О происхождении куюсайской культуры существуют две точки зрения. Б.И. Вайнберг, открывшая памятники этой культуры, высказала мнение о принадлежности ее к кругу сакских культур в широком смысле этого понятия, но обратила внимание на существенные отличия куюсайского погребального обряда от собственно сакского (Вайнберг Б.И., 1979а)[21], а также на находки импортной гончарной посуды, происходящей из двух земледельческих центров — южной Туркмении и северного Ирана (район Копетдага и юго-восточный Прикаспий). Анализ местного керамического комплекса позволяет отметить влияние южных среднеазиатских центров на выработку ряда весьма оригинальных форм куюсайской посуды (бомбовидные и близкие к ним бокалы, крупные сосуды для хранения) и на технику их отделки (красный ангоб и лощение). К сожалению, конкретный керамический комплекс, послуживший прототипом для куюсайского, указать пока нельзя, но типологическое сходство керамики вахшской и бишкентской культур поздней бронзы в Таджикистане и куюсайской (прежде всего из погребений) вряд ли подлежит сомнению.
Все эти материалы дали основание Б.И. Вайнберг высказать гипотезу о приходе «куюсайцев» в Хорезм с юга в VII в. до н. э. По ее мнению, они входили в группу иранцев-скотоводов, которые к VII в. до н. э. уже продвинулись к северным границам Ирана (Вайнберг Б.И., 1979б, с. 45–52). Поддержавшая ее в этом Е.Е. Кузьмина считает возможным связывать данные о борьбе Мидии с саками с материалами куюсайской культуры (Кузьмина Е.Е., 1977б, с. 79–81).
Согласно второй точке зрения, высказанной М.А. Итиной, основой куюсайской культуры послужил местный сакский компонент. Однако при этом М.А. Итина признает возможность инфильтрации этнических групп из южных районов. По ее мнению, «именно конгломерат этих двух начал и дал то, что мы называем куюсайской культурой» (Итина М.А., 1979, с. 5, 6).
В настоящее время можно говорить о нескольких этапах развития этой культуры. Ранний этап — середина VII — середина VI в. до н. э. (верхняя дата определяется сменой наборов стрел в Средней Азии (Медведская И.Н., 1972; Вайнберг Б.И., 1979б, с. 42–44)) — выделяется прежде всего по материалу поселения Куюсай 2 (площадь 12 га) и могильнику Тумек-кичиджик (табл. 44; 45). Люди, оставившие куюсайскую культуру, были скотоводами, разводившими преимущественно крупный рогатый скот, лошадей и имевшими оседлые поселения, где зафиксировано развитие местного ремесленного производства (металлургия, гончарство, обработка кости, камня и т. д.). Поселения располагались непосредственно на берегах обводненных русел, ирригационных сооружений не обнаружено. Жилища представлены наземными каркасными постройками и глубокими землянками. Площадь тех и других достигала 100 кв. м. Хозяйственные и производственные комплексы обнаружены за пределами жилищ.
К раннему этапу относятся куюсайские погребения могильника Тумек-кичиджик и, вероятно, часть погребений из ранних групп могильников на возвышенностях Сакар-чага и Шахсенем. Судя по этим материалам, преобладали небольшие (до 20 насыпей) могильники с маленькими курганными насыпями. В могильнике Тумек-кичиджик доминировал обряд трупоположения в небольшой яме с ориентировкой погребенного головой на запад (табл. 45, I). Могилы перекрывали иногда деревом и камышом, поверх которых в насыпи находилась небольшая каменная наброска, со временем проседавшая в могилу. В погребениях у головы помещались лепные сосуды куюсайского типа. Различаются сосуды мужских и женских погребений — бокалы в первых (табл. 44, VIII, 1–5), кружки и горшочки (табл. 44, VIII, 7-12) — во вторых. Изредка встречались бусы и подвески. В женских погребениях, кроме того, обнаружены обломки зернотерок (табл. 45, V), кусок плоской кости с пятном красной краски, пряслица. Представленные в небольшом количестве на периферии могильника Тумек-кичиджик коллективные погребения на древнем горизонте и трупосожжения тоже на горизонте оказываются основными в могильниках на возвышенности Сакар-чага. Вероятно, это свидетельствует о достаточной пестроте населения (этнической или религиозной).
