— Держу пари. Он — нечто другое. — Рейчел неторопливо подошла, с улыбкой, всё ещё приклеенной к её лицу.

— Я не была ни с одним мужчиной, по крайней мере серьёзно, с… с Джеймса. — Было трудно просто произносить его имя. Всё, что касалось моего времени с Джеймсом, было кошмаром, и если я позволю себе думать об этом слишком много, я обязательно потеряю самообладание с Леджером.

— Леджер — это не Джеймс. Что говорит твоё сердце? — Рейчел потянулась и положила свою ладонь на мою руку.

Рекс добрался до меня как раз в тот момент, когда Джейси появилась в поле зрения. Я подложил наполовину законченное заявление в училище под ногу, чтобы его не унесло ветром. Я вынес свои ржавые шезлонги на улицу, чтобы посмотреть на гигантскую радугу, оставленную ливнем. Но теперь там было нечто гораздо более прекрасное, на что можно было смотреть.

Я уже запомнил её маленькие привычки, такие как откидывание одного непослушного локона со лба и обхватывание себя руками, чтобы согреться, и слабый проблеск грусти на её лице, когда она думала, что никто не смотрит. Но так как я всегда смотрел на неё, я каждый раз ловил эти проблески отчаяния, и каждый раз я чувствовал её боль в самой своей сердцевине.

Она добралась до меня на вершине холма и стояла, обняв себя руками. Иногда казалось, что она использует свои руки не только для того, чтобы защититься от холода, но и для того, чтобы уберечь своё сердце. Я слишком хорошо знал, что в прошлом его ломали и злоупотребляли им. Я был полон решимости излечить всё, что от него осталось. Я только надеялся, что она научится доверять мне настолько, чтобы позволить это. Но я чувствовал, что она не совсем готова к шагу вперёд. Я не мог винить её.

Холодный воздух сделал её щеки пунцовыми, а глаза казались кристально голубыми.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

Я указал в сторону горизонта. Полная арка радуги немного испарилась по мере того, как свет удалялся, но она всё ещё была видна.

Джейси откинула волосы назад, защищаясь от ветра, и посмотрела на воду.

— Радуга! Я давно не видела ничего подобного. Видишь, у тебя действительно лучший обзор.

Она села. Рекс побежал исследовать заросли растений на склоне холма.

Я уставился на прозрачные цветные полосы.

— Форма и размер зависят от того, в какую сторону солнце попадает на влагу, оставшуюся после дождя. Рой Г. Бив.

— Какой Рой? — спросила она.

— Рой Г. Бив. Красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый. Вот как ты запоминаешь порядок цветов.

— Когда ты этому научился? — Ей надоело возиться со своими волосами, и она вытащила из кармана резинку для волос.

— Я люблю читать. Или я должен сказать, что мне нравится читать книги, которые меня интересуют. Не то скучное дерьмо, которое учителя любили навязывать нам в школе.

Её волосы наконец-то были уложены, и она расслабленно откинулась на спинку стула.

— Я бы никогда не отнесла тебя к книжному типу. Не то чтобы ты не казался умным, — быстро добавила она. — Иногда приходится игнорировать глупые, осуждающие вещи, которые слетают с этих губ. — Она провела пальцами по губам.

— Во-первых, просить меня игнорировать эти губы невозможно. Во-вторых, я думаю, что большинство людей вынесли бы такое же суждение обо мне. И я не любитель книг. Мне нравится читать, но я был ужасным учеником. Может быть, если бы в моей школе были такие чирлидерши, как ты… — Я замер, ошеломлённый собственной ошибкой.

— Как ты узнал, что я была чирлидершей? — Она посмотрела на меня.

Я проглотил внезапный комок в горле.

— Я… я не знал. — Я запинался в поисках ответа. — Ты просто кажешься такой, популярной, умной, жизнерадостной.

— Видишь, теперь ты осуждаешь меня. — Она указала на меня пальцем. — Ты смотришь на меня и просто предполагаешь, что я была одной из тех задорных девчонок из команды поддержки.

