Украшения. Обнаруженные в курганах украшения относятся преимущественно к категории личных. Это прежде всего латунные и железные браслеты. Латунные разделяются на три типа: а) с несомкнутыми концами, оформленными в виде сильно стилизованных головок животных или змей (табл. 42, 17) или в виде группы геометрических фигур; б) с находящими друг на друга концами, имеющими совпадающий облик; в) замкнутые, с «замочком» в виде витка. Железные браслеты (все плохой сохранности), по-видимому, сходны с бронзовыми первого типа (табл. 42, 16). Перстни — латунные и железные, почти все с овальными плоскими щитками. У большинства латунных на щитках имеются вырезанные изображения божеств и животных (табл. 42, 4). Железные перстни с овальными крупными щитками часто имеют бронзовые вставки (табл. 42, 1, 2). Кольца — латунные, бронзовые и железные — относятся к простейшему типу, однако они представлены несколькими вариантами, различающимися в деталях. В числе латунных имеются: а) несомкнутые; б) замкнутые равномерной ширины (табл. 42, 5); в) замкнутые с расширением в средней части (табл. 42, 6). Бронзовые кольца относятся к варианту «а», железные — к варианту «в». Серьги — латунные, золотые и серебряные — делятся на несколько типов. Латунные — простые кольцевидные, замкнутые, несомкнутые и с находящими друг на друга концами, а также кольцевидные «с замками» и в виде витков (табл. 42, 7–9). Иногда серьги обоих типов имеют амфоровидные подвески, основу которых составляет золотой стержень, завершающийся наверху кольцом с двумя лапками, охватывающими насаженную на стержень вставку. «Лапки» у некоторых из них представляют собой стилизованные фигурки дельфинов (табл. 43, 6, 8). Среди золотых серег встречены кольцевидные, кольцевидные с «замком» в виде короткой трубочки, вблизи которого бывает круглое гнездо для вставки, и фигурные. Последние представляют собой плоские схематичные фигурки птиц с распростертыми крыльями, украшенные разноцветными вставками и четырьмя подвесками на цепочках (табл. 43, 4). Серебряные серьги все кольцевидные. Бусы — каменные и стеклянные — весьма многочисленны и разнообразны по форме. Употреблялись они в ожерельях, иногда в сочетании с раковинами каури, в браслетообразных низках и для украшения кос (табл. 43, 1–3, 18). Подвески изготовлялись из различных материалов и имели разное назначение. Так, бронзовые в виде сердцевидной пластинки и массивного бубенчика или колокольчика служили украшениями кос (табл. 42, 31), а в виде простого и решетчатого кольца входили в состав ожерелий.

Среди редких украшений из золота можно назвать фибулу, пряжку и головной убор типа диадемы. Центральную часть последнего составляли две симметрично расположенные, сравнительно крупные бляхи лировидной формы с цветными вставками. По обе стороны от них располагались два ряда небольших «сигмообразных» бляшек (табл. 43, 17). Фибула состоит из двух щитков, украшенных зернью и цветными вставками и напаянных на П-образную основу из проволоки (табл. 43, 9). Фигурная пряжка имеет две симметричные части, каждая из которых оформлена в виде рельефного изображения кабарги с длинным, слегка изогнутым рогом (табл. 42, 36).

Монеты. Особую группу находок составляют монеты. Это четыре серебряных обола: три — подражания чекану Евкратида; один — чекан Герая. В трех случаях они находились во рту погребенных.

Аруктауский и Коккумский могильники исследованы меньше. Кроме того, они подверглись интенсивному ограблению, что обусловило ограниченность находок. В них также преобладают подбойные могилы (подбои разных форм в западной стенке) и сравнительно редко встречаются грунтовые ямы (менее чем в 10 % курганов). Обряд погребения здесь тот же, что в Тулхарском могильнике. Весьма сходен, хотя и беднее, сопровождающий инвентарь.

Об остальных могильниках центральной группы имеются лишь предварительные данные, позволяющие, однако, говорить об их большом сходстве с охарактеризованными выше (Седов А.В., 1979). В одном из них отмечен своеобразный тип могил — каменный ящик с перекрытием в виде ложного купола (Медведская И.Н., 1977).

