— Я понимаю, — улыбнулся Ричер. — Где они сейчас?

— В Уинсоне, я полагаю. Они все еще в постели.

— Я найду время, чтобы заскочить и проверить их состояние, пока я в городе. Я могу принести им немного винограда. А теперь расскажи мне о Брокмане. Он хороший босс?

— Возможно.

— А он хороший парень?

— Если ты ему нравишься.

— Хорошо. Я видел, что происходит с людьми, которые ему не нравятся. В Колорадо. Вот что я сделаю. Я поеду в Уинсон. Я создам мистеру Брокману проблемы. Может быть, немного больше, чем он ожидал. И когда я закончу, я прослежу, чтобы он узнал, какую неоценимую помощь вы мне оказали.

— Нет, пожалуйста! Не делай этого! Он убьет меня!

— Сожалею. Я уже принял решение. Если только…

— Если только что? Чего ты хочешь? Деньги? Это не проблема. Я могу…

— Мне не нужны деньги. мне нужна информация. Что-то странное происходит в бухгалтерии «Минервы». Я хочу знать, что.

Мужчина округлил глаза.

— В бухгалтерию? Я ничего не знаю. И откуда мне знать?

Ричер долго смотрел на него. На протяжении многих лет у него развивалось острое чувство, которое помогало ему оценить, лгут ему или нет. Обычно он побуждал своего собеседника говорить правду, но в данном конкретном случае испытывал разочарование честным ответом. Это означало, что этот ублюдок был совершенно бесполезен. Поэтому Ричер ударил его по лицу и проследил, как его тело упало на землю.

— Это было необходимо? — спросила Ханна, скрестив руки. — Он не представлял угрозы. Ты уже забрал его пистолет.

— А запасной, спрятанный в кобуре на лодыжке? — возразил Ричер. — А нож в носке?

— У него был еще один пистолет? И нож?

— Могли быть. Если вовремя не проверишь — окажешься на земле. И больше не встанешь. Эти парни работают вместе с людьми, которые убили Сэма. Которые убили Анжелу. Они привезли нас сюда не для того, чтобы угостить нас печеньем.

Ханна на мгновение замолчала, а затем подошла к первому мужчине, которого Ричер нокаутировал.

— Он мертв?

— Я думаю, что он мог сломать себе шею, — пожал плечами Ричер.

— Тебе все равно?

— А тебе не все равно, когда наступаешь на таракана?

— Но он не таракан.

— Да. Он хуже. Он человек. У него был выбор.

— Знаешь что? Ты прав. — Ханна шагнула вперед и ударила парня по ребрам. — Он сам выбрал это. Он решил помочь убийцам Сэма. Убийство Сэма не случайно. Они сделали это с какой-то целью, с какой-то выгодой. Они сволочи. Ненавижу их. Я думаю, мы должны их поймать — всех до последнего.

— Я полностью согласен.

— Хорошо. Каков наш следующий шаг?

Это был вопрос баланса.

И он возник, так как гостей церемонии, которая должна была состояться на следующий день, пришлось разделить на две группы. Тех, кто будет присутствовать лично. И тех, кто наблюдает за ней издалека. На телевидении или в интернете. Проблема заключалась в том, как одинаково хорошо выступать перед обоими типами аудитории. Если он оставался слишком статичным, он выглядел скованным перед живой аудиторией. Но если он говорил и жестикулировал слишком оживленно, он был похож на маньяка на экране. Камеры будут подпрыгивать туда-сюда, чтобы запечатлеть его движения. Это выглядело бы так, будто он впал в бешенство. Никто не сказал ему этого в глаза — все утверждали, что его речь была настоящим триумфом, — но Бруно Хикс думал, что именно так он выглядел в прошлый раз, когда невинно осужденный вышел на свободу. Потому что тогда он действительно увлекся. Впитал энергию собранных людей, переполнился энтузиазмом. Слишком воодушевился. Как человек, который весело проводит время и чувствует себя хорошо сейчас, но следующий день определенно будет не слишком веселым. А благодаря Ютубу этот следующий день навсегда останется в сети и для следующих поколений.

