Он откидывает голову назад и кокетливо стонет, тяжело сглатывая, прежде чем снова взглянуть на меня.

— Что ты хочешь сделать?

Снова скрестив ноги, я говорю.

— Повторить.

Талант откатывает свой стул назад, пока тот не врезается в окно с фоном Тихого океана. Он раскинул руки по бокам, как вызов, и выражение его лица говорит, что я весь твой.

— Ты ждешь новых посетителей сегодня днем?

Он качает головой.

— Никто не войдет сюда, если сначала не постучит.

— Надеюсь, ты прав.

Бретелька платья соскальзывает с моего плеча, но я не поправляю ее и медленно иду к его стороне стола. Я упираюсь в край перед Талантом, как и в первый раз, когда мы были вместе в том же самом месте. Время суток, движение моря и наши предстоящие отношения — это не то, на чем различия заканчиваются. Как бы мне ни нравилось лежать на столе, чтобы позволить ему вести себя со мной, я не залезаю на его колени, чтобы говорить ему на ухо грязные слова, как в прошлый раз.

Я опускаюсь на колени и провожу руками по его бедрам к пряжке ремня.

Талант проводит ладонями по лицу и шепчет.

— Детка.

Взглянув на него из-под ресниц, я чувствую себя сильной в этой позе. Талант может сидеть надо мной, но я все контролирую, несмотря на свое положение на полу. Он твердо прижимается к внутренней стороне штанов, тает в своем кресле и шире раздвигает колени для меня, когда я наклоняюсь ближе, чтобы расстегнуть его ремень. Одним движением моей руки его штаны расстегиваются, и я медленно спускаю молнию.

— Было бы очень неловко, если бы кто-нибудь вошел, пока мы этим занимаемся, — я просовываю пальцы под пояс и стягиваю его брюки.

Член Таланта свободно выпрыгивает, и я облизываю его кончик.

Он берет свой настольный телефон и нажимает несколько кнопок, прежде чем сказать впечатляюще спокойным голосом.

— Если кто-нибудь позвонит, меня нет в офисе.

Держа его член в руке, я двигаю его вверх и вниз, вверх и вниз.

— Мне встать и запереть дверь?

Талант наблюдает за мной сквозь полуприкрытые глаза и покрасневшие щеки.

— Не смей, блять, уходить от меня.

— Я никуда не уйду, — обещаю я, перекидывая волосы через левое плечо, скрещиваю лодыжки и дую на кончик его члена, прежде чем полностью взять его в рот.

Меня мгновенно захватывает то, как голова Таланта запрокидывается, а его грудь вздымается и опускается, пока он изо всех сил пытается не застонать слишком громко. Он напрягается, но одновременно расслабляется, цепляясь за спинку стула, а затем за подлокотники, словно не зная, что делать с руками.

Сосать член никогда не было чем-то, что мне нравилось делать, поэтому я научилась уловкам, чтобы это закончилось быстро. Но с Талантом я хочу растянуть удовольствие как можно дольше. Я хочу запомнить, как приоткрываются его губы, как двигается его кадык, когда он глотает, и как он медленно моргает.

Я облизываю нижнюю часть его члена, прижимая головку его члена к небу и сжимая рукой основание. Его бедра двигаются вверх, загоняя его глубже в меня, и беру снова и снова. Я чувствую, как он сжимается между моими губами, и вкус спермы касается моего языка.

Как бы мне не хотелось, чтобы это закончилось, если он готов, я могу подарить ему лучший гребаный опыт, который у него когда-либо был. Удерживая головку его члена между губами, я толкаю кончик языка в маленькое отверстие, где головка соприкасается с членом, и жду, пока он застонет, прежде чем принять его как можно больше.

Рука Таланта скользит мне за шею в волосы, и я готовлюсь к тому, чтобы меня трахнули в рот. Опыт подсказывает мне, что это никогда не бывает нежным, поэтому от предвкушения у меня слезятся глаза, а рот наполняется слюной.

— Помедленнее, — говорит он хриплым тоном, — Двигайся медленнее, Лидия.

Медленно вдыхая через нос, я закрываю глаза и заглатываю всю его длину. Мое сердце стучит так громко, что отдается эхом в ушах, и мои колени начинают болеть на деревянном полу.