Восточный район северной Бактрии исследован еще слабо. Хотя курганы зафиксированы здесь в ряде пунктов, но только в могильнике Ксиров раскопано около 30 курганов с каменными кольцами. Преобладают грунтовые ямы, редко встречаются подбойные могилы (Денисов Е.П., 1979; 1981). Все они ориентированы по линии запад-восток. Погребенные лежат вытянуто, головой чаще всего на запад. Керамика и другие предметы из могил близки к инвентарю могильников Бишкентской долины. Особенностью могильника Ксиров является обилие подражаний оболам Евкратида разных серий (шесть).

Датировка могильников северной Бактрии сопряжена с рядом трудностей, главная из которых — отсутствие надежной хронологической классификации керамики и других материалов из поселений. Хронологические «колонки» для отдельных памятников характеризуются лакунами и определенными расхождениями, что свидетельствует о локальных особенностях развития глиняной посуды. Находки из поселений заметно отличаются от находок из могильников фрагментарностью, а это мешает проследить эволюцию некоторых форм сосудов. В области абсолютной хронологии сохраняется неясность в отношении «ключевой» даты — времени начала правления наиболее известного из кушанских царей — Канишки. Мнения исследователей расходятся. Существует тенденция к акцентированию поздних датировок и скептическому отношению к информативности находок ранних монет в слоях.

Крайняя малочисленность в материалах поселений иных изделий, кроме керамики, заставляет обращаться к аналогиям из других областей, притом географически удаленных. Привлечение оружия и других предметов из сарматских погребений закономерно ввиду многих черт сходства, но прямая синхронизация приводит к противоречивым результатам. В особенности это касается заключений исторического характера, не согласующихся с известиями письменных источников. Использование для суждений по аналогии некоторых категорий вещей (например, украшений), распространенных в эллинистическом мире, требует осторожности, так как необходимо учитывать воспроизведения их на месте с упрощением деталей.

Наиболее полный комплекс находок происходит из Тулхарского могильника. Нижний предел его даты определяется по цилиндро-коническим кубкам, близким к найденным на городище Ай-ханум в Афганистане (Bernard Р., 1973, p. 142), а также в соответствующих слоях Дальверзинтепе и других памятников (Пугаченкова Г.А., 1978, с. 114). К керамике греко-бактрийского периода близки также некоторые миски, горшки и вазы. Верхний предел даты может быть установлен по отсутствию бокалов с рюмкообразным туловом и кружек: они имеются лишь во «впускных» погребениях (т. е. моложе) и господствуют в материалах из близлежащих поселений Бишкентской долины (не сочетаясь с бокалами других типов). По материалам Дальверзинтепе такие бокалы появляются в I в. н. э. (Пугаченкова Г.А., 1978, с. 151). Таким образом, бесспорно местная керамика позволяет определить вероятный период существования Тулхарского могильника в пределах последней трети II в. до н. э. — I в. н. э. С этим полностью согласуются упомянутые монеты, а также предметы других категорий, находящие себе аналогии в памятниках степного пояса Евразии, в частности в Центральной Азии.

В тех же пределах датируются остальные могильники центральной группы, хотя вполне вероятно существование в них отдельных курганов более позднего времени.

Бабашовский могильник по находкам рюмкообразных бокалов, кружек, меча и кинжалов без наверший и перекрестий, очевидно, должен быть датирован в более широких пределах: последней третью II в. до н. э. — II, может быть, III в. н. э. Могильник Ксиров относится к тому же времени, что и памятники центральной группы.

Сравнительно многочисленные курганные могильники в Среднеазиатском междуречье подтверждают известия античных авторов о ведущей роли кочевников в событиях, происходивших в последние века до нашей эры и первые века нашей эры. Они свидетельствуют также о расселении кочевников в пределах земледельческих областей (вероятно, в соответствии с племенным делением), что обусловило их постоянные контакты с коренным населением оазисов. Следствием этих контактов можно считать обилие изделий местных ремесленников в погребениях кочевников. Это практически вся найденная в них глиняная посуда, большинство украшений и определенная часть предметов, связанных с одеждой и имевших бытовое назначение. Бактрийские ремесленники изготовляли некоторые изделия, характерные для культуры кочевников, из местных материалов (латуни). Имеются свидетельства о распространении этих изделий и за пределами Средней Азии, в восточной части степного пояса. Все это отражает специфику ситуации, которая сложилась в результате перехода политического господства к кочевникам. Отражением ее является и относительная малочисленность в погребальном инвентаре изделий, принадлежащих к культуре собственно кочевого населения. Это прежде всего оружие, значительная часть изделий, связанных с одеждой, и некоторые украшения.