— Да это даже не речка, а скорее ручеек, который и кошка перепрыгнет. А в знойные дни она и вовсе высыхает. Исток берет где-то в горах, а по пути вбирает в себя использованные воды города. Ее называют Салгир, что обозначает горная речка. Еще с незапамятных времен она несла свои воды среди засушливых степных просторов, но никому и в голову не приходило, что она может хоть чуть-чуть утолить жажду пересохшей земли, напоить влагой все, что растет на ней.

— Неужели такая речка в состоянии оросить ваши сады и виноградники? Они же вот-вот начнут плодоносить, а без влаги какой может быть урожай?..

— Все это мы знали, поэтому усиленно искали выход из положения. Вот мы и задумали использовать речку, начали копать водоемы. Нам было очень трудно, просто из сил выбивались, но овощи спасли и частично зерновые, а также немного поддержали сады и виноградники. Все это мы делали неуверенно, по интуиции, примитивно. Потому и обратились в проектную организацию, чтобы помогли нам приспособить речку для орошения. Они гарантию нам не дали, но мы все же рискнули, вложив в это дело миллион. Другого выхода у нас не было…

— Риск — благородное дело, — отозвался Мегудин. — Настоящие дела требуют смелости, решительности, уверенности… Надеюсь, что будут хорошие результаты и все окупится во сто крат.

Осмотрев водоемы, Мегудин вернулся на виноградник. Агроном Бегельман показал ему новый сорт винограда молдавской селекции, который не нуждается в прививках против болезни филлоксеры.

— Как называется этот сорт? — спросил Мегудин. — Кажется, о нем мне говорили и Фалькович, и Мириминский… Но не молдавской селекции, а крымской. Надо будет уточнить…

Парторг Ромарчук, который следовал за Мегудиным, боялся, что тот уедет, не посмотрев их ферму, и, улучив момент, сказал:

— А самая большая наша гордость — это молочная ферма. Обязательно посмотрите ее.

— Да, я уже слышал и читал о ней, — отозвался Мегудин.

— Давайте подъедем туда, — предложил Хавкин.

Он знал, что Мегудина, у которого в колхозе шестнадцать тысяч голов скота, ничем не удивишь, но все же ему было интересно знать его мнение об их ферме.

…В чистой, благоустроенной ферме Мегудин увидел упитанных, хорошо ухоженных коров красностепной породы. Хавкин заметил, что гость обратил внимание на условия, созданные для ухода за скотом, осмотрел оборудование: автопоилки, механизмы подачи корма, чистку, подпольное навозохранилище. Немного отвлекшись, Мегудин посмотрел на черноглазую женщину в белом халате, которая стояла возле него, и вспомнил, что это она встретила его возле правления.

— Это наша заведующая фермой Ольга Трофимовна Чернюк, — представил ее Хавкин.

— Очень приятно… Мы уже знакомы… Я вижу, что у вас все процессы механизированы.

— Да, почти все, — не без гордости ответила заведующая.

— Сколько человек обслуживает коровник?

— Один оператор — сто двадцать коров.

— А сколько средний удой?

— Четыре тысячи килограмм.

— Неплохо, совсем неплохо… Молодцы! А какие фермы еще у вас? — обращаясь к Хавкину, спросил Мегудин.

— Фермы для молодняка, свиней и кроликов, — ответил Хавкин.

— У кого вы позаимствовали беспривязное содержание коров и какой это дает эффект?

— В колхозе имени Ленина Тульской области, у Стародубцева. И стоимость молока по сравнению с обычной фермой у нас снизилась на тридцать процентов.

— О, это важный факт, очень важный… Все мы стремимся к снижению стоимости продукции.

— Хотите посмотреть, как коровы по очереди подходят к аппаратам доения? — вмешалась в разговор Чернюк.

— Любопытно… Я, конечно, где-то видел это, — отозвался Мегудин. — Видимо, беспривязное содержание скота оправдалось. Тем более что оно и экономически выгодно.

Заметив, что Мегудин начал поглядывать на часы и заторопился, Хавкин предложил:

— Конечно, все наше хозяйство за один раз не успеешь посмотреть, но мне все же хотелось бы, чтобы ты познакомился с нашей шампиньонницей и бройлерной фабрикой.

