Антон кивнул и ничего не ответил. Когда она ушла, он прикрыл глаза и прислонился к стене, взъерошив волосы — он рассказал ей о письме не потому, что действительно хотел рассказать, или считал это необходимым, а потому что боялся потерять её. Антону Чехову следовало признать, что он, возможно, впервые в своей жизни безвозвратно и очень сильно полюбил.

Антон остался ещё раз проверить корабль, Нина не стала его ждать. Она шла в сторону танцевального класса и думала о недавнем поцелуе, о том, как Ричард Нейтан посмотрел на неё перед официальным прощанием с погибшими, и ей стало совестно — она не должна была доводить до этого.

Приглушённые голоса, проникающие сквозь неплотно закрытые двери танцевального зала, вырвали Нину из размышлений, заставив её остановиться и невольно прислушаться.

— Я хочу его вернуть, поэтому и попросила твоей помощи и прошу тебя сейчас, последний раз, — плаксиво умоляла Тиана.

— Ты же его знаешь, — возражала ей Маргарита с лёгким вздохом, будто разговаривала с дочерью. — Подумай сама, как много девушек ты знаешь, к кому Чехов возвращался? А как много тех, с кем остался?

— Но я — не они, Марго! Я хочу хотя бы попробовать, пожалуйста…

Кто-то из них пошёл в сторону двери, и Нина сделала шаг назад, чтобы избежать неловкой ситуации, но дверь так и не открылась.

— Ладно, — сказала Маргарита и чем-то зашуршала совсем близко, будто бы прямо у входа.

Нина подумала, как именно передать Антону этот разговор, ей даже в голову не пришло, что она может скрыть от него такую важную вещь, как желание Тианы вернуться. Когда Антон, наконец, появился, она без промедления сама пошла ему навстречу.

— Что случилось? — он безошибочно угадал, что Нина чем-то обеспокоена.

— Они… — Нина собралась с силами и на одном дыхании выпалила, — там Тиана и мадам Лабуле, они говорили о тебе. Тиана хочет вернуть тебя и просит помощи.

Лицо Антона осталось бесстрастным, по нему невозможно было определить его отношения к полученной информации.

— Ясно, — сказал он и постучал.

Там за дверью кто-то переполошился. Вероятно, Марго и Тиана решили спрятать какие-то личные вещи, которые не следовало видеть посторонним. Антон тихо открыл дверь и вошёл. Нина последовала за ним. За всеми впечатлениями, полученными в последнее время, она совсем забыла про неприязнь между ней и Маргаритой Лабуле — та как раз сейчас стояла у музыкального инструмента, уткнувшись в рабочий планшет. К слову, надо было отметить сам музыкальный инструмент, являющейся образцом уникальной работы мастеров «Авроры», он представлял из себя длинную глянцевую спираль, которая спускалась с потолка и завершалась плоской конструкцией с клавишами. Марго касалась инструмента рукой, чуть прислонившись к нему, но не опираясь. Тианы нигде не было.

— Здравствуйте, — Нина уселась на скамейку с другой стороны инструмента. Это было первое занятие по танцам после выписки из больницы, и она сильно волновалась, из-за чего буквально могла слышать звук пылинок, падающих на пол с потолка, стук сердца Антона и отдалённые голосовые оповещения ежедневных новостей.

— Итак, — сухо произнесла Маргарита, проигнорировав приветствие, — времени до показа осталось мало. Чехов, тебе придётся подстроиться. Я хочу выйти на неожиданном появлении вас обоих, никто не должен знать, что танцевать будете именно вы. И уж тем более никто не предполагает, что танцевать вы будете вместе.

— Показа? — Нина ощутила неприятный привкус небольшого предательства. Она встала, разминая ноги, чтобы туфли удобнее сели, и переспросила. — Какого показа?

Антон вскинул голову, в его взгляде мелькнуло сиюминутное воспоминание, о котором он тут же собрался рассказать, но короткие хлопки не позволили ему этого сделать. Марго хлопала в ладоши, с каким-то злым удовлетворением поглядывая на него.

— Наивысший уровень синхронизации, безграничное доверие второму пилоту, да, Чехов?

— Замолчи! — процедил он.

— Ещё чего! — она повернулась к Нине. — Ваш капитан не сообщил вам, что его наказанием за драку был танец с вами, Нина. На выпускном.

