В этом смысле победа Родригеса — разумеется, не над червём. Это червь-победитель пощадил его за ненадобностью.

Вот над Адской Собачиной — да, но над Адским Червём — ничуть. Впрочем, то, что он выбрался, тоже крутая победа. И ведь дело не только в победе скафандра над пищеварительным соком червя. Помнится, в битву были замешаны и иные силы.

Галактические ассасины — головорезы с именем. Где они все, что от них всех осталось? Только скрученные жмуты тряпок из их одежд, чей-то бластер на самом дне слоя извергнутой слизи.

В водолазном костюме Бенито примерно выжил. А другие переварились.

4

То, что может тебя спасти, может и укокошить. Вслед за тем, как Бенито очнулся, важным делом было стянуть гидроскафандр. В самом-то деле, он ведь в нём не родился. Значит, должен подобные панцири хоть иногда менять. Ну, хотя бы, чтобы найти еду и питьё.

Да, извлечь себя из скафандра — отдельное дело. Как уйти с водолазной станции, как покинуть червя. И тоже представляло свою немалую сложность. Отвинтить три болта, прикипевших и крытых слизью. Но зато после этого третьего извлечения ты почти тот же, что был.

Правда, едва живой от жажды и голода.

И хоть голод — давняя песня, но от жажды погибнешь ранее. Потому первым долгом Бенито сыскал источник воды. Чудом, едва осознанным интуитивным путём набрёл на ручей неподалёку. Там напился, обмылся, повеселел… И вернулся к пути червя.

Ведь, во-первых, пока не имел других ориентиров на местности, во вторых, надо было найти ресурс для защиты себя и добычи пищи.

Что удалось найти — два бластера с нерасстрелянным боезапасом. С бластером появилась возможность охотиться. И Бенито готов был уже припомнить старые навыки… Останавливало два момента. Это пространство и время, в которых он заблудился.

Путь червя — единственный ориентир. А на пути Адский Червь распугал всё, что жило и бегало. Углубляться же далеко — потеряешься окончательно.

Что до времени — это ведь время голода. Как давно Бенито не ел? Вроде, не меньше недели. Ну а если месяц? Так зачем же он станет охотиться на тяжёлую пищу, которой ему нельзя? Ведь не выдержит, съест…

Начал с ягод. Безвкусных, противных, но, вроде, не ядовитых. Не насытился, лишь аппетит раздразнил. Но проложил хоть что-то перед тяжёлой пищей.

Дальше — один радиальный выход в поисках дичи. Карликовый толстобрюх, вот кто ему попался. С голодухи сводило желудок, но не есть же его сырым. Бенито развёл костёр, освежевал, выпотрошил, кое-как приготовил — правда, видел бы Финьес, что получилось, перестал бы с ним разговаривать по душам.

Постарался не съесть толстобрюха в один присест — своё брюхо дороже. В общем-то, получилось. От костра возвратился назад, к брошенному скафандру. Радостно, но и тепло с ним навеки простился.

А потом пошёл по пути червя. Как-никак, единственный указатель направления на местности. Ну, до поры до времени. Вдруг удастся сыскать и другие ориентиры.

5

Нет, ну прикинуть, где он сейчас находится, было возможно. Но со слишком большой погрешностью. Адских Червей, как правило, наблюдали между двумя посёлками: Джерихон и Зеон. Но, конечно же, было и много мест, где их попросту некому было наблюдать. Где посёлков жилых уже не было, а вот черви наверняка вполне себе ползали.

Там, за Зеоном — и на север до самого-самого моря — старый заросший лес. Кто-то бывал там? Когда? Лишь на самой заре колонизации Эр-Мангали. Посёлков тогда было больше — у каждой шахты, зато, говорят, не настолько густо заселены. Но с тех пор закрывались шахты, упрощались пути логистики, а посёлки то отселялись, то вымирали. Тот, кто ездит теперь по рудной колонии — на единственном колонизированном континенте планеты, — у того и маршрут крайне редко выходит за узкие рамки: «Бабилон — Содом — Джерихон — Зеон». Кто забрался куда-то дальше, вряд ли найдёт попутку.