— А ты была? — Я расслабился, но моему сердцу потребовалось бы несколько секунд, чтобы замедлиться до своего естественного ритма. Мои оплошности должны были прекратиться, иначе мне пришлось бы рассказать ей всё и рискнуть потерять её навсегда.

Непослушный локон был слишком коротким, чтобы его можно было приручить резинкой для волос. Она смахнула его со лба.

— Была, но я ушла. — Её улыбка исчезла, но она не стала вдаваться в подробности. Конечно, я уже знал почему.

— Держу пари, даже тогда ты все ещё была популярна. — Она открыла мне дверь, высказывая предположения о её прошлом, и хотя для меня это были не догадки, она казалась убеждённой, что так оно и было.

— Хватит обо мне. Мы говорили о тебе. — Она вытянула ноги перед собой и засунула руки между бёдер, чтобы согреться.

— Я — скучная тема. Я едва закончил школу, и когда я был там, я проводил большую часть времени в кабинете директора. Я был тем ребёнком. Типичная заноза в заднице, плохиш.

— Нет, ты не был типичным. Занозы в заднице, дети в моей школе никогда не были из тех, кто знает порядок цветов радуги. — Она повернулась ко мне. Её пристальный взгляд притягивал меня, как всегда. — Ты совсем не типичный, Леджер.

Она понятия не имела, какое влияние оказали на меня её слова. Но у них их было предостаточно.

— Это были твои родители? — неожиданно спросила она.

— Мои родители?

— Извини, я не хотела быть любопытной. Просто дети, которых я знала, которые проводили много времени в кабинете директора, обычно были из неблагополучных семей, где родители были либо жестокими, либо небрежными.

— Хотел бы я винить их. Но это был я. Они вроде как рано поняли, что я нарываюсь на неприятности. Казалось, что они на самом деле не знали, как это остановить. Вместо этого они просто подготовили себя к тому, чтобы справиться с этим. Произошёл инцидент, когда мне было одиннадцать. — Я покачал головой, чтобы избавиться от этой мысли. — Нет, я тоже не могу использовать это в качестве причины. Мне было трудно сосредоточиться в школе. В свою очередь, учителя теряли терпение по отношению ко мне. Тогда я просто сделал то, чего все от меня ожидали.

— Тогда в некотором смысле это была их вина, потому что они этого ожидали.

— Нет, я могу винить только себя. Точно так же, как я должен быть тем, кто вернёт себя в нужное русло. Документ, который я зажал под ногой, развевался на ветру. Я вытащил его. — Я решил подать заявление в школу механиков. Я люблю работать с автомобилями. Всегда так было. Мой отец оставил мне небольшую сумму денег, и я использую её на обучение. Я думаю, ему бы понравилось, что на этот раз я использую деньги для чего-то хорошего.

— Я уверена, что так и было бы.

Рекс рысцой вернулся и сел перед нами с палкой. Я вырвал её из его челюсти и бросил. Он помчался за ней и остановился на полпути к вершине холма, чтобы опуститься на лапы и пожевать их. — Видишь, у Рекса те же проблемы с вниманием, что и у меня.

— Его легко отвлечь. — Джейси плотнее натянула толстовку.

— Становится слишком холодно для тебя. — Я потянулся и взял её за руку. Я поцеловал её ладонь. — Я знаю кое-что, что согреет тебя, и я обещаю, что не потеряю концентрацию.

Румянец на её щеках потемнел, когда она улыбнулась.

— Ну, тогда, это всё, что я могу сделать, чтобы привлечь твоё внимание, я только за.

После недели непогоды это был идеальный день для прогулки. Леджер предложил прокатиться на велосипеде. Я была взволнована этой перспективой. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз ездила на велосипеде, но, как говорится, «глаза боятся, руки делают». Некоторые вещи ты просто не забываешь. Как бы.

Леджер выбрал два пляжных велика из предложенных Майком и спустил их по ступенькам пирса. У них были большие шины и никаких передач. Нужно беспокоиться только об одной скорости, и я могла бы даже повернуть педаль назад, чтобы затормозить. Всё, что мне нужно было делать, это крутить педали и рулить.