— В драке и она участвовала, — пробурчал Антон.

— Что? — не поверила Нина. — Танец где?

Марго была непреклонна, она не испытывала не малейшей жалости и желала Нине, как она сама себе говорила, раскрыть глаза. Нина покачала головой, переводя взгляд на Антона.

— Я не верю! Это правда?

Весь его вид говорил о том, что он чувствует себя виноватым.

— Да. Прости, я совсем забыл сказать, — Чехов действительно забыл, да и в целом, он не думал, что Нина станет слишком злиться на него за это. Но Нина злилась. Как же она злилась. Совсем недавно она открыто просила его доверять ей, и он сам говорил довериться ему… и что в итоге?

— Забыл? — тихо произнесла она, словно для понимания ей требовалось сказать это вслух. Она не могла и не хотела сдерживать обиду, не желала молча принимать такое условие. — Я упрашивала профессора Томпсона отстранить меня от конкурса красоты и от любых выступлений, потому что не желала появляться ни на сцене, ни на публике. И ради чего? Чтобы теперь танцевать с тобой? — Нина не очень удачно сделала акцент на последнем слове, мгновенно поняла это и добавила. — То есть нет… не то. Я хотела избежать публичности, а теперь мне придётся выйти на сцену, хотя я всеми силами старалась от этого отказаться…

— Прости, — виновато повторил Антон. Он не показал насколько сильно задела его её оговорка, только отвернулся.

— И так всегда, сухое «прости», — заключила Маргарита, — наш Чехов вообще не умеет просить прощения, да и доверие не его конёк. И кстати, на этот раз отказаться не получится, ведь приказ пришёл сверху. Вы помогаете мне, и я не позволю вам испортить мой очередной триумф. А к вранью Чехова вы скоро привыкнете, Нина.

— Марго! — прикрикнул на неё Антон.

— А что? Я не права? Ты бросил Тиану, ты отказался помочь мне с Ричардом… А ведь я считала, что ты наш друг.

— Я вообще сомневаюсь, что кто-то из вас был моим другом.

Словесное сражение разгоралось нешуточное, и Нина уже успела пожалеть, что начала его, однако сражение тут же внезапно закончилось и раньше, чем кто-то из них мог предположить. Двери распахнулись и впустили троих мужчин из охраны Командующего, а следом и самого Ричарда Нейтана. Он кивком головы поздоровался со всеми и что-то негромко сказал своей охране.

«Ты-то что здесь делаешь?», — пронеслась в голове Нины мысль, которую тут же в один голос озвучили Маргарита и Антон.

— А ты что здесь делаешь?

Ричард хмыкнул.

— Так-то вы встречаете старого друга? — в его глазах отразилось ехидство и что-то ещё, нечто неопределённое, когда он задержал взгляд на Нине на долю секунды.

— Некоторые тут вообще никого друзьями не считают, — проворчала Марго.

— Я здесь по просьбе Франсуа Блумфилда. — пояснил Ричард. — Совет срочно вылетел в систему Чара на заседание Союза, а, насколько мне известно, на тренировках пилотов «Пегаса» должен присутствовать кто-то из Советников, так что попросили меня временно исполнять их обязанности. У вас троих с этим какие-то проблемы?

— Заседание Союза? Это же займёт чертовски много времени! Они успеют к завершению наших тренировок? — ответил вопросом на вопрос Антон.

— Мы готовимся к войне? — недоверчиво поддержала его Марго, сделав акцент совершенно на другом аспекте этой новости.

— Мне откуда знать? — сказал Ричард. — И я сюда пришёл не болтать с вами. Можете делать, что планировали, и не обращать на меня внимания, — он прошёл к скамейке в дальнем углу и сел, — я буду нем, как космический моллюск.

«Не обращать внимания! Как же!», — недовольно подумала Нина, ощущая на себе его взгляд. Ричард словно задался целью просканировать её или запечатлеть в памяти до конца жизни. Это отвлекало и раздражало так, что желания танцевать не осталось никакого.

Нина, не успев отойти от полученного приказа о танце, почувствовала новую вспышку праведного гнева из-за несправедливости обстоятельств, которые, будто назло, не вовремя и так неудачно сходились в одной точке. Она была уверена, что из затеи подобного танцевального урока не выйдет ничего хорошего, однако все остальные, видимо, так не считали.