– Не-е-ет! – кричал я, пробегая по коридору. – Только не это!

Первый выстрел раздался внезапно, за ним последовали еще три. Когда я настиг грифонца, то уже не сомневался в том, что Красная Королева мертва.

– Зачем ты это сделал?

Шон ответил:

– Прости, Эван, не мог иначе.

– Я так и не спросил ее насчет рисунка!

– Да это просто намалеванная куском угля тварь, – вымотанный напарник бросил пистолет. – Это ничего не значит.

– Отдай его мне, – потребовал я.

Шон с удивлением покосился на меня, но возражать не стал. Передал заляпанный кровью рисунок, который я бережно сложил и убрал в карман штанов.

– Надеюсь, ты чувствуешь облегчение, – процедил я.

– Еще какое! – блаженно улыбнулся напарник и приподнял голову, словно подставляя ее невидимым освежающим каплям дождя.

– Полагаю, обратно мы не вернемся тем же путем. Наверняка бой в подземелье поднял на уши все гнездо сектантов, тем более они могли уже обнаружить мертвого шамола. Предлагаю идти вперед и надеяться, что мы выберемся где-нибудь в черте города.

– Командуй, генерал, а то я слишком слаб, чтобы принимать решения, – отозвался последний из ордена Грифона и пошатнулся.

Проклятье! Кажется, рана серьезная, и он теряет рассудок от боли.

Подхватив напарника под руку, мы переступили через некогда влиятельную девушку в кругах экстремистов, а теперь просто лежащую без дыхания с развороченным пулей затылком, затем доковыляли до лестницы, ведущей наверх.

Я полез первым и наткнулся на люк, запертый изнутри. Отодвинул засов, выбрался наружу и помог вылезти Димитру.

Мы очутились в переулке, который оканчивался аркой. За ней светилась огнями Песочная Крепость.

– Нам туда, – указал я в сторону желтой стены.

– Что ты там забыл, Эван? – прохрипел напарник.

Я просиял, озаренный хорошей идеей.

– У меня есть план, как накрыть гнездо сектантов.

– Давай без меня...

– Шутишь? Тебе нужна помощь?

Шон поднял залитые кровью глаза.

– Моя миссия выполнена, и я не собираюсь возвращаться в университет. Также я не буду показываться на людях. У живых теней везде глаза и уши, а мне еще хочется пожить.

– И куда ты направишься?

– В убежище. Оно недалеко.

– Ты не сможешь дойти, – покачал головой я.

– Тогда ты плохо меня знаешь, – хохотнул тот и закашлялся. Когда приступ прошел, он махнул рукой. – Хватит пустых разговоров, надо действовать. Накрой этих гадов за меня, ладно?

– Хорошо.

– Прощай, законник.

– Прощай, грифонец.

На том мы и расстались.

Димитр смог пройти только две улицы, затем он прислонился к стене закрытой бакалейной лавки и сполз на землю. Совершенно обессиленный и высушенный. Вся энергия испарилась, вытекла из раны на боку, как вода из воронки выплескивается из открытого отверстия.

Отсутствующим взглядом грифонец изучал серый камень мостовой. Перед ним встал человек в серых поношенных сапогах. Димитр задрал голову и увидел мужчину в плаще с надвинутым на лицо капюшоном. Сердце быстрее застучало от радости, кровь пульсировала в висках.

– Учитель, это вы?

В ответ донесся ровный спокойный голос.

– Конечно, я, сын мой.

Мужчина нагнулся и протянул сухую ладонь.

– Вставай, давай убираться отсюда.

Каждый раз, когда появляется этот человек, боль от смерти собратьев отступает куда-то на задний план и притупляется. Нет, не исчезает совсем. Просто уходит в тень. Ведь Учитель своей сильной личностью способен разжечь пламя веры в добро и уверенности в том, что самоистязание и бесконтрольная ярость – это далеко не лучшие союзники.

– Твоя месть свершилась? – спросил человек в плаще.

– Да, Учитель.

Димитр схватил ладонь и рывком поднялся на ноги.

– Хорошо, – кивнул загадочный собеседник. – Но мы только ослабили нашего противника. Битва продолжается, и Салию ожидают ужасные перемены, если мы не вмешаемся.

– Я это понимаю.