Большой палец Таланта мягко гладит меня по вискам. Он говорит.

— Посмотри на меня.

Я открываю глаза и вижу, что он смотрит на меня с такой искренностью, которая стирает любой дискомфорт, который я испытываю, оставляя только нежность. Темный и прекрасный взгляд его глаз увлекает меня, и я замедляюсь, как он просит. Он больше не отрывает от меня взгляда, осторожно водя моим ртом вверх и вниз по его длине. Его пальцы запутались в волосах у меня на затылке, а большие пальцы очерчивали маленькие круги за моими ушами.

Его близость ощущается так, что если его не будет рядом, я умру.

Вставая на ноги, я натягиваю платье на талию, оседлав его ноги. Талант хватает меня за зад и перебрасывает к себе на колени, где его член с легкостью входит в меня. Держась за спинку стула, мои волосы действуют как занавес между нами и всем остальным. Я задыхаюсь у его рта и медленно кружу бедрами в виде восьмерки, уверенная, что это ненадолго ни для одного из нас.

По мере того, как безумие набирает обороты, развивается и что-то еще. Оно растет внутри меня, обвивая мои кости и переплетаясь с мышечными волокнами. Это преданность, нежность и уважение, все вместе и все сразу, вытесняющие старые чувства разочарования и одиночества. Это слово прямо на кончике моего языка, горько-сладкое и пышное.

Я целую Таланта, надеясь, что он попробует его во рту и расскажет, что это такое.

Он держит меня в своих руках и давит меня, как он мог бы. Пока его тело трогает мои маленькие синяки, которые он оставил на мне вчера, слова на кончике моего языка почти обретает звук. Но когда я пытаюсь его вытолкнуть, все, что происходит, это тяжелое дыхание и мычание. Талант щиплет мою нижнюю губу, размазывая помаду, и мой рот открывается. Я облизываю его пальцы, гадая, сможет ли он это увидеть и сказать первым.

Он может сказать это вслух, а я озвучу.

— Лидия, — шепчет он как тайну.

Близко, но это не то слово, о котором я думаю. Но формы моего имени на его губах достаточно, чтобы сбить меня с толку, и я теряю сознание. Теперь я запрокидываю голову назад и раздвигаю ноги настолько, насколько могу, чтобы ввести его настолько глубоко, насколько это возможно. Талант прижимается губами к пульсирующей точке на моей шее и уносит меня вверх и прочь.

Я падаю, как перышко на ветру.

Слово распространилось с кончика моего языка вниз по горлу, в желудок, легкие и почки. Оно течет через мою кровь, течет по венам и пульсирует в моем сердце. Оно на кончиках пальцев рук и ног и за тяжелыми веками.

Между моими ногами, на моей груди, и целуя часть моего лица.

— Я еще не готова вставать, — тихо говорю я. Накручивая его волосы между пальцами, я прислоняюсь к его голове и наблюдаю, как волны разбиваются о берег из окна его офиса.

— Нам негде быть, кроме как здесь, — говорит он. Талант проводит руками вверх и вниз по моим бедрам, стараясь не свернуть стул с поля зрения.

Через час мы выходим из офиса Таланта, взявшись за руки, свежеоттраханные и сияющие. Мое платье помято, а волосы уже не такие вьющиеся, какие были, когда я приехала. Галстук Таланта в заднем кармане, пиджак расстегнут, но мы вполне сносны, как обычная пара, идущая на обед.

Уайлдер Ридж сидит у стойки регистрации, когда мы выходим. Я колеблюсь доли секунды, прежде чем он замечает нас вместе, размышляя, не спрятаться ли мне в офисе, пока Уайлдер не отвалит. Когда глаза серого оттенка смотрят вверх и сужаются, все мысли о том, чтобы залечь на дно, пока он не уйдет, исчезают. Талант помешал мне стереть помаду с моей губы, не заботясь о последствиях, которые может вызвать огласка. Даже если это только его старший брат и портье.

Предупреждение Уайлдера на гала-концерте все еще свежо в моей памяти, но я никогда не позволяла чужому мнению останавливать меня. И я не начну сейчас. Притворюсь, пока не сделаю это.

— Он будет проблемой? — спрашиваю я таким тихим голосом, что слышит только Талант.

— Нет, — уверенно отвечает он.