— Уху. Классная ты тёлочка… — согласился он, поглаживая мои волосы (основная масса взрослых в этот момент скучилась таким образом, что нас с «Алёшей» им было практически не видать, чем он и пользовался) — Люблю мелких и дерзких. Оставь свой номер. Завтра вечером будет «вписка», я тебе пришлю адрес в ватсап или смской. Сама придешь или заедем за тобой…

— Чего будет? — не понял я. — Чего ты несешь? Какая еще «писька»?

— Дура…! — засмеялся тот. — Не «писька», а «вписка».

— Не, извиняй, но ни в какие твои «вписьки» я с тобой не пойду… — ответил я, сумев-таки высвободить свои волосы.

— А ты…как там тебя… — он защелкал пальцами, припоминая мое имя. — Неважно, короче. Ты меня оскорбила! Думаешь, я, чё, лох и спускаю с рук телочкам подобное поведение? Не-е-ет! За свой язык ты мне сильно задолжала. Шестнадцати, походу, тебе еще нет, и за твою пиздёнку можно огрести нехило неприятностей, но вот пухленьким ротиком за свой длинный язык ты отработаешь по полной программе… Мне — за даром, задолжала ведь, а с пацанов лавэшку еще поднимешь, нормально же?

И прежде чем я ему ответил, он добавил.

— Но ты не думай, что я, мол, такой тиран и принуждаю тебя. Не хочешь — не приходи. Но мамашку твою в скором времени уволят с работы, вот увидишь. Не прям в понедельник с утра, конечно, но… Если не веришь, что я могу устроить такое, спроси у Ирки про Аньку…как там ее фамилия… — он вновь защелкал пальцами. — не помню, короче, Анька из отдела кадров. Ирка ту историю точно знает. Тёлка та, как и ты, распускала свой язык в мой адрес, и тут же вылетела с работы, да ещё и с записью в трудовой. Короче, номер даешь или Ирку увольняем?

— Не очень поняла, как я на этой твоей «вписке» должна буду погасить свой долг? — состроив наивную физиономию (во всяком случае, постарался), поинтересовался я.

Взрослые разошлись по полянке, и типчик тут же отсел от меня подальше.

— Ты чё, совсем тупая чтоль? Чё значит, как? — засмеялся тот. — Блин, правду говорят, в натуре, что чем длинней у тёлки волосы, тем короче у нее ум. Я ж тебе говорю, ротиком своим отработаешь. Минет мне сделаешь. Слышала о такой штуке?

Я с трудом сдерживался, дабы вновь не заржать, глядя на «интеллектуала».

— Неа! — я отрицательно замотал головой.

— Да ты чё, гонишь, в натуре?! — не поверил «Алёша». — Чё, правда не знаешь, что такое минет?

— Правда, не знаю… — я пожал плечами.

— Прикол… — заявил тот. — Минет — это когда девчонка, ну, ты, короче, сосет пацану, мне, член…

— А-а-а! — радостно хлопнула в ладоши Злата. — Стало быть, ты хочешь, чтобы я завтра отсосала тебе член, верно?

— Ага! — тут же согласился «Алёша».

— Иначе…

— Иначе Ирку уволят. — закончил за меня «микроорганизм».

Честно говоря, понятия не имею, почему разнообразные «приключения» находят мою задницу с такой завидной регулярностью, причем в столь неожиданных местах, где, казалось бы, подобное просто невозможно…

Наверное…наверное, какое-нибудь иное лицо женского пола обязательно нашло бы иной выход из сложившейся ситуации (и вероятно, гораздо лучший), ибо женщины обычно знают, как отваживать подобного рода страдальцев, и поступило бы на моем месте совершенно иначе. Увы и ах, но я подобными умениями не обладаю, а посему (глянув напоследок в передний карман комбинезончика, в котором преспокойненько лежал телефон, записывая нашу с «Алёшей» беседу)…

— Мама…! — вставая с лавочки, заорал я столь громко и пронзительно, что с близлежащих деревьев повзлетали птицы. — Алёша сказал, что если я завтра не пососу его половой член, то тебя уволят с работы!

Москва, Зеленоград, 16 микрорайон, корпус 1613, квартира Стёши, около половины девятого вечера.

Мне пришлось прервать свое повествование, ибо у Стёши, приканчивающей безо всякой жалости второй кусочек торта, аккурат в тот момент, когда я произносил последнюю фразу, изделие кондитеров встало поперек горла.

— Ну ты там как, жива моя старушка? — поинтересовался я, стуча подругу по спине.

