясом.

В мастерской изготавливали коленчатые валы, точили шестеренки. Работали день и ночь.

Так прошло несколько недель, и в один счастливый день выяснилось: один трактор на ходу!

Это была не полная победа, но очень важный сдвиг.

Рабочие мастерской ликовали. Даже выпили по глотку спирта из алюминиевой кружки — как на фронте. Мегудина качали, а когда он встал на ноги, скрывая улыбку, спросил у механика Порфирия Лукича:

— Ну как, хвост и голова на месте? Все же привинтили?

Все рассмеялись.

Мотор гудел ровно. Сначала Мегудин, а затем Порфирий Лукич и Василий сделали во дворе по кругу. За рокотом мотора никто не услышал, как подъехал старенький «виллис» секретаря райкома. Секретарь в меховой куртке и старой шапке-ушанке вышел из машины и восторженно смотрел на чудо.

Наконец его заметили. Василий выключил мотор, все обступили секретаря. Он расцеловался с Мегудиным, радостно пожимал всем руки:

— Ну, молодцы! Слов нет — молодцы!

— Это ведь только начало, самое трудное еще впереди, — заметил Мегудин.

— Я уверен, что и в дальнейшем у вас пойдет работа…

— Пойдет! Пойдет! — воскликнул Василий.

Секретарь райкома зашел в мастерскую, побеседовал с рабочими, провел короткое совещание, одобрил предложение Мегудина о привлечении к работе в МТС подростков — старших школьников.

— Будут у нас свои надежные кадры… Но ремонт, ремонт! — без конца повторял он. — Это теперь самое главное. Ведь весна не за горами, нельзя медлить ни минуты…

— Стараемся… Все возможное и невозможное сделаем, — заверил Мегудин.

— Вижу, что на вас можно надеяться. — Секретарь обнял за плечи Мегудина и, таинственно улыбаясь, сказал: — А я тебе, Абрамыч, награду привез!

— Что за награда, да и откуда ты знал, что сегодня трактор пойдет?

— А нам, секретарям, полагается чутье иметь! — глаза его весело заискрились. — А что за премия? Сейчас плясать будешь! — И выпалил: — Семья твоя нашлась! Все живы, здоровы. Под Свердловском они.

Мегудин с минуту не мог и слова сказать. Когда наконец пришел в себя, лицо его засветилось, мелькнула радостная мысль: «Уж если привалит счастье — так счастье на всю катушку».