И на моей физиономии вновь заиграла гаденькая улыбочка (от всей души, ибо я откровенно наслаждался его растерянным в этот миг видом). «Уважаемый», если существует хотя бы малейший шанс оказаться на «голубых экранах», на риск не пойдёт. Овчинка выделки не стоит. Будет договариваться.

— Такая молодая, а уже так ловко «втираешь»… — не слишком-то уверено заявил «уважаемый», выдавив улыбку.

— «Втираю»? Я? Хотите проверить? Я-то в любом случае собиралась «ославить» вас…

— Погоди…! — начал он, потянув ко мне руку.

— Руку убрал! — взвизгнул я (грозно рыкать, увы, не получается).

— Извини, извини…я по привычке! Не хотел обидеть тебя…

— Так, девушка, телефончик ваш, пожалуйста, давайте сюда… — заявил подошедший к нам мент, протягивая ко мне свою «клешню».

— Не нужно! — первым отреагировал «уважаемый», и вылезая из милицейского авто, сделал свой выбор. — С этой девушкой я, пожалуй, сам разрешу нашу…спорную ситуацию, спасибо.

В этот момент заквакал телефон, звонили с незнакомого номера.

— Извините… — сказал я «уважаемому».

— Нет проблем. — ответил тот, и я принял звонок.

— Злат! Ну ты куда там подевалась-то? — услышал я в трубке голос подруги.

— Да тут я недалеко, Стёш, скоро вернусь. А ты чего не со своего телефона звонишь-то? — поинтересовался я.

— Он утонул… — горестно сообщила подруга. — И теперь покоится с миром. Ладно, хватит уже бродить не пойми где, Злат, возвращайся, давай!

— Лады! Давай, скоро буду!

И едва я нажал «отбой», как телефон заквакал вновь. Маман.

— Извините… — вновь извинился я, после чего принял звонок. — Мам, извини, что сбросила вызов, не могла говорить, со мной все окей, я перезвоню тебе чуть позже, хорошо? Сейчас неудобно говорить.

— Ладно…неудобно ей с мамой, видите ли, говорить! — пробурчала в трубку та и отключилась.

А тем временем милиционеры ушли…

Просто взяли и ушли…

Ну да, всё верно, это жизнь, ничего не поделаешь. Если есть деньги, связи и ты способен «договариваться», то хоть дрочи на глазах у ребёнка, хоть этого самого ребёнка трахай, всё одно, ничего тебе за это не сделается (ну, кроме материальных издержек, разумеется). Родная милиция просто вовремя отвернёт своё недремлющее око…

— Меня зовут Петром Валентиновичем. — представился онанист. — А тебя?

— Злата я. — ответил ему.

— Злата…красивое русское имя. Красивое, как и ты сама, Злата. — он оглядел меня. — Сегодня между нами произошёл очень неприятный инцидент…

— Значит, дрочить на малолетнюю девушку, а мне пятнадцать, это, по-вашему, просто «очень неприятный инцидент», да? — поинтересовался я, поглядев на субчика.

— Тише, пожалуйста…! — на лбу у того появилась испарина. — Злат, не будь ханжой, все этим занимаются! Я, ты…

— Знаете что, уважаемый, давайте-ка без вот этой всей фигни! Я на людях, в отличие от вас, ничем подобным не промышляю!

— И то верно… — согласился тот, озираясь по сторонам. — Злат, я просто больной человек, понимаешь…? Болезнь у меня такая, извращение… Я…да чёрт со мной, я старая скотина и меня лишь могила исправит! Но у меня, Злат, есть жена, есть дети… Представляешь, каково будет им, когда и если эту твою запись увидят они сами и их друзья?

— «Приколись, Бивис, твой папаша грязный онанюга!». — зажав нос, сказал я. — Примерно так всё и будет, да. Но мне то, уважаемый, какое дело до ваших печалей? Я сегодня нехило так настрадалась морально от этих ваших развратных действий и теперь желаю, чтобы страдали вы!

— Злат, а если я в полной мере компенсирую понесенные тобой моральные страдания, что скажешь? Отомстить пожилому и больному извращенцу — это, наверное, приятно и почётно, но шуршать денежными знаками, приятнее вдвойне, уверяю тебя.

— Ну, не знаю… — попытавшись изобразить неуверенный тон, начал «ломаться» я, пожав плечами.

