Через несколько минут Хавкин увидел коренастого, невысокого человека в очках.

— Иона Моисеевич, можем ли мы выручить колхоз имени Жданова?

— А что требуется?

— Выдать взаимообразно миллион рублей.

— Если будет решение правления — выдадим.

— Уверен, что правление согласится… Ведь у нас на счету около ста миллионов и мы можем помочь этому хозяйству, чтобы добро не пропадало. Когда-то нас тоже выручали… Как только будет решение, тут же переведите деньги на их счет. Только оформите как положено…

— Спасибо, спасибо… Вот это помощь по большому счету… Еще раз большое спасибо! — воскликнул обрадованный Хавкин.

— Только не теряйте времени даром, поезжайте с моим письмом и купите пресс, — посоветовал Мегудин. — А где достать емкость, я вам тоже подскажу… Немедленно начните переработку винограда. Когда-то и мы под открытым небом перерабатывали фрукты. Ведь во время войны даже танки и орудия выпускали под открытым небом. Когда нужда заставит, делают даже то, что невозможно.

Словно на крыльях помчался Хавкин домой доложить правлению эту радостную весть. Теперь уже вовремя и без потерь соберут они урожай и с честью выполнят план.

Прошло много лет с тех пор, как Иосик Кимблак со своей матерью уехали из России, но отчий дом, где они родились и выросли, забыть не могли.

Первое время мать Иоськи часто писала в Гомель родным, близким и просто соседям. Из их ответов она знала, что жизнь в России налаживается и с каждым днем становится все лучше и лучше.

— Видишь, Иоська, может быть, нам и не следовало ехать в такую даль, — говорила она сыну. — Все-таки там был наш дом. Мы переждали бы трудное время, а потом зажили бы как все. А здесь я счастья не жду. Из последних сил приходится трудиться, чтобы заработать на кусок хлеба. И ты, когда вырастешь, тоже должен будешь гнуть спину на богачей.

Однажды, когда мать посылала письмо Аврааму и Зельде, Иоська попросил ее подождать немного. Сел за стол, взял листок бумаги и ручку и стал писать письмо Илюсику. Иоська просил его сообщить, как он живет и ходит ли еще в школу.

Ответ из России ждали с большим нетерпением. И вот наконец он пришел. Зельда сообщала, что все они здоровы, что поезда в Гомель приходят теперь строго по расписанию, но в извозчиках уже никто не нуждается, так как появились автобусы и машины, а дрожки, которые они купили в долг, стоят без дела. Но все это ничего, так как им дают землю в Крыму и они скоро туда переедут. Хорошие вести обрадовали Иоську и его мать. Когда Этя читала письмо, она даже прослезилась, подумав, что Моисею не суждено было дожить до таких радостных дней.

— Если бы твой отец был жив, он, наверное, тоже поехал бы в Крым, — сказала она Иоське. — Мы бы получили там землю и зажили бы на славу.

Но огорчать Иоську ей не хотелось, и она продолжала:

— Быть может, господь еще смилостивится над нами и наша жизнь как-то наладится. И что мы без отца смогли бы сделать там на земле?

— Мы работали бы в коллективе, который должен там организоваться, — отозвался Иоська. — Люди бы нам помогли. Мы бы с Илюсиком ездили на лошадях, вместе пахали, сеяли, и нам было бы хорошо.

Этя снова отправила большое письмо Аврааму и Зельде. Она пожелала им благополучного переезда на новое место, зажить там богатой жизнью и радоваться счастью своих детей. От имени своего Иоськи просила передать Илюсику, чтобы он написал, как он живет, что Иося завидует тем, кто будет работать на земле, пахать, сеять.

Прошли месяцы, а ответа не было. Она писала другим знакомым, но ни от кого не было ни слова.

Этя ходила заплаканная. Голова была забита тем, как заработать на хлеб, как вывести Иоську в люди. Сидеть у брата на даровых харчах она не хотела. Ей просто не пристало быть прислугой у золовки.

После больших мытарств ей удалось с помощью брата Майкла устроиться на обувную фабрику. Туда поступил учеником и ее Иоська, который через некоторое время стал самостоятельно зарабатывать деньги.

Однажды рабочие забастовали. Этя и Иоселе тоже не вышли на работу.

