Для этого времени наиболее характерны бронзовые котлы, получившие широкое распространение по всем евразийским степям (Боковенко Н.А., 1981а). В Восточном Казахстане эти большие (высота до 50 см) полусферические сосуды на полой ножке представлены тремя экземплярами, которые различаются формой ручек и орнаментом (Арсланова Ф.Х., Чариков А.А., 1980, с. 147–155). Выделяются три варианта котлов: с дуговидными ручками (Кок-Терек) и противостоящим солярным орнаментом на тулове; с дуговидными ручками и тремя выступами на них (Чердояк); с кольцевидными ручками (Ленинка). Использовали котлы вместе с жертвенниками для приготовления специальной пищи при различных церемониях, празднествах и обрядах. В этом отношении наиболее показателен бронзовый котел из Кок-Терека. У дна этого котла есть рельефный орнамент в виде расходящихся лучей (табл. 56, 7). Он аналогичен орнаменту на краснознаменской обойме из Ставрополья, который связан с культовой символикой переднеазиатского круга, в частности, с символикой богини войны и охоты Иштар (Петренко В.Г., 1980, с. 15–19).
Для буконьского этапа характерна посуда ручной лепки различных типов, но большинство составляют кринкообразные формы. Обжиг посуды слабый, поверхность темно-серая, глина в изломе серая. По форме выделяются кринкообразные сосуды с отогнутым наружу венчиком и разной степенью раздутости боков (в единичных случаях есть вертикальные небольшие ручки); небольшие шаровидные сосуды с отверстиями в венчике для подвешивания; плоскодонные сосуды с загнутым внутрь венчиком; котловидные сосуды на поддоне с вертикальными и горизонтальными ручками (табл. 56, 45–48). Последний тип, несомненно, имитирует бронзовые котлы, которые, видимо, в это время заменяются керамическими. Котловидные сосуды, как правило, больших размеров (высота до 36 см), почему их и клали в коллективные могилы (Кызыл-Ту, курган 4). Аналогичное явление прослеживается на сарагашенском (IV–III вв. до н. э.) и последующих этапах татарской культуры в Минусинской котловине, где котловидные сосуды, но меньших размеров, также обнаружены в коллективных могилах. Этот факт может свидетельствовать о проникновении на Енисей культурного импульса из Средней Азии и Казахстана (Боковенко Н.А., Седых В.Н., Красниенко С.В., 1983, с. 81). В начале I тысячелетия н. э. разнообразные котловидные сосуды широко распространены на тесннском этапе татарской культуры, в таштыкской (Кызласов Л.Р., 1960) и кокэльской (Вайнштейн С.И., Дьяконова В.П., 1966) культурах Саяно-Алтая. Кулажургинская посуда преимущественно кувшинообразной формы, разной величины и с разной степенью округлости боков (табл. 56, 51–54). Ее украшают налепные горизонтальные и вертикальные валики с вдавлениями на тулове и шейке сосудов (табл. 56, 53, 54). Встречаются шаровидные сосуды, но с вертикальной шейкой (табл. 56, 51, 52). Из-за плохого обжига поверхность посуды серая, хотя встречаются экземпляры красноватых оттенков. На некоторых сосудах зафиксированы следы орнамента красной краской (охрой?).
Деревянная посуда представлена кувшинообразными формами с небольшой ручкой на боку, а также низкими подносами прямоугольной формы (табл. 56, 55, 56), характерными из-за своей простоты и надежности для широкого круга кочевых культур. Видимо, на них довольно часто клали пищу для усопших, однако сами деревянные подносы в могилах сохраняются редко.