— Больше не могу задерживаться… Спешу… Шампиньонница — дело новое и меня интересует, как вы его освоили и что оно дает… Но это уж в другой раз. Специально приеду, тогда все и посмотрю. А откуда подходящие кадры нашли? Родина шампиньонов, кажется, Голландия, и что, ваши люди ездили туда учиться?

— Товарищ, который руководит этим делом, все может рассказать… Мы его посылали в подмосковный совхоз, он там поработал, пока не освоил. А сотрудник из совхоза, кажется, ездил за границу.

— Ну хорошо… Обязательно еще к вам приеду, — попрощавшись, сказал Мегудин.

Трудно было поверить, чтобы маленькая речушка Салгир в состоянии была наполнить водой накопители, построенные по проекту мелиоративной организации, и напоить необозримые поля, плантации садов и виноградников.

Теплые струи поливальных машин насыщали влагой первые всходы на полях и набухшие почки на деревьях и лозах винограда. От живительного тепла весеннего солнца всходы зерновых окрепли и пошли в рост. Деревья в садах и виноградные лозы покрылись ярко-зелеными листьями, утопавшими в пышно-белом цветении вишен, черешен, персиков, абрикосов. Не успели они отцвести, как дружно зацвели яблони, груши, виноград… Предвещали обильный урожай фруктов и винограда.

Как только поля с ранними зерновыми заколосились, в колхозе начали усиленно готовиться к уборке, подготавливать технику и закрома. Много рабочих рук было занято в садах и виноградниках. Правлению колхоза пришлось перебросить на уборку зерновых людей из животноводческих и других бригад, но все равно в сроки не укладывались.

Секретарь райкома Гаврилов встревоженно позвонил Хавкину:

— Вам, передовому колхозу, просто не пристало плестись в хвосте…

— Примем все меры и наверстаем упущенное, — пообещал Хавкин.

Не успели закончить уборку ранних зерновых, как начали поспевать черешня, вишня, абрикосы и летние сорта яблок. Вскоре предстояла уборка овощей, баштана и кукурузы. Поспевали и озимые хлеба.

Урожай ранних фруктов требовал срочной уборки и отправки торгующим организациям к массовому потребителю. Сколько смогли убрали и реализовали. Перерабатывающие производства были перегружены, а отдавать скотине доброкачественные фрукты было жаль.

Тяжело было смотреть, как осыпаются с деревьев яблоки и гниют абрикосы. Поэтому правление решило всех мобилизовать на уборку урожая и его реализацию.

Начали поспевать более поздние фрукты, а виноград поразила серая гниль, и было необходимо его срочно убрать и переработать на вино. Требовалось принимать неотложные меры.

В этот критический момент Хавкин вспомнил слова Мегудина: «Когда сажают сад или виноградник, нужно думать о том, как сохранить урожай». Все силы и средства были израсходованы на уборку урожая, а сейчас необходимо его спасти.

Не теряя времени, Хавкин помчался в колхоз «Дружба народов» к Мегудину, может, тот подскажет, что делать.

Взволнованный, еле переведя дыхание, Хавкин вбежал в кабинет Мегудина и, прежде чем его успели о чем-то спросить, выпалил:

— Беда!..

— Какая беда?.. Что случилось?

— У нас такой урожай, горим…

— Разве это беда? Радоваться надо!

— Горим! — взволнованно воскликнул Хавкин. — Понимаешь, яблоки сыплются градом и портятся, виноград заражен серой гнилью… С ума можно сойти, видя, как пропадает добро…

— Да, действительно большой грех допустить, чтобы пропадало добро. Я понимаю тебя и сочувствую… Когда-то и у нас такое бывало…

— Райком требует выполнения плана… А нам нужно в первую очередь спасти урожай фруктов. Овощи и кукуруза могут еще постоять на корню. Посоветуй, что делать?

— Нужна емкость, прессы, холодильники…

— А денег у нас нет, все ушло на мелиорацию… Оформлять кредиты долго…

— Да, положение серьезное, — посочувствовал Мегудин.

— Выручай… Помоги… Сколько вложено труда и средств! Надо во что бы то ни стало спасти урожай…

Мегудин снял трубку, позвонил по телефону и попросил главного бухгалтера Фурмана зайти к нему в кабинет.