Решение заключалось в лучшей подготовке. Хикс в этом не сомневался. Он уже выучил свои слова наизусть. И он собирался произнести потрясающую речь. Чтобы убедиться, что он завладеет обеими аудиториями одновременно. Реальной и виртуальной. Это было бы невероятным достижением. Для этого он разработал новую систему. Сочетание старой и новой технологии. Для начала Хикс приказал сотрудникам службы поддержки тюрьмы установить огромные зеркала на одной из стен в зале заседаний. А потом они должны были установить две небольшие видеокамеры, предназначенные для динамичных видов спорта. Таких как катание на лыжах, на горных велосипедах или рафтинг. Хикс не интересовался их прочностью. Ему было все равно, работают ли они под водой. Главное, чтобы они активировались голосом. Поэтому он поместил одну камеру на штатив рядом с собой и направил ее на зеркало, чтобы знать, что будут видеть гости. А затем он установил другую на мини-штатив, расположенный справа от трибуны. Эта камера была направлена прямо на его лицо. Она показывала его крупным планом, как это часто делают операторы новостных каналов. Хикс намеревался задействовать обе камеры одновременно. Произносить речь несколько раз, используя различные выражения, жесты, движения. А затем посмотреть записи на экране своего компьютера и выбрать лучшую комбинацию.

Для этого Хикс выделил два часа и предупредил свою секретаршу не беспокоить его, разве что в тюрьме вспыхнет бунт. Он поднялся на сцену, включил камеры и только начал запись, когда открылась дверь конференц-зала.

Хикс повернулся и крикнул:

— В чем дело?

В комнату вошел Дэймон Брокман. Он остановился относительно далеко от сцены и сказал:

— Ты был прав.

— Конечно, я прав, — ответил Хикс, посмотрел на объектив ближайшей камеры, открыл рот, но остановился и спросил: — И в чем я был прав?

— О том бродяге из Колорадо. Ричере. Он пытался приехать сюда.

— Он пытался?

— Наши люди на заправке на двадцатом шоссе видели его.

— Его остановили?

— Его опознали.

— Хорошо, это значит, что его видели. Я спрашиваю, остановили ли его.

— Мы не общались с ними с тех пор, как они прислали его фотографию. Наверное, сейчас его обрабатывают. Я послал Гарольда помочь им.

— Гарольда?

— Гарольд Кин. Парни зовут его «Малыш». Если увидишь его, сразу узнаешь. Он работает у нас десять лет. Мы перевели его из Атланты. Почти два метра в высоту, весит сто четыре килограмма. Во время работы в Джорджии он получил серебряную медаль в рейтинге «Сильнейшего человека Америки». Два года подряд.

— Только серебряную?

— Бруно, сделай мне одолжение. Не говори это при нем.

— Вспыльчивый мальчик, да? Хорошо. Но ему понадобится время, чтобы добраться туда. Отправь людей из «Мегамарта». Дорожный узел с шоссе шестьдесят один намного ближе.

— Обязательно.

— И отзови людей с автовокзала Джексона. Нет смысла оставаться там.

— Я отправлю им сообщение. А люди с участка ремонта шоссе восемьдесят семь?

— Оставь их пока. На всякий случай. Пока мы не убедимся, что проблема с этим Ричером решена.

— Ясно.

— Хорошо. Отправь сообщения. А потом можешь вернуться и посмотреть мою репетицию на завтра.

— Я бы с удовольствием, но у меня полно работы. Возникли некоторые проблемы. К сожалению, мне придется заняться их решением и отказаться от этого заманчивого предложения.

Теперь Ричеру нужно было проверить, жив ли человек, которого он ударил первым.

И он действительно был жив. У него был пульс. Очень слабый, но все же пульс. Ричеру было плевать, жив он или нет. Но только на эмоциональном уровне. Проблема была чисто рациональной. Он должен был знать, имеет ли он дело с мусором, от которого можно избавиться, или с противником, которого он оставил вне игры.

Ричер забрал пистолеты обоих мужчин, которые продолжали лежать без сознания. Он также нашел их телефоны, бросил их на землю и раздавил каблуком своей обуви, а затем швырнул осколки через забор. Потом с помощью Ханны обыскал их карманы. В них не было ничего необычного. У каждого был бумажник с банковской картой, водительскими правами и служебным пропуском из «Минервы». У одного были две купюры по двадцать долларов, у другого — шестьдесят. Ричер забрал деньги. Ему пришлось купить новую одежду. Он также взял ключ от машины, который нашел. На массивной пластиковой коробке стоял логотип «Меркурий», а на брелке рядом с ней висел пульт дистанционного управления.