К концу периода Iв относится захоронение, где найдены крупные серьги из низкопробного золота с бронзовой дужкой и стеклянными вставками (табл. 24, 33). Серьги имели вид лунницы с симметрично напаянными семью зернеными шариками. С обеих сторон лунницы прикреплено по три гнезда для вставок, а с лицевой стороны между гнездами и на ребристой нижней поверхности — группы зерни.

Очевидно, к периоду Iв можно отнести серебряные и бронзовые наконечники ремней (табл. 24, 50, 51), основную массу круглых и овальных в плане бронзовых и железных пряжек с подвижным языком, небольшие бронзовые сапожные пряжки (табл. 24, 29).

Возможно, в конце периода Iб было совершено захоронение (курган 34 могильника Джеты-асар 12), где найдена небольшая бронзовая пластинчатая коленчатая фибула ромбовидной формы с пластинчатым приемником и пружинкой, украшенная пунсонным орнаментом (табл. 24, 47). Аналогичные фибулы известны в материалах памятников сарматской культуры Нижнего Поволжья первых веков нашей эры (Скрипкин А.С., 1984, с. 184, рис. 12, 35).

К концу периода Iв (склеп 1 в Джеты-асаре 12) относится пластинчатая фибула с двойной пружиной (табл. 24, 44), аналогичная распространенным в пшеворской культуре Польши в IV в. н. э. (Монгайт А.Л., 1974, с. 357, рис. 14), а также причерноморским конца IV — первых десятилетий V в. (Каменецкий И.С., Кропоткин В.В., 1962, рис. 1, 2; Амброз А.К., 1971, рис. 3, 2).

Бронзовые зеркала найдены и в погребениях, и в культурных слоях городищ (табл. 24, 54–60). Обычно это плоские диски, часто с небольшим утолщением по краю и черешковой ручкой, отлитой вместе с диском. В одном из подземных склепов периода Iв встречено крупное зеркало, орнаментированное пуансонными вдавлениями на черешке и по краю диска.

Вероятно, с предметами культа следует связать изображения животных и антропоморфные, распространенные в материалах джетыасарской культуры (табл. 25).

Привлекает внимание вотивное, раскрашенное белой и красной краской глиняное изображение двух животных, развернутых в противоположные стороны и соединенных одной подставкой (рис. 25, 36). К культовым предметам, вероятно, принадлежат бронзовые подвески-амулеты в виде птиц и животных. Изображение птицы, найденное в культурных слоях городища Карак-асар, по аналогии с таким же из материалов этапа I среднесырдарьинских культур (первые века нашей эры), можно отнести к периоду Iв. Бронзовые изображения животных, найденные в развеянных слоях и погребениях, скорее всего могут быть датированы этапом Джеты-асар II, т. е. серединой I тысячелетия н. э.

Изображения животных вообще характерны для джетыасарской культуры. Они выполнены в различной технике и в разном материале. Так, известны прочерченные и процарапанные на дереве изображения рыб, лошадей, животных типа сайгака и тапира (табл. 25, 50); изображение сайгака (?), прочерченное на стенке крупного красноангобированного сосуда (табл. 25, 45); примитивно выполненная статуэтка животного с седлом; горло сосуда, оформленное в виде головы барана (табл. 25, 29); многообразные зооморфные ручки кружек и кувшинов (табл. 25, 1-30, 37). В отличие от сарматских и аланских зооморфных ручек Северного Причерноморья, Прикаспия и Северного Кавказа (Скалон К.М., 1941, с. 173; Виноградов В.Б., 1961, с. 32–46), а также ручек среднесырдарьинских культур (Левина Л.М., 1971, с. 129, 130, 232, 235), где господствует изображение барана, джетыасарские зооморфные ручки демонстрируют гораздо большее разнообразие видов животных. Это и собаки, и лошади, и сайгаки, и бараны, и, наконец, медведи.

В культурных слоях джетыасарских городищ периодов Iб и Iв найдены глиняные и алебастровые идольчики в виде примитивных изображений человека, часть из которых была раскрашена (табл. 25, 31, 32). В поздних слоях периода In встречены сосуды с налепными изображениями мужских фигурок (Левина Л.М., 1968, с. 167–178). Некоторые из них напоминают «танцующие» фигурки (табл. 25, 46–49, 52–55). Один из таких налепов (верхний строительный горизонт городища Джеты-асар 12, конец периода Iв) можно считать явной попыткой изобразить воина с луком и стрелой (табл. 25, 51).