Я похоже, именно там, севернее Зеона, думал Родригес. Только знание его было лишь от ума. Невозможно узнать то место, где раньше не был. Здесь природа… Ну, такая же, как и во многих лесах континента.

Нет дорог. И лишь след от червя ориентирован чётко по линии «север — юг». Ну, на этом участке. Уж откуда, а от Джерихона на север не поползёшь, там же море! Значит, как полз червяк? От песчаных дюн, что на северо-восток от Нового Джерихона — ещё далее на северо-восток. Но лишь только линия континента ушла на север — так туда же на север пополз и червь. У него не спросишь, зачем.

Факт лишь в том, что места на юге были бы узнаваемы. Раз Родригес не узнаёт, значит, он не на юге… Нет, ну ещё раз!

Предположим, Бенито попал куда-то на север от привычных, знакомых мест. Значит, червяк приполз с юга. Значит, если идти по следу червя на юг, то с ним больше не встретишься. Ведь идёшь ты тогда не за ним, а против движения. Там, впереди, червя больше нет.

Впереди, значит, будет Зеон. Новый Зеон.

Это так? Если верны гипотезы.

В чём единственно он был уверен — в том, что идёт на юг. Но надеялся и на то, что червь уползал на север. Он на север, а я на юг. Вот и славно, и разминулись. Потому что напяливать снова скафандр…

Да уж лучше перевариться!

6

А потом Бенито встретил дорогу. След червя слегка вильнул на восток, чтобы к ней приблизиться, а потом забрал сразу к западу. Вот дорога — та шла почти параллельно его прошлому отрезку пути «юг — север».

А не та ли это дорога, что вела до Северного космодрома? Да, она. Там садился катер с «Антареса», на котором явились на Эр-Мангали и Родригес, и Флорес, и Лопес, и Гонсалес, и Финьес, и Эстебан… Давнее дело. С тех-то пор космодром уж давно прикрыт за ненадобностью.

Сразу видно, дорога старая. Грунтовая, чудом не заросла. Пользуются ею не чаще, чем никогда.

Или немного чаще?

И Бенито вгляделся в дорожные отпечатки. Вроде, есть. Только странные. Не стандартные для вездеходной техники, применяемой в рудной колонии. Ни колёса, ни гусеницы не могли бы таких оставить. На планете Эр-Мангали уж давно забыли о вездеходах на антигравитационных подушках, но и те не могли… Что за копыта бежали здесь с пластиковыми протекторами!

Родригес немедленно бросил червячий путь, пошёл по дороге. Чувствовал себя следопытом. Думал о машине, что наследила. О машине с характером движения, позаимствованном у коня.

Или это конь, загримированный под машину? Нет, не конь: пластик копыт у него движется.

Кто-то завёз на Эр-Мангали экзотическую ксенотехнологию в области транспорта? Но почему Бенито не знает?

Внешняя торговля планеты практически вся — через Новый Бабилон. Флорес мог заказать такое, но не заказывал. И не надо ему.

Кстати, кому надо? Мэри Бастинда Добсон, большая поклонница модных штучек — да, такая могла бы это хотеть. Но уж если бы заполучила, вся планета бы мигом узнала, что у Добсонши появился новый экипаж. Кто ещё? Нет, остальным не надо.

Разве Родригесу вместо уведенного моноцикла.

7

Так прошёл он по той дороге часа четыре. И вдруг слышит: его догоняет странный какой-то звук. «Экипаж», должно быть, тот самый?

Первым движеньем Бенито было скорее спрятаться. Юркнуть в лес, за стволы, посмотреть на диковину из укрытия.

Но с другой стороны, не нужна ли ему помощь? Да, пожалуй. Если бы люди на экзотическом транспорте подвезли его, скажем, хоть бы и до Зеона… Не захотят — ну и ладно. Будут агрессивны — так бластер на что?

И Родригес остался стоять на дороге, внимательно всматриваясь в приближающееся нечто.

Он увидел машину, что бежала на ножках. Почему-то вдруг на пяти, а в процессе бега ножки ещё и прокатывались вперёд, будто на роликах. Ну а корпус машины вёл себя необычно. Он вихлялся. Зачем бы ему вихляться?