— Злат, как насчёт ста тысяч рублей за то, что ты не станешь публиковать и уничтожишь запись? Если подумать, это огромные деньги для девушки твоего возраста, и считай что, за просто так!

— Дядь…! — возмутился я. — Сто «штук» стоит проститутка! Недешевая, да, но проститутка! Мне очень радостно от того, что вы, типа, так извинились передо мной, сравнив, по факту, с не самой дешёвой шлюхой!

— Ладно… А сколько бы ты сама хотела получить за сделанную запись? — «сменил пластинку» тип, не став меня злить, уточняя, откуда мне могут быть известны расценки проституток.

— Дядь, я вам не шантажистка какая-нибудь! Вы сделали предложение, и меня оно не устроило категорически! Всё, чао, я пошла! Меня друзья ждут…

— Секундочку, Злат, твои друзья могут немного и подождать. Миллион! Я предлагаю тебе целый миллион! И это моё окончательное предложение! Считай, что нашла выигрышный лотерейный билет! Соглашайся, Злат, это баснословные деньги за, в общем-то, пустяк. Не хочу пугать, но учти, пожалуйста, выложив запись ты сильно испортишь жизнь всей моей семье и я, будь уверена, в долгу не останусь. Нужно ли тебе заиметь неразрешимых проблем со мной или же возьмёшь миллион в качестве извинения — решай сама. Ты, похоже, девушка чрезвычайно разумная и продуманная, так что, уверен, сделаешь правильный выбор.

— А портфель? — поинтересовался я.

— А что с портфелем? — не понял «уважаемый».

— Я ходила за этим вашим портфелем с секретами, когда вас «упаковали», и отбивала его у старушки, решившей присвоить вещь. Думаете, я Злата из министерства добрых дел, чтобы за «спасибо» бегать за вашими вещами?

— Вот уж вряд ли… — засмеялся «уважаемый», пригладив ладонью свой «хохолок возбуждённого ребёнка». — Я найду чем компенсировать тебе подобное неудобство. Передам вместе с деньгами, ведь, как я понимаю, ты согласна взять миллион?

— Да, согласна. — ответил я. — «Лям» вполне компенсирует мои страдания.

— Вот и славно! Тогда пойдём, уничтожишь носитель с записью… — начал было он.

— Не-е-е, дядь! — засмеялся я. — Утром деньги, вечером стулья, иначе я не играю!

Повисла пауза.

— Хорошо. — не споря согласился он. — Где и когда передать тебе деньги? Желательно сделать это завтра, чтобы поскорее закрыть вопрос…

— Завтра воскресение… — задумчиво сказал я, потеребив губу. — «Сбербанк» не работает… А! В Зеленограде, в восемнадцатом микрорайоне, есть отделение банка «Русский Стандарт». Я буду ждать вас там завтра, в два часа дня. Устроит?

— В Зеленограде, в два часа дня… — повторил он. — Устроит! С тобой встретится мой водитель, передаст деньги и презент за беспокойство, но…

— Но? — я поднял бровь.

— Я не пытаюсь тебя запугивать, Злат, но мы с тобой договорились и ежели, получив от меня деньги, тебе вздумается требовать ещё или запись каким-то «волшебным» образом всплывет в сети, то… — произнёс он, и очень выразительно посмотрел.

— С шантажистками частенько случаются разнообразные неприятности, порой смертельные… — я пожал плечами. — Я не шантажистка, так что, сразу после получения компенсации, физически уничтожу носители, на которых будет то, что может доставить вам печалей. Но предупреждаю, только попытайтесь обмануть меня, и…

Я не менее выразительно поглядел на типчика.

— Ну и хорошо! Люблю иметь дело с умными девушками. Жаль, что ты не чуточку постарше, очень жаль, а то… — тут он замолк, заметив мой недобрый взгляд. — Ладно, Злат, раз уж мы пришли к общему знаменателю, то всего тебе хорошего. До свидания и извини за…сама знаешь за что.

— До свидания. — ответил я, и он, засунув левую руку в карман брюк (земля сухая, так что его брюки остались чистыми, в основном, только помялись), неспешно пошёл прочь.

Ну, а я направился обратно к ребятам.

23.08.2020, воскресение, г. Москва, Зеленоград, корпус 1553, 11:45.

Едва я вышел на улицу, как внезапно прихватило пузо, не сильно, но… Присяду-ка, пожалуй. Слегка массируя живот, прогулялся до лавочки, стоявшей возле подъезда номер два и уселся.