К периоду Iв относятся культурные слои, в которых найдена каменная парфянская гемма (определение В.Г. Луконина; табл. 25, 40). В кургане конца периода Iв (возможно, начало этапа II) найдены халцедоновые геммы (с прорезным растительным орнаментом и сценой охоты хищника на зебу) сасанидского происхождения (табл. 25, 41, 44) (Борисов А.Я., Луконин В.Г., 1963, с. 184).

Находки каменных и стеклянных бус египетского, сирийского, индийского происхождения, шелковых тканей, позднепарфянских и сасанидских гемм свидетельствуют о широких торговых связях джетыасарского населения.

Хозяйство обитателей городищ носило комплексный характер — скотоводство и земледелие сопровождались рыболовством и охотой. «Джетыасарцы» пытались максимально использовать природные ресурсы: паводковые речные разливы — для орошения полей, камышовые заросли — в качестве корма для скота, окружавшие оазис пески — для выпаса овец и верблюдов, многочисленные озера и речные заводи — для ловли рыбы. Скотоводство, игравшее преимущественную роль в хозяйстве, характеризовалось сочетанием разных видов скота при общем преобладании в стаде крупного рогатого скота. Интересна находка в одном из жилых помещений городища Джеты-асар 12 костей верблюдов и домашних свиней.

Немалое значение для жителей имело и земледелие. Следы ирригационных сооружений, зафиксированные по всей территории Кувандарьинского бассейна, обилие зернотерок во всех культурных слоях, многочисленные находки зерен проса и ячменя — все это подтверждает важность земледелия. Преобладали лиманно-озерные формы орошения с использованием нерегулярных речных паводков, обводненных стариц, небольших систем, не требовавших значительных трудовых затрат (Андрианов Б.В., 1969, с. 202–207, 227). В окрестностях некоторых городищ сохранились остатки водосборных бассейнов, постройкой которых жители пытались остановить и замедлить процесс исчезновения воды, вызванный заилением и отмиранием речных протоков.

Множество находок костей и чешуи рыб, рыболовных крючков и плетеных сачков, а также обилие костей диких животных в раскопанных помещениях свидетельствуют и о значительной доле рыболовства и охоты в комплексном натуральном хозяйстве «джетыасарцев».

Социальную организацию обитателей Джетыасарского оазиса можно попытаться реконструировать по характеру расселения, по внутренней застройке городищ и жилым секциям. Планировка городищ и форма расселения, возможно, свидетельствует о родо-племенной организации. Однотипная жилая внутренняя застройка, бесконечная повторяемость планировок соседних секций по всей площади городища и на протяжении многих десятилетий и даже столетий, связь каждой жилой секции с определенным глухим участком оборонительного коридора, отсутствие видимой имущественной дифференциации говорят о прочности патриархально-общинных отношений.

Это не могло не отразиться и на всем облике джетыасарской материальной культуры, придав особую архаическую окраску, консерватизм и традиционность. Необычайная устойчивость и консерватизм выразились в повторяемости на протяжении тысячелетия определенных форм и пропорций керамики, деталей орнамента, технологии изготовления сосудов и, наконец, почти полном отказе от известного гончарам ножного гончарного круга.

Трудно сказать что-либо определенное о религиозных верованиях жителей Джетыасарского урочища. Распространенный здесь тип антропоморфных изображений, вероятно, связан с фаллическим культом, а статуэтки и рисунки животных свидетельствуют об архаических воззрениях джетыасарского населения.

Джетыасарская культура на этапе I была связана с культурами соседних среднеазиатских районов. В период Iа жители Джетыасарского урочища поддерживали контакты с населением соседнего Жаныдарьинского бассейна, саками средней Жаныдарьи, оставившими памятники чирикрабатской культуры (конец V–II в. до н. э.). В периоды Iб и Iв джетыасарская культура была теснейшим образом связана с культурами среднесырдарьинских районов (каунчинской и прежде всего отрарско-каратауской). С двумя последними джетыасарскую культуру объединяет немало общих черт в типах расселения, близком внешнем облике городищ и даже характерном наборе посуды с близкой технологией ее изготовления. Эти общие черты в определенной степени могут быть объяснены одинаковым типом хозяйства, в значительной мере обусловленного спецификой физико-географических условий (Левина Л.М., 1981б, с. 170–175). Длительные и теснейшие культурные связи населения джетыасарской и отрарско-каратауской культур свидетельствуют о политических и, очевидно, этнических контактах.