Когда руководитель забастовки выступил с пламенной речью против эксплуататоров, Иоська вместе со всеми рабочими скандировал:

— Долой эксплуататоров и грабителей!

Узнав, что мальчик, которого он взял на работу, из России, хозяин прогнал его вместе с матерью с фабрики.

Многие недели и месяцы они были безработными, жили в большой нужде, пока старший брат Эти не забрал их к себе на сельскохозяйственную ферму, которая находилась недалеко от Лос-Анджелеса.

Брат Майкл был уже немолод, к тому же еще и болел. Два человека, которых он держал, едва-едва справлялись с работой на ферме. Особенно трудно приходилось больному хозяину и его жене летом. Нужно было смотреть за коровами, за птицей, отвозить молоко, яйца и овощи в город на рынок. Нанять еще человека он из-за чрезмерной скупости не хотел. Более того, как только Иоська с матерью приехали к нему, он сразу уволил одного рабочего. Много работы на ферме легло на плечи Иоськи и его матери. Внезапно умерла хозяйка. Эте стало еще труднее. Все заботы по дому падали на нее. Она из кожи лезла, чтобы поддержать порядок в доме. Иоська тоже выполнял все, что требовалось от него, работал с рассвета до поздней ночи, а дядя все подгонял и подгонял его, чтоб, не дай бог, убытка в хозяйстве не было.

Всеобщий кризис в стране докатился и до фермы. Все, что Иоська с дядей вывозили на рынок, приходилось продавать за бесценок. Майкл видел, что все идет прахом. Он хотел порезать скот, но цены на мясо так снизились, что пришлось выбросить его собакам. Отказались и от рабочего. Иоське с матерью стало еще труднее.

— Уж лучше бы подохли коровы и куры, а то они ходят себе беззаботно, а я должен их даром кормить, — жаловался Майкл.

Беды, которые принес кризис, еще больше обострили его болезнь, и он скончался. Завещание он не оставил.

Детей у него не было, и Иоська с матерью стали законными хозяевами фермы. Но вскоре появилась племянница с документами на руках, подтверждающими, что она подлинная наследница всего хозяйства. Во избежание судебных хлопот Этя решила женить своего сына на племяннице.

— Ничего, что эта девушка в годах, у нее, наверное, большое приданое, которое можно будет вложить в хозяйство, и ты станешь полным хозяином фермы, — уговаривала она сына.

Иоська прислушался к словам матери, тем более что девушка ему пришлась по душе. Вскоре они поженились. Жена называла его по-американски — Джозеф, но мать, ее родные и знакомые по-прежнему называли парня Иосиф.

Жена Иосифа оказалась хорошей хозяйкой. Приданое она вложила в ферму и вместе с мужем перестроила хозяйство: купили машины новых марок, механизировали все трудоемкие работы, приобрели много минеральных удобрений. Дела на ферме пошли в гору, она начала приносить немалый доход молодым хозяевам.

Прошло время, жена Иосифа родила двух сыновей. Иосиф прослыл богатым фермером, начал сбывать свою продукцию не в розницу, а через агентов и перекупщиков. Но как раз тогда, когда, накопив солидный капитал, он начал мечтать о расширении фермы и еще больших доходах, началась война. Иосифа забрали в армию.

Вернулся он домой после тяжелого ранения. Подлечившись, с новыми силами принялся хозяйничать на ферме. Постоянная борьба в погоне за прибылью и страх, как бы его как маленькую рыбешку не проглотила крупная акула, притупили его тоску по родине, по старым друзьям. Он и думать о них перестал.

Однажды ему в руки попала газета, где была напечатана статья «Судьба сына извозчика». Сын бывшего извозчика Илья Мегудин за большие заслуги получил высокое звание Героя Социалистического Труда и избран депутатом в советский парламент Украинской Социалистической Республики.

Прочитав эти строки, Иосиф был поражен.

— Неужели это Илюсик?! — воскликнул он. — Мама… Мама, послушай, что пишут!

— Что ты там такое вычитал? — выбежав из соседней комнаты, спросила Этя.

— Неужели это он? Не может быть, чтобы это было придумано… Подумать только, Илюсик, Илья Мегудин… Погоди, может, там сказано, откуда он…