Одежда и украшения. Костюм погребенных мужчин, типичный для кочевников, состоял скорее всего из облегающих тело куртки и штанов. Куртка-кафтан, видимо, была короткой, запахивалась на левую сторону, о чем свидетельствуют трех желобчатые и круглые застежки, находимые в могилах (табл. 57, 21–24), а также изображения людей в одежде на бляхах из Сибирской коллекции Петра I и реконструкция иссыкского костюма. По аналогии с находками из алтайских курганов можно предполагать, что головной убор кочевников Восточного Казахстана имел вид остроконечной шапки, а обувь состояла из мягких войлочных чулок. Как и в Семиречье (Иссык), одежду наиболее знатных погребенных украшали многочисленные бляшки, выполненные из тонкого листового золота. Так, чиликтинский костюм был украшен разнообразным бисером, нашивными бляшками с пунсонным орнаментом в виде сегмента, треугольника, ромба или зооморфными (в виде птички, кошачьего хищника, орла, кабана) и полосками золотой фольги (Черников С.С., 1965). Все эти вещи отличаются высоким художественным мастерством (табл. 57, 2–6, 12, 14, 16, 17). Во многих случаях использована техника инкрустации и зерни. В глаза и уши зооморфных фигур, как правило, вставляли бирюзу. Блестящим примером ювелирного искусства служит объемное изображение хищной рыбы (длина 11,2 см), выполненное из золотого листа, инкрустированное бирюзой (глаза, плавники) и украшенное по тулову зернью (табл. 57, 6). В рядовых курганах костюм погребенных значительно скромнее и лишь иногда украшен отдельными нашивными бляшками в виде животных. С III в. до н. э. зооморфные украшения вообще перестают употребляться в качестве отделки костюма. Их сменяют растительные узоры (например, золотая нашивная бляшка четырехцветкового лотоса из кургана 15 могильника Славянка; табл. 57, 37).
Кроме украшений одежды, в мужских и женских могилах находят различные серьги, бусы, гривны, нагрудные бляхи. Серьги раннескифского времени сделаны в виде кольца или полукольца из бронзовой или золотой проволоки (Арсланова Ф.Х., 1974, табл. III). Скорее всего позже к ним приделывали подвески типа чиликтинских (биконической или пирамидальной формы, украшенные бирюзой; табл. 57, 7, 8). В конце I тысячелетия до н. э. появляются серьги восьмеркообразной формы или в виде колечка с небольшой овальной подвеской (табл. 57, 39). Использовались самые разнообразные бусы — сердоликовые, бирюзовые, стеклянные, бронзовые, золотые, гофрированные и витые (табл. 57, 15, 27–29, 31, 36). Формы бус также варьируют: дисковидные, цилиндрические, биконические, шаровидные и т. д., что, видимо, свидетельствует о налаженном местном производстве.
Искусство. Произведения искусства ранних кочевников Восточного Казахстана весьма разнообразны. Вплоть до III в. до н. э., в соответствии со сложной системой идеологических представлений, многие вещи украшены изображениями в скифо-сибирском зверином стиле. Выполнялись они силуэтом в плоскостном варианте (аппликации из золотого листа или наскальные изображения), в барельефе и круглой скульптуре, как правило, из металла (бронза и золото). Правда, не исключено, что произведения искусства из органических материалов просто не сохранились. Состав зооморфных изображений обширен — это благородный олень, кабан, кошачий хищник (тигр, барс), птицы (орел) и рыбы (табл. 57, 1–6, 16–19, 33–35). Преобладают изображения оленя и кошачьего хищника. Многочисленные варианты последнего образа (плоскостный, в барельефе и круглой скульптуре), используемого в различных целях (украшение одежды, зеркал, конской сбруи, бронзовых жертвенников), свидетельствуют о большой значимости его в изобразительном искусстве кочевников региона в VIII–IV вв. до н. э. В петроглифах, кроме зооморфных изображений встречаются антропоморфные, часто в составе более сложных сюжетов и композиций (сцены охоты, культовые действия, батальные события). Наиболее интересна динамичная сцена из Сагыр, где два воина дерутся между собой чеканами (табл. 57, 11) — оружием, совершенно не характерным для этого региона, но типичным для синхронных культур Саяно-Алтая.
Древнее население Восточного Казахстана не было этнически однородным, о чем свидетельствует не только своеобразие археологических материалов северной и южной групп, но и неоднородность антропологических материалов (Кадырбаев М.К., 1977, с. 255). Воздействие алтайских племен испытывали, видимо, обитатели предгорной части долины Иртыша. Более южные племена в этнокультурном отношении тяготели к племенам Семиречья. В целом же население Восточного Казахстана, особенно в VIII–IV вв. до н. э., входило в сакский союз родственных племен в широком понимании этого понятия, хотя для более достоверной этнической атрибуции конкретных археологических памятников необходимы специальные исследования.