– Тебе нужно отдохнуть, Димитр. Выглядишь совсем паршиво.

Грифонец растянул в улыбке потрескавшиеся губы.

– Как скажете, Учитель.

И оба они убрались с пустынной улицы.

Песочная Крепость ослепляла огнями. Самое яркое здание в городе, пылающий факел в кромешной тьме. И с башни университета, и с собора Храмовой площади, даже с холма, на котором расположен склеп в самой северной части города будет видна крепость.

Я выбрался с улицы и ступил на небольшую площадь песочного цвета. Соломенно-желтые плиты плотно подогнаны друг к другу, по сторонам светят лампы со стеклянными плафонами. Я прикрыл глаза рукой и приближался к величественному строению.

Караулящие возле входа гвардейцы оживились. Ребятки не спешили предпринимать активных действий, пусть даже и видели потенциального преступника, гуляющего во время комендантского часа. А зачем? Их пятеро, все вооружены пушками, а тут всего один-единственный человек, неторопливо бредущий прямо к ним. Воины скептически оглядели мою порванную рубашку, пятна крови на ней и на осунувшемся лице, затем похватались за пистолеты. Самый ближний ко мне гвардеец выступил вперед, так и не вооружившись.

– Заблудился? – участливо поинтересовался он.

Тон не предвещал ничего хорошего. Наверняка воин уже видел, как заковывает меня в цепи и передает в руки судьи, так что хищное выражение лица сменилось недоумением, когда я вытащил серебряный значок.

– Меня зовут Эван Периш, я – агент ордена Меча и Короны. Проводите меня к Ричарду Саннерсу немедленно, – отчеканил я.

Возникла тишина, нарушаемая едва слышимым треском электричества под стеклянными колпаками.

– Я что-то непонятно сказал?

– Эй, парень, остынь, – робко промолвил один из воинов.

– А ты мне не указывай, что делать!

– Полегче, – подошедший гвардеец примирительно выставил ладони. – Дай взглянуть на значок.

– Мое дело не терпит отлагательства. На счету каждая минута, – в отчаянии процедил я, но отдал форменный предмет на пристальное изучение.

– Как там старик Гедеон? – внезапно спросил гвардеец.

– Рвет и мечет, как всегда.

Ответ удовлетворил мужчину, и он протянул мне значок обратно. В свете ламп блеснули выгравированные меч и корона.

– Есть ряд процедур...

– Так давайте пройдем их быстрее, – поторопил я.

Гвардеец принялся меня тщательно обыскивать.

– У меня из оружия только трость, внутри нее спрятан клинок, – сразу предупредил я. – Больше ничего нет.

Закончив осмотр, воин кивнул.

– Прикажи своим орлам убрать стволы. Они меня нервируют.

– Ты чего такой взвинченный? – опасливо поинтересовался тот, но сделал знак ребятам и забрал боевую трость.

Гвардейцы беспрекословно убрали пистолеты в кобуру.

– Я только что убил несколько экстремистов, и если вы меня не проводите к Ричарду Саннерсу, то еще больше преступников скроется от правосудия.

– Осталось последнее.

Гвардеец сделал несколько шагов назад и вытащил нечто, похожее на фиолетовый осколок стекла. Посмотрел через него и нахмурился.

– Правая рука, указательный палец. Что это?

Я снял кольцо.

– Артефакт под названием Воздушный Молот. Забыл про него.

– Нужно сдать. Тяжелые сейчас времена – мы никого не пропускаем с такими побрякушками.

– Похвальная осторожность.

Кольцо перекочевало в руки гвардейца, и мы вошли в здание.

Внутри все просто горело огнем. Оказавшись в гигантском холле, я был дезориентирован. Огромная люстра под потолком и светильники на стенах резали миллионами игл сетчатку глаз, я отвернулся, и на плечо легла широкая ладонь.

– Скоро привыкнешь, – ободряюще произнес гвардеец и подтолкнул меня. – Нам вперед.

Мы двигались, шагая по цветной ковровой дорожке до ступеней, ведущих наверх. По краям стояли два постамента с мужчиной в доспехах и женщиной с гуслями, созданных из белого мрамора. Красиво, очень красиво, и я бы оценил по достоинству, если бы смог полностью разлепить веки.