— Жи-ива! Но чую, однажды ты меня точно прибьёшь! — заявила та, покраснев, словно помидорка (от кашля и от услышанного…уж и не знаю, от чего сильнее), когда наконец прокашлялась. — Ну ты, блин, прикол ходячий, Златка! Я бы скорее померла, наверное, чем прокричала нечто подобное!

— С комплексами у меня все плохо… — вынужден был согласиться я.

— Да уж… — сказала теть Люда (мы втроем, а Павлик уже спал, сидели на кухне у них дома и «дули» чай с тортиком), а затем «прыснула» со смеху. — Боже, как представлю себе подобную картинку… А что было затем?

— А затем… — произнес я, облизывая ложку (сладенькое кушать мне пока еще не стоит, конечно, но какой же праздник без тортика?).

После моего истошного вопля, на мгновение показалось, будто бы весь мир вокруг замер, но только на мгновение, ибо уже в следующий миг я увидел, как в мою сторону стремительно, словно самка гепарда, помчалась маман. Шустрая!

— Ты-ы чё, совсем ебанутая чтоль?! — услышал я голос совершенно охреневшего от подобного поворота событий Алёшеньки.

— Ну, есть немного, да. — не глядя на него, согласился я.

— Злата! Злата, что случилось, доченька? — крайне обеспокоенным тоном поинтересовалась подбежавшая маман, глядя поочередно то на меня, то на «Алёшу».

— Случилось ровно то, о чем я сейчас и рассказала по секрету всему свету. — ответил ей.

Услышав мой ответ, маман буквально секунду постояла смирно, словно бы в прострации, а затем ее лицо натурально перекосило от злости, и она, схватив Алёшеньку за патлы, начала его изо всех сил трясти и кричать:

— Ты что, скотина этакая, охренел совсем уже в край? Думаешь, тебе все на свете сойдет с рук? Тварь…

— Ай! Больно! Ирка, ты чё творишь-то?! Пусти меня, шибзанутая…! — натурально запищал перепуганный «Алеша».

— Я тебе не Ирка, ушлёпок! — зашипела маман, продолжая драть за волосы и трясти «микроорганизм», и в этот миг казалось, что ей вообще совершенно «по барабану», оставят ли ее после сегодняшнего «тимбилдинга» (вот уж «тимбилдинг», так «тимбилдинг»!) на должности секретаря или уволят вовсе, ибо пришла она, натурально, в какое-то прямо-таки первобытное бешенство.

— Ира, ты что, с ума сошла?! Сейчас же отпусти моего сына…! — громким шёпотом (задыхаясь от быстрого бега) пробубнила тётка рядом, вцепившись в руку моей маман.

— Мам! Иркина доча ваще долбанутая! На всю башку! Я с ней хотел только немного поболтать, а она…! — затараторил «микроорганизм», сумевший-таки вырваться из «заботливых» рук моей матушки, и спрятавшийся теперь за своей.

— Заткнись…! Замолчи…! — в унисон крикнули на него два человека, маман и генеральный директор предприятия.

— Ира! Не смей орать на моего сына и уж тем более поднимать на него руку! — зло сказала тетка, все еще державшая маман за руку, и мне показалось, что мгновение — другое, и вспыхнет «кошачья драка».

«— …ну все, кажись, допрыгался идиот…». — услышал я.

Это весьма скучное мероприятие в мгновение ока резко перестало быть таковым, и вокруг, само собой, начали собираться любопытные сотрудники, обсуждая друг с дружкой происходящее.

— Так! Давайте-ка мы все выдохнем и немного успокоимся, а то развели тут не пойми что… — влез, предупреждая драку, между своей женой и моей матушкой генеральный директор (и мне даже стало жаль этого очень солидного и приятного на вид мужика…чуть-чуть). — Наверняка просто имело место быть банальное недоразумение.

— Имело место быть лишь то, о чём я всем тут и поведала! Ваш пасынок предложил мне… — дослушав «гендира», заявил я, однако договорить мне он не дал, а взяв под локоток нас обеих (меня и маман), повел в сторонку (а за нами увязались еще несколько человек: «Алёша» с маманькой, матушкин шеф, и «ого-го директор»).

— Ир… — это уже мать «Алёши», выйдя из «боевого режима» и придя в чувства, тут же предприняла попытку «сгладить углы». — Сама понимаешь, дети наши сейчас в том возрасте, когда…короче, наверняка произошло какое-то недоразумение. Злата…