Куюсайскую культуру на раннем этапе характеризует яркий комплекс керамики ручной лепки (табл. 44, VII, VIII, 1-12). На поселении набор посуды разнообразен (табл. 44, VII) — от больших сосудов для хранения (типа среднеазиатских хумов и хумчей) до разнообразных столовых (кружки, бокалы, миски). Кухонная посуда представлена горшками разных типов, чайниками. Для всей керамики характерна ленточная техника лепки шаровидного тулова. Довольно часто встречаются круглодонные сосуды, сосуды на небольших кольцевидных или сплошных поддонах, закрывающих округлое дно. Вместе с тем преобладают плоскодонные формы. Другая отличительная черта керамического комплекса — красная поверхность всех сосудов, получавшаяся за счет ангобного покрытия и особого режима кострового обжига. Орнамент на сосудах практически отсутствует, венчики тоже, край всегда прямой, изредка слегка отогнут наружу, не характерны и налепные валики.
В погребениях встречены только сосуды из столовой группы: бокалы, кружки, мелкие горшочки и редкие мисочки типа плошек.
Набор наконечников стрел (около 60 штук) с поселения Куюсай 2 (табл. 44, I) отражает, вероятно, как временные, так и территориальные особенности комплекса (Вайнберг Б.И., 1979а, с. 42, 43). Около половины всех экземпляров составляют двухлопастные втульчатые наконечники стрел (табл. 44, I, 1-12), среди которых весьма значителен процент архаических типов. Около трети комплекса составляют черешковые трехлопастные наконечники, которые принято связывать прежде всего с Казахстаном и низовьями Сырдарьи. Довольно много ромбических наконечников с ромбическим сечением головки (табл. 44, I, 16–20), также очень характерных для ранних комплексов низовьев Сырдарьи (Уйгарак). Трехлопастных втульчатых наконечников в куюсайском наборе мало. Отсутствуют типы, характерные для ахеменидского времени, широко представленные в материалах городища Кюзелигыр, крупного центра в Хорезме, расположенного в 25 км от поселения Куюсай 2. Очевидно, именно кюзелигырским комплексом наконечников стрел в середине VI в. до н. э. был сменен куюсайский. На поселении Куюсай 2 найден фрагмент бракованного эвена стремевидных удил (табл. 44, IV, 4) широко распространенного в Евразии в VI в. до н. э. типа (Вишневская О.А., 1973, с. 103, табл. XXVI, 4, 5).
Для раннего этапа куюсайской культуры характерны ювелирные украшения из бирюзы (бусы, серьги с каплевидными подвесками, ромбические подвески), лазурита, белого камня (подвески в виде маленького клыка; табл. 44, II).
Следующий этап развития куюсайской культуры — середина VI — рубеж V–IV вв. до н. э. — ознаменован прежде всего взаимодействием с кюзелигырской (архаической) культурой Хорезма, памятники которой располагаются в непосредственной близости с куюсайскими. Сложением кюзелигырской культуры начался новый этап в хозяйственном освоении Присарыкамышской дельты. Появились ирригационные сооружения, крепости, распространилась сырцовая архитектура, широкое применение получил гончарный круг. Но, несмотря на большую роль земледелия в хозяйстве этой эпохи, преобладание в стаде «кюзелигырцев» крупного рогатого скота, лошадей и верблюдов дало основание С.П. Толстову сделать вывод о господстве у них полукочевого скотоводства (Толстов С.П., 1962б, с. 104), что особенно сближает их с «куюсайцами». Не совсем еще ясны все стороны взаимодействия куюсайской и кюзелигырской культур, хотя сам факт этого взаимодействия не вызывает сомнения. На Кюзелигыре при господстве сырцовой архитектуры сохраняются традиции каркасных построек, встречается керамика куюсайского типа.
Все обнаруженные до сих пор поселения «куюсайцев» VI–V вв. до н. э. в западной части дельты и около крепости Кюзелигыр не сохранили культурного слоя. Но в подъемном материале наряду с преобладанием лепной куюсайской посуды с красной поверхностью в некотором количестве встречается гончарная кюзелигырская керамика. К этому этапу относится крепость-убежище на мысу возвышенности Канга 2. С того времени крепости-убежища скотоводов вообще становятся характерными для левобережного Хорезма, особенно на его окраинах.
